прошли по этим следам, переправились через Пекос и убедились, что к тому времени разбойники были вне пределов досягаемости. Так что это будет совершенно бесполезная попытка.

– Кабальерос! – снова обратился к обоим Карлос. – Уверяю вас, что я могу найти разбойников. Они не так уж далеко отсюда.

Комендант и капитан вздрогнули и заметно побледнели. Охотник, казалось, не обратил на это ни малейшего внимания.

– Чепуха, приятель! – с запинкой выговорил Робладо. Они... да они теперь за сотни миль, никак не меньше... где-нибудь там, на Льяно Эстакадо, или в горах.

– Простите, капитан, что я не соглашаюсь с вами, но я уверен... я знаю, что это за индейцы, знаю, из какого они племени.

– Из какого племени? – разом переспросили офицеры; лица обоих были серьезны, в голосах слышалась дрожь. – Как – из какого племени? Разве это были не юты?

– Нет, – ответил охотник, который прекрасно видел смятение своих собеседников.

– А кто же?

– Я уверен, что это не юты, – сказал Карлос. – Это, наверно, хикариллы. Они – мои заклятые враги.

– Вполне возможно! – разом согласились офицеры с явным облегчением.

– Вполне возможно! – повторил Робладо. – По описаниям очевидцев можно было думать, что это юты. Но, возможно, люди ошибались. Все были так напуганы, что ничего толком не могли рассказать. И потом, ведь индейцы показывались только по ночам.

– А почему вы думаете, что это были хикариллы? – спросил комендант, которому снова стало легче дышать.

– Отчасти потому, что их было так мало, – ответил Карлос. – Будь это юты...

– Но их было совсем не так мало. Пастухи донесли о большой шайке. Они угнали огромное стадо. Если бы это был не сильный отряд, они не посмели бы явиться в долину, это ясно.

– Я уверен, что их было немного, ваше превосходительство. Довольно эскадрона ваших храбрых солдат, чтобы захватить и грабителей и добычу.

Услыхав такие слова, малорослые уланы, слонявшиеся поблизости, выпрямились и расправили плечи, чтобы казаться повыше.

– Если только это были хикариллы, – продолжал Карлос, мне и по следу незачем идти. Они не пошли на Равнину. Если они двинулись в ту сторону, так только затем, чтобы запутать вас, когда вы погнались за ними. Я знаю, где они сейчас: в горах.

– В горах, по-вашему? Вот как!

– Да, я в этом уверен. И не дальше, чем за пятьдесят миль отсюда. Только пошлите солдат, ваше превосходительство, и я приведу их прямо туда, куда надо. Для этого незачем идти той дорогой, по которой грабители выехали из долины, – я уверен, что это ложный след.

Комендант и Робладо отошли от парапета и несколько минут совещались вполголоса.

– Это будет неплохо выглядеть, – говорил капитан. – В сущности, вам только того и надо. Козыри сами идут вам в руки. Вы посылаете солдат по просьбе этого парня, а кто он тут такой? Ничтожество! Вы оказываете ему услугу, а заодно и себе. Ручаюсь вам, это будет прекрасно выглядеть.

– Но он будет проводником!

– И пусть его! Еще лучше: все останутся довольны. Он, конечно, не разыщет своих хикариллов... Где там! Но почему бы не потешить дурака?

– Но представьте, вдруг он нападет на наши с вами следы? На след стада!

– Он не пойдет в ту сторону. И потом, мы ведь не обязаны идти за ним, куда ему вздумается. Но он сказал, что не пойдет туда, что не намерен идти по следу. Он знает, где там, в горах, гнездо этих хикариллов... Что ж, очень может быть. Разгромить их – это даже лестно. Вывесим над воротами парочку скальпов это будет недурно выглядеть. Таких украшений еще не прибавилось за все время, что мы с вами тут сидим. Ну, что скажете? В конце концов, это просто небольшая прогулка – пятьдесят миль верхом.

– Что ж, вообще я не возражаю. Это и правда будет выглядеть недурно... Но сам я не могу поехать. Не хочу близко подходить к этому малому ни на этой прогулке, ни где-либо еще... Вы, наверно, понимаете, какое у меня чувство? – И комендант выразительно посмотрел на Робладо.

– Да, да... конечно... – ответил тот.

– Солдат поведите вы, а если вам не хочется, пошлите Гарсию или сержанта.

– Я поеду сам, – сказал Робладо. – Так будет вернее. Если охотнику вздумается пойти по каким- нибудь неподходящим следам, я уведу его в другую сторону или просто не соглашусь... Да, лучше мне поехать самому. Черт возьми, и я буду очень рад схватиться с этими краснокожими! Надеюсь привезти вам скальпы! -захохотал Робладо.

– Когда вы думаете выступить? – спросил полковник.

– Сейчас же. Чем скорее, тем лучше. Так всем будет приятнее, и это докажет, что мы исполнены энергии и патриотизма! – И он опять расхохотался. – Вы отдайте приказания сержанту, а я пойду обрадую нашего охотника.

Робладо поспешно спустился с асотеи, и через минуту заиграл горнист. Звук трубы возвестил: 'По коням! '

Все время, пока происходил этот разговор, охотник неподвижно сидел в седле там, где он впервые остановил коня. Офицеров он больше не видел: они отошли от края асотеи, и теперь парапет скрывал их. Но Карлос догадывался, о чем они совещаются, и терпеливо ждал.

В воротах собралось уже три или четыре десятка солдат, все они с любопытством разглядывали коня и всадника; но раздался хорошо знакомый звук трубы, и они бросились к конюшням; у ворот остался только часовой. Он, как и все солдаты, слышал разговор охотника с офицерами и догадывался, что трубач трубил недаром. Карлос был уверен, что его просьбу исполнят, хотя комендант еще не сказал ему этого.

До последней минуты он не составил определенного плана действий. Да и как мог он все обдумать, когда так много зависело от случая?

Лишь одно было ему ясно: он должен застать Вискарру одного. Хотя бы только на минуту – и этого довольно.

Он чувствовал: просить, умолять бесполезно – это будет пустой тратой времени и кончится поражением и смертью. Для мести довольно одной минуты. А мысль о том, что сестра его погибла, не оставляла Карлоса, и он жаждал мести. Что будет дальше – об этом он не думал. Если придется бежать – что ж, тут он полагается на случай и на самого себя: сил и находчивости у него хватит.

Итак, до этой минуты у него не было никакого определенного плана. Но вдруг ему пришло в голову, что комендант может сам повести отряд, выходящий на поиски. Если так, сейчас он ничего не станет предпринимать. Он будет в роли проводника и ему представится полная возможность не только уничтожить врага, но и ускользнуть. Пусть только они выйдут на дикую, неизведанную равнину – там ему не страшны никакие уланы, будь их хоть вдесятеро больше. Никогда им не догнать его на его верном скакуне.

Солдаты собираются в поход – это он понял по сигналу трубы. Пойдет ли с ними Вискарра? – вот вопрос, который все больше тревожил Карлоса, пока он неподвижно сидел на своем коне, с нетерпением глядя вверх, на парапет.

И вот над краем стены снова появилось ненавистное лицо. На сей раз комендант выглянул, чтобы сообщить, как он воображал, радостную весть жалкому просителю. И он сообщил ее напыщенно и важно, уверенный, что оказывает охотнику величайшую милость.

Лицо Карлоса осветилось радостью, но не от известия, которое он услышал, хотя именно так подумал Вискарра, – нет: Карлоса обрадовало, что комендант, как видно, остался один на асотее. Робладо рядом не было.

– Вы необыкновенно добры, ваше превосходительство, что оказываете такую милость ничтожному