них была какая-то женщина!
– Женщина?
– Мы слышали женский голос… Но, увы, не смогли поймать, она ушла раньше… до лавы.
Женщина! Та самая «девка», о которой упоминал Кальтенбруннер?
Испросив разрешения, в дом вошли Нейуатль с Сиуа.
– Ну что? – Куатемок с улыбкой посмотрел на подростка. – Выспался наконец? И хоть немного отъелся?
– Выспаться – выспался, – рассмеялся Сиуа. – А вот насчет еды… Кажется, я сожрал бы сейчас целого пекари, ну точно сожрал бы! Извини за грубое слово, мой господин.
– Сиуа, ты тоже слыхал женский голос? Ну там, в храме?
– В храме? – Юноша передернул плечами. – Откуда ты знаешь, мой господин? Да, точно, там была какая-то женщина! Скажу больше – именно она и распоряжалась жрецами, ее голос звучал повелительно, клянусь бородой Кецалькоатля и посохом святого Иакова, я это точно слышал!
– Но ты ее не рассмотрел?
– Даже не видел! Они разговаривали снаружи, у входа, а я уже, увы, был внутри… Глупо, неосторожно – что уж теперь говорить. Если бы не ты, господин…
– И все же… Что ж это за женщина? – Куатемок вдруг вспомнил тех трех селянок, что встретились им возле Хонакотлана. Три девчонки-рабыни с корзинами… корзины потом валялись у храма… а под жертвенными ножами жрецов оказались всего две девушки. Где же третья? Убежала? Или она и есть…
– Послушай-ка, юный друг мой… А судя по голосу, та женщина, что командовала жрецами, она молодая или старая? Ты бы не мог хоть примерно сказать?
– Думаю, что уж точно не старуха, – засмеялся подросток. – Голос был такой… чистый, звонкий, без всякой хрипотцы, знаете…
– Да, жаль, что ты ее не видел, – вздохнув, покачал головой принц. – Что ж, будем искать.
– О мой господин!
Куатемок уже подошел к выходу, когда услыхал взволнованный крик Сиуа.
– Сколько раз тебе говорить – не называй меня «мой господин», говори просто: дон Ка… ой… ладно, называй пока как считаешь нужным. Так что ты хотел?
– Я вспомнил! Такой же голос я слышал там, в Вера-Крусе!
– Такой же? Или – тот самый?
– Мне трудно сказать, я ведь не музыкант. По крайней мере, голос был очень похож – тоже чистый и звонкий.
– Мало ли там было девушек! Новообращенных в святую христову веру дочерей местных касиков… наложниц капитанов Кортеса… Кстати, их дети будут дворянами! Впрочем, это я о своем…
– Да. – Сиуа вздохнул и поник головой. – Девушек там и впрямь было много. Но этот голос я слышал в доме генерал-капитана! И не раз! Даже когда генерал-капитана и вовсе не было дома. А оставалась лишь донья Марина…
– Донья Марина… – словно завороженный, повторил Куатемок. – А что ты делал в доме Кортеса, мой юный друг?
– Не в доме. В саду, точнее, в сарае. Достопочтенный сеньор Антон Аламинос показывал там мне, как вытачивать юферсы…
– Что-что вытачивать?
– Такие деревянные кружочки, часть такелажа…
– Что за мерзкие заклинания говорит сейчас этот парень? – недоуменно спросил Несауа. – Он не заболел?
Принц рассмеялся:
– Полагаю, что нет… Сиуа, а о чем они говорили, не слышал?
– Слышал, и очень хорошо.
– Так о чем же?
– А не знаю. Слова-то были мне непонятны. Совсем не наша речь и не кастильская… Так говорят на юге, в дремучих лесах.
– Жаль, жаль…
– Да я и внимания-то тогда не обращал – к чему? Так просто, выходя из сарая, услышал. И вот сейчас рассказал об этом тебе, господин. Подумал – может быть, пригодится?
– Конечно, пригодится, друг мой, – со всей серьезностью кивнул Куатемок. – Правда, вот только не знаю – когда.
И все же он испытывал радость! Нашелся Сиуа, живой и здоровый, объявились и оставшиеся в живых тлашкаланцы… Хоть так. Хорошо, что так! Тем более «голубые» жрецы понесли вполне заслуженное наказание. Правда, это только пешки, а надо искать ферзя… королеву! Ту самую женщину…
Надо искать, надо найти… Да, по возвращении в Теночтитлан надо будет подробнейшим образом выспросить Тескаль. Может, она случайно сталкивалась с этой неведомой особой? Тескаль… наивное и доброжелательное существо с большими искрящимися глазами. Принц вдруг только сейчас почувствовал, что соскучился. Нет, конечно, в отряде женщин хватало – наложниц из разных племен. Но это все были не те, с кем хотелось бы долго и много общаться.
Отряд Ордаса встретился с войском Кортеса на выходе из Тлашкалы, точнее сказать, уже на дороге из Тлашкалы в Чолулу, большой и красивый город, номинально подчинявшийся Моктекусоме.
Диего и сам Куатемок много и в подробностях рассказывали об извержении вулкана, о том, как сгорели в потоке лавы какие-то выбежавшие из поганого капища жрецы, слуги дьявола, много говорили и о самом восхождении, и о том, как сеньор Ордас заглянул-таки в самое жерло вулкана.
Кортес, поначалу слушавший с интересом, вскоре начал демонстративно зевать – он вообще не любил, когда кто-то другой оказывался в центре внимания. Видя такое дело, принц украдкой шепнул разошедшемуся кабальеро, чтобы тот закруглялся с рассказом, да и вообще не докучал больше господину генерал-капитану всякими побасенками.
– Какие побасенки? – возмутился было молодой человек. – Это истинная правда, вы же сами все видели, дон Карлос!
– Видел, видел. Но ваш командир утомлен и, по-моему, вовсе не желает слушать.
– Увы, так.
– Так что смею вам дать совет, уважаемый сеньор Ордас, – потешьте-ка лучше рассказами ваших солдат!
Кабальеро грустно махнул рукой:
– По всей видимости, так мне и придется сделать.
Он придержал коня, дожидаясь подхода своего отряда, Куатемок же, пропустив Кортеса вперед, переключился на разговор с доньей Мариной, которую несли в расписных носилках четверо дюжих улыбающихся тотонаков. Еще бы им не улыбаться: тоненькая и легкая женщина – это вам не пушка! А орудия ведь тоже приходилось тащить на плечах!
– Прекрасная погода сегодня, донья Марина, – галантно поцеловав руку – научился у Альварадо, – улыбнулся принц. – Кажется, наше путешествие подходит к концу.
– Не думаю, чтоб это вас очень радовало, дон Карлос, – с усмешкой заметила женщина. – Впрочем, кто знает…
– Что же вы сегодня одна, без всех ваших южных служанок? – словно бы между делом поинтересовался Куатемок, памятуя о том разговоре меж доньей и какой-то женщиной, что велся на языке южных юкатанских племен (именно о нем не так давно вспомнил Сиуа).
Принц все думал: а зачем той женщине, если она и есть посланец ацтекских жрецов… точнее говоря, жреца, говорить на чужом языке, коли донья Марина хорошо знает речь науа? Лишняя предосторожность? Или… или это просто была какая-то другая женщина? Все может быть, но будущий тлатоани цеплялся сейчас за любую мелочь.
– Все говорите о девушках, дон Карлос? – Солнышко – красавец и ловелас Педро Альварадо, подскочив,
