– Чего им не надо было делать? – спросила Дерхан. – И что они сделали? Бену вы о чем рассказали?

– О передаче подопытных, – всхлипнула Барбайл. – Мы еще не закончили, и вдруг нам заявляют, что проект сворачивается... А вскоре один из нас узнает, что происходит на самом деле. Наших подопытных продают каким – то преступникам...

– Что за подопытные? – спросил Айзек, но Барбайл будто не услышала. Повторять он не стал. Пускай исповедуется так, как ей легче.

– Но спонсоров наших сроки не устраивали, понимаете? Они... занервничали. С теми областями применения, которые планировались... война... психоразмерности... Мы пробуем – ничего не получается... Объекты непостижимы, мало того – контролю не поддаются... – Она повышала тон, не прекращая плакать, и смотрела вверх. Спохватившись, сделала паузу, а потом заговорила тише: – Мы бы смогли добиться каких-нибудь результатов, но на это требовалось много времени. А те, кто деньги давал... распсиховались. Вот руководитель проекта и говорит нам: все, закрываемся, подопытных уничтожаем... Но это была неправда. Все понимали. Не первый же проект...

У Айзека и Дерхан брови дружно поползли на лоб, но оба смолчали.

– Нам уже был известен способ, совершенно надежный, деньги на них сделать. Должно быть, наших подопытных продали тому, кто предложил больше всего денег, наркодельцам. То есть спонсоры покрывают свои убытки, а директор продолжает работать, уже с торговцем наркотиками. Но так же нельзя!.. Разве может правительство делать деньги на наркотиках да еще и проекты наши гробить...

Барбайл перестала плакать. Сидела, глядя в одну точку, и бормотала. Ее не перебивали.

– Остальным было все равно, а я злилась... Не видела, как эти твари вылуплялись, не стремилась узнать то, что мне знать необязательно... А теперь какой-то негодяй будет на них наживаться...

Вот, значит, кто у Бена информатором был. Ученая средней руки, обманутая в лучших чувствах нечистоплотными дельцами. И она, чтобы отомстить, получила доказательство участия правительства в афере, навлекла на свою голову гнев милиции. Дерхан не очень-то верилось в такую наивность.

– Барбайл, – обратился к ней, на этот раз гораздо тише и спокойнее, Айзек, – что они из себя представляют?

Барбайл подняла на него непонимающий взгляд.

– Кто – они? – переспросила растерянно. – В смысле, сбежавшие твари? Или организаторы проекта? Если вы про тварей, то это мотыльки...

Айзек кивнул с таким видом, будто ему слово «мотыльки» многое объяснило. Хотел задать следующий вопрос, но она уже не смотрела на него.

– Я знаю, что они сбежали, – сказала Маджеста. – Едва начались эти сны, все поняла. Не вижу смысла гадать, как им удалось освободиться, но это доказывает: не надо было продавать. Дрянь идея. Правильно? – В ее голосе зазвенело отчаянное торжество. – И она – на совести Вермишенка.

Услышав это имя, Айзек обмер. Ну, конечно, шепнула частица его разума, не стоит удивляться тому, что старик в этом замешан. Вторая часть разума протестующе возопила. Нити прошлого душили его, словно сеть в чьих-то мстительных руках.

– А при чем тут Вермишенк? – осторожно спросил Айзек и заметил, что к нему резко повернулась Дерхан. Фамилия ей была незнакома, но она почувствовала его смятение.

– Это наш начальник, – удивленно ответила Барбайл, – возглавляет проект.

– Но он биомаг, а не зоолог, не теоретик... Почему – он?

– На биомагии он специализируется, но занимается и другими вещами. В первую очередь он администратор. Ведает всеми областями биоугрозы. Переделка, экспериментальное оружие, организмы- охотники, болезни...

Вермишенк был замректора Нью-Кробюзонского университета по науке. Высокая, престижная должность. Ясное дело, недруг правительства не удостоился бы такой чести. Но теперь Айзек понимал, что недооценивал связь Вермишенка с парламентом. Это не просто подпевала.

– Так это Вермишенк продал... мотыльков? – спросил Айзек.

Барбайл кивнула. Снаружи усилился ветер, затряслись, захлопали ставни. Господин Икс оглянулся на шум. Все остальные не сводили глаз с Маджесты.

– Я решила, что совершается преступление, вот и связалась с Флексом, – сказала она. – Случилось непредвиденное, мотыльки вышли из-под контроля, сбежали. А как – одни боги знают.

«Я знаю, – угрюмо подумал Айзек. – Это из-за меня».

– А вы понимаете, что значит «они вышли из-под контроля»? Началась охота. На всех нас... А в милиции, должно быть, кому-то попался на глаза номер «Буйного бродяги», и возникло предположение, что Флекс как-то со всем этим связан... А если заподозрили Флекса, то скоро... скоро заподозрят и меня.

Барбайл снова захныкала, и Дерхан презрительно отвернулась, думая о Бене.

Господин Икс пошел к окну, чтобы закрыть ставни.

– Получается, что... – Айзек пытался привести мысли в порядок. Хотелось задать тысячу вопросов, но один был самым неотложным. – Скажите, доктор Барбайл, как их можно поймать?