Высший Слой мог и не знать, что он является Сензитивом, но другие его выдающиеся черты без труда различал, что объясняло бесконечный поток предложений.

Как жаль, что она не нуждалась в имя-носящем. Она вздохнула. С бесконечными беспокойствами, причиняемыми Клаудин Д’Анбеэ, и некоторыми важными вопросами, требующими решения Септибунала, она не могла даже помыслить о такой вещи.

Сожалея, она оторвалась от него.

Он одарил ее недоумевающим, слегка удивленным взглядом. За всю свою взрослую жизнь он все еще мастерски не освоил искусство маскировки своих необузданных эмоций. Грин подумала, что в пресыщенном обществе, в котором они жили, эта черта чрезвычайно очаровательна.

Почему-то, размышляла она, это часть Джорлана. Он никогда не мог скрыть свои истинные эмоции. Они пылали глубоко внутри его. Такая яркая особенность причинить ему проблемы в будущем.

Ему потребуется на редкость сильная имя-дающая. Кто-то, кто смог бы защитить его от порочных мнений Слоя, позволив ему в то же время испытывать сильные чувства, которым он должен был дать выход. Ее плечи слегка опустились. В Избранной Кварте было чересчур мало женщин, которые позволили бы ему такой вид свободы.

— Ты никогда не хотел испытать любовь, Джорлан?

Его рука поднялась и погладила по ее лицу. Аквамариновые глаза смягчились, приобретя оттенок, которые она никогда не видела у людей. Но она видела это отражение ранними утрами на Форусе, когда от воды восходил туман. У нее перехватило дыхание.

— Ты предлагаешь мне любовь, Грин? — спросил он спокойнейшим тоном.

Это моментально напомнило Грин, что его неистовые чувства сейчас у нее в руках. Он воспламенял их обоих и также осознанно играл с огнем. Ради него, ей было необходимо погрузиться в этот костер.

Она хладнокровно взглянула на него из-под полуопущенных век.

— Что если предлагаю?

Его губы дразнили ее рот, покусывая ее верхнюю губу с врожденным талантом.

— Я не желаю быть имя-носящим. Я говорил тебе об этом.

— Кто говорит что-либо о жизни в качестве имя-носящего? — прошептала она в ответ.

Она знала точный момент, когда до его одурманенного страстью мозга дошла хитрое замечание. Ее предложение было в высшей степени оскорбительным для мужчины благородного рождения. Точно так же, она могла ударить его.

Под его ошеломленным взглядом она поднялась со скамьи и вернулась в салон.

И, несмотря на это, ее мысли все еще возвращались к нему.

Грин была шокирована открытием, что она действительно хотела его.

На самом деле хотела.

Ни одна другая женщина не смогла бы управлять им и освободить его в то же самое время. Джорлан Рейнард был бы великолепным отцом для ее наследницы.

Но прямо сейчас она совершенно не нуждалась в противостоянии причиняющего сплошные неприятности носящего вуаль, и не, имеет значения, как привлекательны его характерные черты. Кроме того, у нее еще был содержанец. Ривер, которые требовал внимания больше, чем все ее нужды.

Тем не менее, простые, ласковые объятия Джорлана оказали на нее большее воздействие, чем что- либо ранее испытанное с Ривером.

Она решила удалиться с суаре, сожалея, что принудила Джорлана.

Тем или иным образом по дороге домой в коляске, запряженной Клу, она сможет выбросить его из своих мыслей. Идея сделать Джорлана своим имя-носящем прочно обосновалась у нее в голове и не желала уходить.

С быстрой решительностью, которой она была известна в Доме Лорд, она тотчас же изменила свое мнение и решила, что сделает ему предложение.

Со временем.

Он будет тем, кого она скрепит.

После всех этих лет существования в качестве горожанки, она, в конце концов, возьмет имя- носящего. Слой будет приятно шокирован восхитительным известием. Варево Клу[73] быстро распространится.

Кто догадался бы, что из всех юношей, соперничающих за ее внимание, и несметного числа приглашений от их отцов, умоляющих ее о визите, она выберет самого сопротивляющегося носящего вуаль, который при любой возможности яростно протестовал против такой идеи?

Никто не говорил, что это будет легкое задание.

Кроме того, Джорлан не смог скрыть свою реакцию на нее. Мужчина ее хотел. Она начнет постепенно поощрять его, даже без его согласия. Носящий вуаль будет стремиться поэкспериментировать: она даст ему то, что он хочет. Только не тем способом, который он ожидает.

Со временем, он в конечном итоге придет к ней по собственной воле. Его страсть будет ключом.

Сдаваясь ей, он капитулирует сам. Она надеялась.

Имение Рейнардов было огромным.

Оно свидетельствовало о многочисленных поколениях Герцогин, богатом состоянии и наследии. Конечно же, прародительницы Джорлана вели свой род от офицера Источника.

И не просто абы какого офицера.

Капитан Кибелла Рейнард считалась Основательницей их цивилизации. И какая ирония, что ее потомок сторонился самых основ, заложенных ею.

Хотя наибольшая часть сведений о доисторической эпохе Исходоточки была утеряна или скрыта под замком в пыльных видео-томниках, было известно, что ни один живой мужчина не сопровождал полностью женский экипаж NEOFEM’а,[74] долгое время несшего девушек (и только их) в путешествии сквозь темные глубины космоса.

Врожденная агрессивность мужчин и их стремление возвратиться к первобытным замашкам в основных действиях не считались благоприятными в долгом, опасном полете сквозь пространство.

Возможно, женский экипаж не взял с собой имя-носящих, из-за чего на борту не оказалось ни одного из их племени. Грин часто поражалась такому положению, обдумывая его неестественность, но, поскольку происходило все более чем тысячелетие назад, кто бы мог сказать, что на самом деле произошло? Возможно, были какие-то причины, по которым путешествие без мужчин на борту было менее разрушительным по отношению к женщинам.

По всей вероятности, здоровый женский экипаж мог очень сильно отвлечься ими. Кто знает, сколько поединков вспыхнуло бы из-за приказов и распоряжений?

Что было известно, так это то, что вскоре после Дня Высадки — когда был устроен безопасный лагерь, и поселенки поняли, как доброжелательно их встречает Форус — они смогли оплодотворить себя образцами физиологической жидкости, взятыми с собой. В точно такой же степени как заменители были использованы некоторые женщины для внесения совершенно нового генетического материала в генофонд сообщества.

Односторонний способ весьма успешно оправдал себя. Почти излишне успешно.

Дети мужского пола начали отсортировываться ради семени, которое они несли, и только самые лучшие образцы имели хоть какую-нибудь реальную ценность. Дом Лорд мудро вмешался в беззаконную варварскую практику, постановив вернуться к методам Исходоточки. Техника самооплодотворения предназначалась для краткосрочного использования при переносе цивилизации, а не для долгосрочной реализации.

В 318 году П.В.[75] промышленное оплодотворение было полностью и без обсуждения объявлено вне закона Септибуналом, члены которого боялись, что использование исключительно этой техники может, в конечном счете, подвергнуть опасности их общество.