принципов.

Конечно, сама революционная ситуация не может быть продуктом деятельности партии. Задача партии — предвидеть, в каком направлении пойдет развитие объективных, экономических сил и как должен вести себя сообразно возникающим в ходе этого развития ситуациям рабочий класс. Руководствуясь этим предвидением, партия должна духовно, материально и организационно и всяким иным доступным образом подготовить пролетариат к грядущему и к пониманию его, пролетариата, интересов в отношении этого грядущего. События и ситуации, возникающие по ходу этого развития, представляют собой не что иное, как результат экономических сил капиталистического производства, действующих вслепую, с закономерностью естественно-исторического процесса. Однако же и в данном случае — не механистически-фаталистическим образом. Ибо, как мы уже видели на одном примере — на примере экономического разложения аграрного феодализма в России, этот процесс экономического разложения, даже будучи сам по себе неизбежно возникающим продуктом капиталистического развития, порождает такие классовые следствия, такое новое расслоение классов, которые отнюдь не могут быть однозначно объяснены самим этим процессом и поняты исходя только из него (если рассматривать его изолированно). Они зависят от окружения, в котором они будут сказываться, и решающим моментом, который определяет в конечном счете их направление, является судьба всего общества, составные части которого формируют этот процесс. Но решающую роль в этой целостности играют стихийно прорывающиеся или же сознательно направляемые действия класса. И чем большим брожением охвачено общество, чем больше нарушено правильное функционирование его 'нормальной' структуры, чем сильнее поколеблено его социально-экономическое равновесие, — другими словами, чем более революционной является ситуация, тем определеннее сказывается эта решающая роль. Из этого следует, что в эпоху капитализма общественное развитие в целом отнюдь не происходит просто и прямолинейно. Напротив, взаимодействие различных сил в ходе этого развития порождает ситуации, в которых может реализоваться та или иная определенная тенденция, — если ситуация правильно понята и соответственно использована. Но развитие экономических сил, которые, казалось бы, неотвратимо вели именно к этой ситуации, отнюдь не идет так же неотвратимо в прежнем направлении, если ситуация осталась неиспользованной и должные выводы из нее не были сделаны; напротив, оно принимает зачастую прямо противоположное направление. (Достаточно представить себе положение России, если бы большевики не захватили власть в ноябре 1917 года и не довели до конца аграрную революцию. Нельзя целиком исключать то, что в этом случае имело бы место 'прусское' решение аграрного вопроса при контрреволюционном, хотя и современно-капиталистическом по сравнению с дореволюционным царизмом, режиме.)

Только тогда, когда понята историческая обстановка, в которой приходится действовать партии, может быть по-настоящему понята ее организация. Она основывается на гигантских, всемирно- исторических задачах, которые ставит перед пролетариатом эпоха заката капитализма; на гигантской, всемирно-исторической ответственности, которую эти задачи возлагают на сознательный руководящий слой пролетариата. Представляя — на основе своего понимания общества в целом — интересы всего пролетариата (и — опосредованно ими — интересы всех угнетенных, будущее всего человечества), партия должна соединить в себе все противоречия, в которых выражаются эти задачи, исходящие из центра общественного целого. Мы уже подчеркивали, что самый строгий отбор членов партии с точки зрения ясности классового сознания и безусловная преданность делу революции должны быть соединены с готовностью и умением целиком, без остатка жить жизнью страдающих и борющихся масс. И при любых усилиях, направленных на то, чтобы выполнить одну сторону этих требований и не выполнять другую, даже группы, состоящие из хороших революционеров, обречены на то, чтобы кончить сектантским закостенением. (Вот основа борьбы, которую Ленин вел против 'левизны', начиная с отзовизма до анархизма и после этого.) Ибо строгость требований по отношению к членам партии есть лишь средство для того, чтобы весь класс пролетариата, а вслед за ним все слои, эксплуатируемые капитализмом, ясно видели и осознали свои подлинные интересы, все то, что действительно лежит в основе их неосознанных действий, их неясного мышления и спутанных ощущений.

Но массы могут учиться только в ходе собственных действий и становиться сознательными только в борьбе за свои интересы. В борьбе, социально-экономическое содержание которой всегда подвижно, и потому в ней непрерывно меняются условия и средства борьбы. Руководящая партия пролетариата может выполнить свое назначение только в том случае, если в этой борьбе она постоянно находится на один шаг впереди борющихся масс, чтобы быть в состоянии указывать им путь. Но только на один шаг впереди, чтобы быть в состоянии оставаться руководителем их борьбы. Таким образом, ее теоретическая ясность имеет ценность лишь в том случае, если она не остается на уровне всеобщих истин, то есть чисто теоретической правильности теории, а, напротив, неизменно возвышает теорию в конкретном анализе конкретной ситуации; если теоретическая истинность всегда выражает смысл именно конкретной ситуации. Итак, партия должна, с одной стороны, обладать теоретической ясностью и твердостью, чтобы вопреки всем колебаниям масс, даже идя на риск кратковременной изоляции, оставаться на верном пути. Но, с другой стороны, она должна в то же время быть настолько гибкой и уметь учиться, чтобы в каждом, пусть даже путаном волеизъявлении масс отыскать революционные возможности, которые остались неосознанными самими массами.

Выработать и сохранить вот такую готовность к жизни во всей ее целостности невозможно без строжайшей дисциплины в партии. Если партия неспособна мгновенно применять свое понимание ситуации (непрерывно меняющейся ситуации), она остается позади событий, из руководителя становится ведомым, теряет контакт с массами и дезорганизуется. А отсюда вытекает, что организация постоянно должна функционировать с величайшей строгостью и четкостью, чтобы немедленно, если это понадобится, претворить в жизнь эту готовность к перемене. В то же время, однако, это означает, что требование гибкости непрерывно должно применяться и по отношению к самой организации. Организационная форма, которая была полезна в определенной ситуации для определенных целей, может превратиться в препятствие при изменившихся условиях борьбы.

Ибо в самой сущности истории заложена способность постоянно создавать новое. Это новое не может быть заранее рассчитано какой бы то ни было безошибочной теорией; оно должно быть распознано в борьбе, по его первым выявившимся зародышам, и сознательно доведено до понимания. В задачу партии отнюдь не входит навязывать массам некий абстрактно надуманный образ действий. Наоборот, она должна непрерывно учиться, осваивая опыт борьбы и методы борьбы масс. Но и в ходе этой учебы она должна быть активной и деятельной, подготавливая последующие революционные акции. Она должна связывать то, что стихийно, благодаря верному классовому инстинкту, найдено массами, с целостностью революционной борьбы и делать это осознанно, она должна, говоря словами Маркса, разъяснять массам их собственные действия, чтобы таким путем не только сохранить последовательность революционного опыта пролетариата, но и сознательно и активно способствовать его дальнейшему развитию. В целостной картине такого познания и вытекающих из него действий организация должна найти свое место в качестве инструмента. Если она не сделает этого, она может только исказить непонятый ею и потому идущий мимо нее ход событий. Вот почему всякий догматизм в теории и всякая косность в организации имеют для партии роковой смысл. Ибо, как говорит Ленин, 'всякая новая форма борьбы, сопряженная с новыми опасностями и жертвами, немедленно 'дезорганизует' не готовые к этой новой форме борьбы организации'. Задача партии — в том числе в отношении самой себя и даже особенно в отношении себя — состоит в том, чтобы свободно и сознательно пройти необходимый путь и переучиться, прежде чем опасность дезорганизации станет действительно острой, и благодаря этому переучиванию воздействовать на массы, переучивая их и способствуя их продвижению вперед.

Ибо тактика и организация составляют две стороны одного неразрывного целого. Только в них обеих одновременно могут быть достигнуты настоящие результаты. И, чтобы добиться их, нужно в них обеих быть в одно и то же время последовательным и гибким, оставаться безоговорочно верным принципам и каждый день открытыми глазами смотреть на каждый новый поворот событий. Ни в области тактики, ни в области организации нет ничего, что было бы хорошим или плохим само по себе. Только отношение к целому, к судьбе пролетарской революции делает ту или иную мысль, то или иное мероприятие и тому подобное правильным или ложным. Вот почему, например, после первой русской революции Ленин в равной мере решительно выступал как против тех, кто хотел отказаться от якобы бесполезной и сектантской нелегальной работы, так и против тех, кто, безоговорочно отдаваясь нелегальной работе, не считал