комнаты, кроме как по моему приказу. Надеюсь, тебе все понятно?

Алис молча смотрела на него, смешно скорчившись в углу на четвереньках, нелепо оттопырив тощий зад.

— Понятно или нет? — взревел Рольф.

— Милорд, — невнятно пискнула она. Темные глаза задержались на его губах и надолго остановились на выпуклости в паху. — Милорд! — Ее писк совершенно неожиданно перешел в гортанный страстный стон.

Рольф моментально вспомнил, как она молила сделать ей больно еще и еще, — и его передернуло от отвращения. Он повернулся, чтобы скорее уйти, и услышал, как Алис метнулась следом. Она налетела на него со всего размаху и снова застонала, проводя грудью по его ягодицам. Рольф поспешил скинуть с себя эту мерзкую гадину и, когда она с восторженным воплем грянулась об пол, раздраженно подумал, что возбудил ее еще сильнее. Он стремительно выскочил вон, захлопнув за собой дверь.

Первым делом Рольф проверил, все ли в порядке у Кейдре — вдруг ее мучают кошмары? Но в ее спальне царила полная тишина, и норманн заставил себя оставить больную в покое, а сам отправился вниз.

В зале он застал только Гая, Бельтайна и Ательстана. Хотя старик первым задал вопрос о том, как чувствует себя Кейдре, от Рольфа не укрылась тревога в глаза Бельтайна и странное напряжение, сковавшее Гая.

— Она поправится. — Рольф холодно глянул на Гая. — А разве тебя не беспокоит состояние твоей жены?

— Конечно, беспокоит! — Молодой человек моментально покраснел.

— Она сейчас спит — на моей постели. Гай почел за благо промолчать.

Рольф больше не мог терпеть — бушевавший в груди гнев рвался наружу:

— Может, ты хотел бы сам позаботиться о своей жене после всего, что ей пришлось пережить? Учти, я не возражаю, чтобы она оставалась там, где лежит сейчас. Мне хватит места и в общем зале!

— У меня нет желания причинять вам такие неудобства, милорд! — Гай определенно чувствовал себя не в своей тарелке.

— Ничего страшного, — поспешно заверил его Рольф. — Значит, решено: она останется в моей спальне! — Он повернулся к Бельтайну, давая понять, что этот вопрос исчерпан.

Бельтайн мигом встал на одно колено и протянул свой меч рукоятью вперед, скорбно промолвив:

— Я к вашим услугам, милорд!

— Убери меч! Если бы я сам не видел в твоих глазах раскаяния — ты наверняка лишился бы звания капитана! Разве подземелье — место для леди? Но ты опасался, что ее искусство позволит ей сбежать, и не знал о ее боязни закрытого пространства. Надеюсь, ты сумеешь извлечь уроки из допущенных ошибок.

— Благодарю вас, милорд! — Торжественно произнеся эти слова, Бельтайн, поднялся с колен.

Рольф отпустил его взмахом руки. Бельтайну повезло: всего каких-то два часа назад он едва не лишился головы. Эрл хмуро посмотрел на Ательстана и оглянулся на лестницу: больше всего ему хотелось бы сейчас вернуться к себе в спальню.

Сакс проследил за его взглядом и задумчиво сказал:

— Чем скорее леди Кейдре окажется в Дамстенборо, тем лучше для всех нас. — Несмотря на разъяренный взор своего господина, старик отважно продолжал: — Вы не в состоянии справиться с этой ситуацией, милорд, и знаете это не хуже меня. Гай не ревнив — это хорошо, и он верит вам — это еще лучше. Но если так пойдет и дальше, вы лишитесь своего лучшего вассала и самого преданного друга.

— По-твоему, я этого не понимаю? И с какой поры тебя стали беспокоить мои проблемы?

— Вы такой же человек, как и все мы, — вполголоса сказал Ательстан. — Мне очень жаль, но вы пришли к нам не с миром, а с войной.

— Одни дураки да поэты готовы причитать над жизнью, которая сложилась так, а не иначе!

— Отправьте их с мужем в Дамстенборо, — настаивал Ательстан. — Если вы поссоритесь с Гаем, то рано или поздно возненавидите и ее!

— Я — Рольф де Варенн! — зловеще процедил норманн. — Рольф Беспощадный, первый меч в войске короля Вильгельма! По-твоему, я способен потерять голову из-за минутного увлечения? Думай, о чем говоришь! Да, эта ведьма обладает определенной привлекательностью — но даже это не заставит меня забыть о том, что она принадлежит другому! А теперь марш в постель, старик!

— С радостью. — Ательстан повернулся, чтобы уйти, но на полпути бросил: — Из-за минутного увлечения или из-за безумной страсти, милорд?

— В постель.

— А в чью постель отправитесь нынче вы?

Рольф скрипнул зубами. Этот упрямый старый сакс кого угодно выведет из себя. Безумная страсть — скажите пожалуйста! Он вовсе не безумец и никому не позволит водить себя за нос!

Кейдре проснулась — и мгновенно вспомнила, в чьей постели она оказалась.

Воспоминания были полны боли… и нежности.

Ее заключение в подземелье в течение полутора суток, показавшихся ей вечностью, все еще ранило душу, но эта рана уже начала затягиваться, зато подробности освобождения волновали с каждой минутой все сильнее.

Она помнила, как норманн сам принес ее в эту спальню, но в то, что Рольф собственноручно выкупал ее в ванне, верилось с трудом. Наверное, от страха и боли у Кейдре помутилось сознание и она приняла за него одну из горничных. А если нет?

Ссадины на руках были перевязаны и, пока Кейдре одевалась, ужасно болели. Она с содроганием вспомнила, как обдирала пальцы о каменные стены темницы.

Стараясь не попадаться никому на глаза, Кейдре поспешила вернуться в старый дом, где им с Гаем разрешили занять прежнюю хозяйскую спальню.

Ее муж вернулся незадолго до ужина, чтобы принять ванну и переодеться. Как всегда, у Кейдре уже были наготове и горячая вода, и чистое белье.

— Тебе лучше? — заботливо спросил Ле Шан.

— Да, спасибо. — Кейдре все еще краснела, вспоминая о своем припадке безумия, порожденного душной темницей.

— Я собирался разбудить тебя к обеду, но эрл велел не делать этого до тех пор, пока ты не встанешь сама.

— Вот как? — Она покраснела еще сильнее. — Значит это он позволил мне лентяйничать целый день? Какое впечатление на вас произвело Дамстенборо?

— Неплохое. Земля там богатая, но слишком каменистая, и со временем придется взяться за нее всерьез, а пока крестьяне вполне довольны тем, что получают от разведения овец. Они еще не знают, что значит настоящий урожай! — Пока Гай с увлечением описывал свое новообретенное имение, Кейдре наклонилась, чтобы снять с него подвязки. — Я уже выбрал место для крепости — там есть одна возвышенность, словно нарочно для этого предназначенная! Правда, негде взять воду, чтобы наполнить ров, но если сделать его достаточно глубоким, он надолго задержит любого неприятеля.

— Я рада, что вы остались довольны, милорд. — Кейдре несмело улыбнулась. Она действительно была рада за Гая — он оказался хорошим мужем, спокойным и добрым. Конечно, он не любил ее и ночи напролет пропадал неизвестно где, утешаясь в объятиях случайных партнерш, — но разве это не было на руку ей самой? Ни Гая, ни Кейдре нисколько не смущала его нагота. Правда, Кейдре не могла удержаться и невольно сравнивала мужа с Рольфом. Она не находила между ними ничего общего — не говоря уже о том, что Рольф десять раз успел бы возбудиться, оказавшись голым в ее присутствии. Судя по всему, Гая ее близость нисколько не волновала.

— Кейдре? — Она замерла от неожиданности, так как он впервые обратился к ней по имени. — Ты не получала письма от своего брата?

— Нет, никогда! Это ложь!

— Я тебе верю. — Гай вздохнул с облегчением. — Конечно, мы женаты без году неделя, но за это время я успел понять много важных вещей, — сказал он, не отрывая от нее серьезного, искреннего взгляда. — И я больше не боюсь тебя, Кейдре!