— Нет, но я могу проследить, чтобы она держалась подальше от этого оборванца. Что же касается Энджи… Господь свидетель, я не могу ей приказывать, она твоя дочь, но на твоем месте я бы запретила ей на пушечный выстрел приближаться к Бригу.
— Она и так к нему не подходит.
— Рекс, я никогда не считала тебя дураком, но похоже, что ошибалась, — покачала головой Дена. Она расположилась на огромной кровати, взбила подушки и положила их в изголовье.
Обычно Дена ни словом не упоминала об Энджи, потому что Рекс обожал дочь и обращался с ней, как с особой королевской крови. Все в доме понимали, что он любит Энджи больше, чем Кэссиди. И Дена знала причину. Энджи была дочерью Лукреции, и хотя первая жена Рекса уже много лет лежала в могиле, Рекс все еще благоговел перед покойницей: ставил свечи в местной церкви, часто вспоминал о ней и вел себя так, словно Лукреция действительно была святой.
Эта женщина поступила так, как считала нужным, но каждый знает, что самоубийство грех, а посему не следовало делать из нее икону. Однако Рекс до сих пор был верен ее памяти, и Дена сомневалась в том, что умри она завтра, муж будет почти двадцать лет носить цветы на ее могилу…
— Энджела четыре года провела в монастыре святой Терезы, и тамошние сестры привили ей строгие моральные принципы. Не волнуйся за нее. Она хорошая девочка. — К этому времени пот тек с Рекса в три ручья, а вело-тренажер жужжал так, что полностью заглушал телевизор. Но прежде чем она успела сказать об этом, Рекс щелкнул кнопкой на пульте, и голос Чарли из «ящика» стал громче.
— Деррик уже дома? — Энджи, облаченная в лифчик от купальника и шорты, с босоножками, покачивавшимися на кончиках указательных пальцев, прошла в комнату Кэссиди и с размахом плюхнулась на кровать.
— Не знаю…— рассеянно ответила Кэссиди, листая журнал.
— Он ведь куда-то пошел с Фелисити, правда?
Кэссиди только пожала плечами. С тех пор, как Энджи стала осуществлять свой план по завоеванию сердца Брига, Кэссиди стало еще труднее общаться со старшей сестрой. И дело заключалось вовсе не в том, что Бриг слишком молод и неопытен; наоборот, молва твердила, что он знал множество женщин. Но Кэссиди давно решила, что всем им далеко до красоты и общественного положения Энджи. Перед сестрой не мог устоять ни один мужчина.
— Ну, хорошо. Слушай, если он появится, ты меня прикроешь?
— А в чем дело? — немедленно насторожилась Кэссиди.
— Ему не нравится, что я вижусь с Бригом.
— Видишься — это значит ходишь к нему на свидания? — Сердце Кэссиди громко застучало. Разумеется, она знала, что Энджи бегает за Бригом, даже видела, как сестра чмокнула его в щеку, но это вряд ли можно было назвать свиданиями.
— Ну, не то чтобы хожу… Во всяком случае, пока. Но все возможно. Я собираюсь пригласить его на вечеринку к Колдуэллам. Думаю, что кое-кто просто упадет… При мысли об этом Энджи хихикнула, у нее заблестели глаза.— Как бы то ни было, сегодня вечером я его увижу у бассейна. К тому времени ма и па досмотрят свои одиннадцатичасовые новости и лягут спать. Слуги все разошлись, ты в курсе, так что остается один Деррик.
— Ты уже пригласила Брига? — У Кэссиди начались спазмы в желудке.
— Нет еще.
— И ты думаешь, он пойдет?
— Конечно, пойдет. Это же гвоздь сезона! Все бедные детки в городе умирают от желания попасть туда.
— Едва ли для Брига это имеет какое-нибудь значение.
Брови Энджи поползли вверх.
— В чем дело, Кэсс? Уж не ревнуешь ли ты?
— Вот еще.
— Гм-м…— На полных губах старшей сестры появилась понимающая улыбка.— Что ж, ты ведь знаешь, у него есть брат, и он будет даже покрасивее Брига. Я совершенно точно знаю, что Чейз Маккензи даст отрубить себе правую руку, лишь бы пойти на этот пикник!
— Так почему бы тебе не пригласить его?
— Потому что он многого хочет. Слишком этим озабочен и готов пойти на все. Вроде Бобби и Джеда. А вот Бриг…— Она уставилась в открытое окно и громко вздохнула. — Он такой дерзкий, такой самоуверенный! И сильный. Он делает все, что захочет, когда захочет, и плюет на обстоятельства. — Лицо Энджи стало задумчивым, и она закусила нижнюю губу. — В чем-то мы с ним очень похожи…
— Ты и Бриг?— фыркнула Кэссиди.— Не смеши меня!
Элегическое настроение Энджи как рукой сняло. На ее лице появилась коварная улыбка, от которой у Кэссиди внутри все похолодело.
Стараясь скрыть свое волнение, Кэссиди направила пульт на маленький телевизор, стоявший на письменном столе. Ей нужен был шум, суета, грохот, что угодно, лишь бы прогнать эту страшную картину. Так было всегда, когда она представляла себе Энджи и Брига вместе.
— Пожалуйста, окажи мне любезность. Если Деррик или кто-нибудь другой, все равно кто, станет спрашивать обо мне, просто поставь на окно настольную лампу, о'кей?
— Не понимаю, зачем тебе это нужно.
— Это будет сигнал тревоги. У меня останется время, чтобы вернуться домой и по дороге придумать какую-нибудь историю — вроде того, что я не могла уснуть и решила искупаться.
— Хорошо,— без всякого выражения сказала Кэссиди, хотя внутри у нее все разрывалось от боли. Подхватив босоножки, Энджи соскользнула с кровати и бесшумно пошла к дверям.
— Смотри, не забудь. Это все, что от тебя требуется.— Она послала Кэссиди ослепительную улыбку.— Я твоя должница, Кэсс.— Тихонько открыв дверь и убедившись, что в коридоре никого нет, она исчезла, и Кэссиди осталась наедине со своим отчаянием.
Она щелкала кнопками пульта, но на экран не смотрела. Вместо этого у нее перед глазами стояли обнаженные Бриг и Энджи, мокрые после купания в бассейне. При одной мысли об этом в жилах закипала кровь.
Она чувствовала себя совершенно разбитой. Энджи не шутила насчет Брига. Она действительно собралась соблазнить его. И Бриг послушно заглатывал наживку!
Стукнув кулаком по подушке, Кэссиди поглядела в открытое окно спальни. На темном небе мерцали яркие звезды. Над горизонтом уныло висела половина луны. Девушка поднялась с кровати, подошла к открытому окну и принялась напряженно всматриваться во мрак. Ночная прохлада так и не наступила.
Влетевший в окно ветерок был теплым; он пошевелил складки ее ночной рубашки и прижал мягкую ткань к разгоряченному телу.
Ну и пусть! Ей все равно. Ей нет никакого дела до Брига. Пусть делает все, что хочет и с кем хочет.
И все же она с каким-то сладким ужасом наблюдала, как Энджи претворяла в жизнь свой план.
Впервые в жизни Энджи заинтересовалась лошадьми. Каждый раз, когда Бриг работал с животными, она находила предлог, чтобы явиться на конюшню. Она взяла за правило разговаривать с ним, положив руки на ограду, улыбаться всякий раз, когда Бриг поворачивался к ней лицом, а когда их не разделял забор, стремилась встать к Бригу как можно ближе. Энджи приглашала его поплавать или покататься верхом, но он всегда отказывался, ссылаясь на работу. Кэссиди втайне торжествовала. Может быть, он и не попадется на ту же удочку, что все эти мальчишки, которые кружили вокруг ранчо, как стая назойливых мух.
Чем ближе приближался конец лета, тем больше появлялось мальчишек, как будто они чуяли, что с приходом сентября Энджи ускользнет от них. Уедет в свой колледж.
Но сердце Кэссиди чуяло беду. Разве не было у Брига Маккензи репутации бабника?
А Энджи разве когда-нибудь не добивалась того, чего хотела? Ей доставляло удовольствие доводить мужчин до безумия — взять хотя бы Джеда Бейкера и Бобби Алонсо…
Взглянув на кровать, Кэссиди нахмурилась. После разговора с сестрой спать она не могла. Да и в комнате было слишком жарко, сам вид простыни вызывал отвращение, в мозгу возникали образы Брига и
