Собеседник внимательно следил, пальцы сцеплены, на лице никаких эмоций.

– Тут она окукливается, а мы ждем да гадаем, что будет дальше. Однажды приходим домой, а там Лубламай. Ну, вы знаете, это парень из нашей лаборатории. Так вот, Луб лежит и мычит. Не знаю, что за сволочь у нас вылупилась, но она сожрала его разум и... и сбежала. Сейчас эта гадина на свободе.

Собеседник резко кивнул, и это было совсем не похоже на его прежние тактичные предложения излагать.

– И вы решили, что следует лучше держать нас в курсе.

– Нет, черт возьми! Не решил! Даже тогда я думал, что мы сами сможем все уладить. Проклятье! Мы с Айзеком перепугались, я растерялся напрочь, но думал, может, как-нибудь удастся найти тварь. Вылечить Луба... ну а тут этих гадов все больше и больше стало появляться, и пошли слухи о... о спятивших... Но главное, мы выяснили, от кого эта гадость к Айзеку попала. Какой-то гребаный клерк из гребаного парламента спер ее в Департаменте исследований и развития... Ну, я и думаю: блин, до чего же не хочется связываться с правительством!

Человек на кровати кивком выразил согласие с решением Дэвида.

– А потом соображаю: слишком далеко зашло, надо выпутываться...

Дэвид сделал паузу. Человек на кровати открыл было рот, но Дэвид не дал ему высказаться:

– Нет, дослушайте! Я уже понял, что проблема вышла за пределы нашего района. Потому как слышал о забастовке в Паутинном дереве и знаю, что вы забрали издателя «Буйного бродяги». Было ведь?

Салли терпеливо ждал, лишь стряхнул с пиджака машинальным движением воображаемую пылинку. Силовая акция в Собачьем болоте не афишировалась, но факт милицейского рейда на скотобойню не мог не породить слухов о том, что в ее стенах укрывалось гнездо крамолы.

– У Айзека одна приятельница писала для этой газетенки, она вышла на контакт с издателем, уж не знаю с помощью какого гребаного волшебства, и он кое-что ей сказал. Во-первых, что следователи, то есть вы, ошибочно думают, будто он что-то знает, а во-вторых, его пытали насчет той самой статьи, напечатанной в «Бэ-Бэ», и требовали выдать источник информации, которому, предположительно, известно что-то интересующее их. Так вот, у этого источника есть фамилия: Барбайл. Так что берите ее! Это у нее клерк стянул чудовищную гусеницу.

Дэвид подождал, пока смысл его слов целиком дойдет до собеседника, затем добавил:

– Вот так все и было, а что сейчас творится, я не знаю. Да и знать не хочу. Нет у меня сил для охоты на чудищ, и не желаю я портить отношения с гребаной милицией, и с секретной службой, и с правительством, и со всеми прочими. Так что разбирайтесь с этим дерьмом сами.

Человек на кровати снова кивнул. Дэвид припомнил кое-что еще:

– О Джаббер! Слушайте! Я мозги вывихнул, пытаясь разобраться в происходящем, и... В общем, не знаю, в порядке бреда: это никак не связано с кризисной энергией?

Человек очень медленно покачал головой. Сквозь бесстрастную мину пробилось непонимание.

– Продолжай, – сказал он.

– Ладно... Во время этой свистопляски Айзек обронил намек, будто бы он построил действующую модель кризисной машины... Вы представляете, что это за штука?

Лицо собеседника напряглось, глаза чуть расширились.

– Информация из Барсучьей топи проходит через меня, – прошипел он. – Я догадываюсь, что это могло бы означать... Погоди-ка... Но ведь это... Это невозможно! Неужели – правда?

Впервые Дэвиду удалось вывести из равновесия агента с кодовой кличкой «Салли».

– Не знаю, – беспомощно сказал Дэвид. – Но Айзек не хвастал... Он это сказал как бы походя... В общем я понятия не имею. Но точно могу сказать: он над этой штукой долго работал, много лет.

После этих слов долго стояла тишина. Сидевший на кровати человек задумчиво смотрел в противоположный угол. По его лицу быстро пробегали самые разные эмоции. Потом он перевел на Дэвида задумчивый взгляд.

– Как ты обо всем этом узнал?

– Айзек мне доверяет, – ответил Дэвид, и частичка «я» снова поморщилась. – Сначала эта женщина...

– Имя? – перебил собеседник.

Дэвид колебался.

– Дерхан Блудей, – наконец пробормотал он. – Так вот, Блудей сначала при мне говорить опасалась, но Айзек... он за меня поручился. Ему известны мои политические взгляды, вместе на демонстрации ходили... («Нет у тебя политических взглядов, подлый предатель!» – возопила частица «я».) Просто сейчас такая ситуация... – Он умолк, охваченный стыдом.

Собеседник нетерпеливо помахал рукой. Терзания Дэвида его не интересовали.

– Ну так вот, Айзек успокоил ее, дескать, мне доверять можно, и она обо всем рассказала.

Он надолго умолк. Человек на кровати ждал. Дэвид пожал плечами.

– Все, больше ничего не знаю, – прошептал он. Собеседник кивнул и встал.

– Хорошо, – сказал он. – Все это... крайне полезные сведения. Возможно, нам придется пригласить твоего приятеля. Не беспокойся, – с располагающей улыбкой добавил он, – мы не видим необходимости ликвидировать дер Гримнебулина. Скорее всего, нам понадобится его помощь. Очевидно, ты прав... Необходимо изолировать часть города, согласовать действия... а у тебя нет для этого возможностей, в отличие от нас. И Айзек нам посодействует... Тебе не следует прерывать контакта с ним, – продолжал собеседник. – Получишь письменные инструкции. Их необходимо будет выполнить. Впрочем, я, наверное, зря это подчеркиваю. Мы позаботимся о том, чтобы дер Гримнебулин не узнал, откуда к нам поступает