вкратце Иакову черноризцу» . Но так как это послание содержания канонического, то мы и рассмотрим его в ином месте, в отделе о церковном управлении.

Митрополиту Никифору усвояются по рукописям три послания против латинян: одно к великому князю Владимиру Мономаху, другое – к неизвестному князю, третье – к князю муромскому Ярославу Святославичу (1096–1129) – и два сочинения о посте церковном: изложенное в виде послания к тому же великому князю Мономаху и написанное в форме поучения ко всему духовенству и народу. Послание к великому князю Владимиру Мономаху о латинах написано по запросу князя. «Ты спрашивал нас, благородный княже, – пишет митрополит, – за что отлучены латиняне от святой, соборной и православной Церкви, и вот я, как обещался благородству твоему, поведаю тебе вины их». Затем святитель повторяет то самое, что мы читали в начале послания митрополита Георгия против латинян, и излагает вины, или заблуждения, латинян (числом 20), воспользовавшись, по всей вероятности, как нами уже замечено, сочинением этого своего предшественника, потому что говорит почти везде теми же словами, только по местам короче и в другом порядке. По исчислении вин Никифор снова обращается к великому князю, чего нет в послании Георгия: «Ты же, княже мой, прочитай послание сие не однажды, не дважды, а многократно, прочитай ты, пусть читают и сыны твои. Князьям, от Бога избранным и призванным к православной вере Его, должно хорошо знать учение Христово и твердое основание церковное, да послужат сами подпорами для святой Церкви в назидание и наставление порученным им от Бога людям. Один Бог царствует на небесах, а вам с помощию Его определено царствовать здесь – на земли в роды и роды. И так как вы избраны от Бога и возлюблены Им и сами возлюбили Его, то разумейте и испытывайте слова Его, чтобы и по отшествии из сего тленного мира соцарствовать вам с Ним на небесах, как веруем и надеемся, молитвами святой Богородицы и всех святых».

Другое послание митрополита Никифора о латинах к неизвестному князю начинается словами: «Так как в судах у тебя (т. е. в твоем владении), чадо блаженное и сын света, есть земля Лядская (Польская) и живущие на ней служат на оплатках и приняли латинское учение, то я извещаю тебя, по какой причине отступили они от святой, соборной, апостольской Церкви». Из этих слов можно догадываться, что послание написано, вероятно, к князю волынскому, потому что у него только во владении была земля Лядская, находились Червенские города, взятые некогда у Польши, и были живущие, которые служили на оплатках, – многие поляки, выведенные великим князем Ярославом из Польши и расселенные по реке Роси. Видно также, что митрополит подвигся написать это послание единственно по сознанию своего пастырского долга, заботясь предохранить своих духовных чад от влияний латинства. Настоящее послание Никифора совершенно отлично от подобного послания его к Владимиру Мономаху, потому что, хотя излагает некоторые и те же предметы, но вместе излагает некоторые другие и раскрывает первые в ином виде, в ином порядке. В составе послания после небольшого вступления, из которого мы привели только начало, можно различать две главные части.

В первой кратко исчисляются одно за другим разные отступления латинян, каковы: прибавление к Символу и от Сына, совершение Евхаристии на опресноках, обычай епископов ходить на войну, пост в субботу, безженство священников и под. В числе этих отступлений упоминаются некоторые новые, какие не упоминались в прежних наших подобного рода сочинениях. Например, говорится: «А вот иное зло: если случится в субботу, или в среду, или в пятницу Рождество Христово, или Богоявление, или другой Господский праздник, они (латиняне) поста не разрешают, но как будто бы сетуют, когда с ними находится Жених». Или: «Они говорят, что не должно иным языком хвалить Бога, а только тремя – еврейским, еллинским и римским. В этом они заблуждают: Христос умер за всех, и пророки научают всех. Давид говорит: Вей языцы восплещите руками (Пс. 46. 2); ecu языцы приидут и поклонятся пред Тобою, Господи (Пс. 85. 9); всякое дыхание да хвалит Господа (Пс. 108. 6). Значит, всяким языком должно хвалить Господа, ни одного народа Господь не отстраняет от прославления Его и от пения Ему». Первая часть оканчивается следующим замечанием: «Вот почему не приемлет их (латинян) святая соборная Церковь в единение и общение, но, как член гнилой и неисцельный, отрезала от себя и отвергла. Нам же, православным христианам, не должно с ними ни есть, ни пить, ни приветствовать их. А если случится по нужде православным есть с ними: надобно поставить им трапезу особо и подавать пищу в их сосудах. Они, хотя исповедуют Христа, но нехорошо поступают. А Христос сказал: Не всяк глаголяй Ми: Господи, Господи, внидет в Царствие Небесное, но творяй волю Отца Моего, Иже есть на небесех...» (Мф. 7. 21).

Всю вторую часть митрополит исключительно посвящает одному предмету – учению об Евхаристии и раскрывает, что латиняне уклонились от истины, совершая это таинство на опресноках и на одном вине без примеси воды. Неправость первого нововведения он доказывает тем, что а) употребление опресноков заповедано было в Ветхом Завете во дни пасхи, а не заповедано в Новом Законе – евангельском; б) Христос, по свидетельству евангелистов, при установлении таинства Евхаристии благословил, преломил и преподал ученика своим хлеб – артод, говоря: Приимите, ядите, cue есть Тело Мое (Лк. 14. 22), следовательно, хлеб квасной, а не опреснок; в) все мы, по выражению святого Павла, едино тело есмы мнози, яко от единого хлеба причащаемся (1 Кор. 10. 17), – от хлеба – артоса, т. е. квасного, а не от опресноков; г) Господь преподает в Евхаристии, без сомнения, живое Тело Свое: Аз семь, — сказал Он, – хлеб животный (Ин. 6. 35), – таким и представляется хлеб квасной, поднявшийся, созревший, как бы оживленный, а опреснок есть что-то мертвое, бездушное, сухое; д) Господь установил таинство Евхаристии в 13-й день марта, когда иудеи еще не могли употреблять опресноков, ибо по закону пасха иудейская начиналась с вечера 14 марта, а праздник опресночный, когда надлежало употреблять опресноки, начинался уже с 15 марта, следовательно, Господь установил таинство Евхаристии на хлебе квасном, а не на опресноках; е) три тысячи христиан, обратившиеся после первой проповеди апостола Петра, бяху, по свидетельству евангелиста Луки, терпяще во учении апостол, и во общении, и преломлении хлеба (Деян. 2. 42) – хлеба, или артоса, следовательно, квасного, а не опресночного... и проч. Против обычая латинян совершать Евхаристию на одном вине без воды наш митрополит замечает: а) из ребра Спасителя на кресте истекла вместе Кровь и вода, «службу тайную нам являя»; б) Иаков, брат Господень, потом святые Василий Великий и Иоанн Златоуст, передавшие нам Божественную службу в письмени, заповедали совершать ее на вине, смешанном с водою; в) Собор Карфагенский постановил: «В святилище да не приносится ничего, кроме Тела и Крови Господни, якоже и сам Господь предал, т. е. кроме хлеба и вина, водою растворенного» (правило 46). Надобно сказать, что первая часть рассмотренного нами сочинения имеет большое сходство с другим сочинением неизвестного, издревле встречающимся в наших Кормчих под заглавием «О фрязех и о прочих латинах», одно из них, очевидно, составлено на основании другого, хотя какое именно, сказать не можем.

Послание митрополита Никифора к Ярославу Святославичу, князю муромскому, почти буквально сходно с посланием того же автора к неизвестному князю, только что нами разобранным, за исключением весьма немногих и небольших разностей. Первая разность встречается в приступе, в котором странно соединены два приступа: один – из послания митрополита Никифора к великому князю Владимиру Мономаху, другой – из послания его же к неизвестному князю. Представим сполна этот сложный приступ с обозначением, что откуда заимствовано: «Вопрошал еси был нас, градный княже, како отвержени быша латына от святыя, сборныа, правоверныа, апостольскыа Церкви, отступиша: и се, якоже обещався благородству твоему, поведаю ти о них» (это из послания к Владимиру Мономаху). «Понеже, чадо блажене и сыну света, земля Ляскаа в суседах у тебе есть, живущий же на ней суть оплатки служащей, латинское приали учение, добре рекох» (это из послания к неизвестному князю, но только не могло иметь прямого приложения к князю муромскому, у которого ни во владениях, ни в соседстве не было никакой Ляшской, т. е. Польской, земли и приявших латинское учение). «Изначала бо преже век ветхый Рим с Костянтином градом единомудрьствовше и пять патриаршеств, иже держаша весь мир в вере» (из того же послания с самою небольшою переменою). «Понеже Великий Костянтин приим царство и крести е и поча рости, и приложися римьское царство ветхаго Рима в Костянтин град» (из послания к Владимиру Мономаху). «На седми святых всея Вселенскыа Соборех вкупе бяху, якоже папа Римский, и патриарх Костянтина града, и патриарх Александрьский, и патриарх Иерусалимьский, и учения и предания святых апостол сохраняху вкупе лета многа» (из послания к неизвестному князю). «Да 7 Сбор бысть; на 7-мь Зборы плнежеве (папежеве) стараго Рима, еже бы то чину, любо сам идяше, любо своа епископы приставляше: и единьство и