зафрахтованных самолетах. Отработав девять месяцев в году, они могут бросить заведение, если пожелают. Половина гонорара идет в швейцарские банки, и они могут получить свои денежки сразу, как только заканчивается тур. Но и после этого им обеспечено покровительство и защита. Это единственный способ заполучить дам высокого класса. Это бизнес не для обезьян. Иногда дама работает два или три тура подряд, а потом уезжает на отдых куда-нибудь в Южную Америку. Деньги и респектабельность не позволяют заподозрить ее ремесло.

Сеймур хмыкнул. Я не понял, выразил ли он этим неприязнь или одобрение той рациональной организации дамского труда, которую столь красноречиво описал Туки.

Мы миновали центральные улицы города и оказались в портовом районе. Темные улицы, безликие кирпичные стены, монотонные ряды складов. Мы завернули за угол, и впереди возник слабый свет из дверей ночного кафе. В отдалении можно было разглядеть темные силуэты кораблей, стоящих на якоре у швартовочных буев в ожидании места у пирсов по эту стороны дамбы. Луна скрылась за облаками, было очень темно.

Туки расплатился с шофером и жестом указал, чтобы мы следовали за ним. Заведение располагалось в подвале с грязными стенами, оцинкованной стойкой бара, проволочными креслами и столами. Все места заняты, но женщин среди посетителей я не увидел.

Бармен наливал в стакан вино. Он отвлекся от этого занятия и посмотрел на нас, бесстрастно оценивая наше ночное вторжение. Он показался мне грубоватым человеком с отсутствующим взглядом и неторопливыми движениями. Его голос, когда он обратился к Туки, тоже прозвучал устало и безразлично:

— Бонжур, Туки.

— Привет, Пили, — сказал Туки и, махнув рукой, чтобы мы ждали его здесь, исчез в дверях за спиной бармена. Бармен положил мясистые ладони на грязный железный прилавок и через миг, напрочь забыв о нас, занялся исследованием правого уха при помощи далеко не стерильного указательного пальца.

Несколько минут спустя дверь за его спиной отворилась, и в нашу сторону зашагал невысокий смуглый человек лет пятидесяти, с густой, аккуратно подстриженной черной бородой. За ним показался Туки.

— Босс, это Джипо, — представил мужчину Туки и отодвинулся в сторону. — Джипо, это — босс…

— Чей босс? — спросил Джипо, бесцеремонно разглядывая меня.

— Босс, — повторил Туки, как бы давая понять, что дополнения здесь излишни.

Джипо кивнул.

— Как дела? — произнес он глубоким и сдержанным голосом.

Он говорил с американским акцентом, но мягче и легче, чем Туки. Джипо делла Вичи был чуть ниже шести футов, широк в груди, с покатыми плечами вышибалы. На лице застыло выражение абсолютного спокойствия, которое практически не менялось. Мы пожали друг другу руки.

— Джипо, — сказал он, пригнув голову.

Я тоже представился.

— Пройдем внутрь — там получше, — предложил он и кивком головы пригласил следовать за ним. Мы прошли в заднюю дверь. Позади всех громыхал Сеймур.

Миновав длинный холл, с одной стороны которого тянулись комнаты, мы оказались в главной гостиной заведения. Она была со вкусом обставлена мягкой мебелью каштановых и серых тонов. Четыре или пять элегантных парочек сидели среди этого великолепия, выпивая и негромко беседуя. Джипо провел нас через гостиную, улыбаясь сидящим и перекидываясь с ними любезностями, в кухню. Он впустил нас и закрыл дверь. Кухня встретила нас ослепительной, без единого пятнышка белизной. Здесь стояла восьмиконфорочная электрическая плита, американская стиральная машина, сушилка и паровой утюг в самом дальнем углу. Огромный холодильник, какие устанавливают в ресторанах, занимал большую часть противоположной стены. Посредине комнаты — большой стол с мраморной столешницей.

Туки направился прямо к холодильнику, открыл его и начал шарить внутри. Сеймур заинтересованно присоединился к нему. Скоро они уселись рядом, держа в руках ломти сыра и бутылки с вином.

— Приятное местечко, босс?

— Очень, — ответил я.

Джипо тоже сел за стол и сложил руки на груди.

— Извините, еще раз ваше имя, сэр?

— Дункан Рис.

Он кивнул и улыбнулся.

— Итак, что вы хотите предложить, мистер Рис?

— Туки сказал, что вас двое, — повернулся я к нему. — И зови меня просто Дункан.

— Еще мой брат — Маркус. Он будет через минуту. Как насчет перекусить?

— Нет, спасибо.

Он встал, подошел к двери и о чем-то заговорил со стоящим за дверью человеком. Говорили по- итальянски.

— Он должен вот-вот появиться, — сказал Джипо, вернувшись к столу.

Он достал роговые очки, надел их и раскрыл лежащую на столе французскую газету. И тут же посмотрел на меня.

— Прошу извинить. Я интересуюсь лошадьми. Здесь новая таблица скачек. Вы ставите на лошадей?

Я пожал плечами.

— Только по случаю.

Он едва заметно улыбнулся и углубился в газетные столбцы. Сеймур и Туки переглянулись, посмотрели на меня и продолжили трапезу.

Минут через десять Джипо встал, убрал очки в очечник, вновь улыбнулся мне и подошел к двери. На этот раз он говорил по-французски:

— Приведи сюда этого ублюдка. К ней он вернется через час. А бизнес не ждет.

Он повернулся ко мне и с видом смущенного терпеливого отца объяснил ситуацию:

— Мой брат влюбился в одну из наших девушек. Она недавно приехала из Италии. У нее серые глаза и черные волосы. Она просто заворожила его.

Все это он произнес так, будто подобные чувства были совершенно непонятны ему.

— Как твой бизнес, Джипо? — спросил подкрепившийся Туки.

— Бизнес всегда в порядке, — кратко ответил тот.

Открылась дверь, и в комнату вошел молодой человек. На вид ему было лет двадцать восемь, плюс- минус годок-другой. Он был высокий и тонкий, пожалуй, слишком тонкий. Меня удивили изящные хрупкие кости его рук и плеч. В мочке правого уха висело маленькое золотое кольцо. Он явился босиком и был одет в белый шелковый пуловер поверх рубашки, заправленный в серые фланелевые брюки. Склонив набок изящную шею, он глянул на меня дерзкими черными глазами, затем перевел взгляд на Туки и Сеймура.

— Мой брат Маркус, — сказала Джипо.

Маркус молча кивнул нам. Джипо повернулся ко мне и в ожидании разговора положил руки на стол.

Я все рассказал им о вилле и наших планах.

— И сколько, ты думаешь, там может оказаться?

— Мы можем взять около полумиллиона долларов, — ответил я. — Но, независимо от общей суммы, я беру половину.

Маркус откинул голову назад и засмеялся.

— Половину!..

Его смех прозвучал слишком театрально.

Выражение лица Джипо даже не изменилось.

— Это целое состояние. Пятьдесят процентов от полумиллиона. — Он едва заметно покачал головой в раздумье.

— Таковы условия. Я финансирую все представление. Я рискую капиталом. Поэтому забираю половину добычи.

— На сколько частей будет разделена оставшаяся половина?