— Если ветер подует с моря, а он обязательно подует, я открою бункер через десять часов. Тогда ты можешь вернуться. Но не раньше, Кай. Ни минутой раньше.
— Десять часов… — Кай покачал головой. — Я свяжусь с вами.
— Тогда иди, — сказал Тханг без улыбки. Он не хотел затягивать прощанье. Изменить ничего нельзя. Он сам настоял на этом испытании. Выдержит Кай или нет, покажет время. Через десять часов они будут это знать. Генерала ничуть не интересовала судьба рыбака. Не будь рядом Кая, он отдал бы старика Тхату.
“Если Кай выдержит…”
О других вариантах он не хотел думать.
Еще раз прикинув предполагаемую мощность взрыва, генерал Тханг покачал головой. “На месте Кая я прямо сейчас двинулся бы на восточное побережье…”
Генерал волновался.
Серая крыса, явно попавшая на остров в ящиках с оборудованием, с писком вскочила на камень. Она что-то чувствовала, ей было не по себе.
“Чему можно научиться у пчелы? — подумал генерал. — Беспредельному трудолюбию? Но оно в крови истинного саумца… Чему можно научиться у бабочки? Бессмысленному порханию? Оно вредно для дел… Почему люди не учатся у крыс? Почему уроки жизни они берут у других, заведомо более слабых, заведомо более неорганизованных существ? Разве не крыса проникает в любое отверствие? Разве не крыса легко поднимается по вертикальной стене и выживает даже в канализационных трубах? Разве не крыса может продержаться в холодной воде трое, а то и четверо суток?..
Он усмехнулся.
Доктор Сайх учит: побеждает лишь победитель.
Успокоенный, он неторопливо опустился в бункер, и чужой белый офицер с величайшей готовностью включил автоматические замки люков, сквозь которые грозно дышало обесцвеченное жарой Солнце.
Генерал Тханг сел к перископу.
Тревожно мерцали контрольные лампы, тревожно стучал метроном, начавший отсчет.
Старик, забившись в самый темный угол, с ужасом следил за странными людьми. До этого дня он даже не предполагал, что под землю можно опуститься так глубоко. Мы сейчас ниже уровня моря, с отчаянием думал он. Почему же не сочится вода из стен? Мы сейчас так глубоко, что вокруг нас должны колыхаться водоросли и бегать крабы…
В отчаянии он закрыл глаза.
Затемнив оптику, генерал Тханг развернул перископ. Он видел каменный гребень, прикрывающий бункер от прямого удара, он видел красную ракету, очень бледную при солнечном свете.
“Кай найдет рыбака…”
Но когда оптика вдруг ослепла, когда над Ниску испарились тени и звуки, когда мелко, страшно, непрерывно задрожал скальный массив, генерал непроизвольно втянул голову в плечи.
“Кай найдет рыбака…”
Оптика, наконец, прозрела.
Черно-багровый шар медленно разрастался над оплавленными базальтами. В нем ревела буря. Он был окружен голубым кольцом. Низкий тяжелый рев расталкивал земные пласты, разрывал барабанные перепонки. Генерал с отчаянием думал: “Мы никогда не сможем приручить этого джинна. Он не выбирает жертву, он убивает всех. Чтобы его приручить, необходимы специалисты. Чтобы иметь специалистов, необходимо обучить их за рубежом. А это означает, Сауми никогда не избавится от хито…”
Он сжал зубы.
Доктор Сайх учит: хито — это враги. Доктор Сайх учит: хито — это исконные враги. Доктор Сайх учит: хито предали революцию… “Но этого джинна нам не приручить… Скинув одно ярмо, мы наденем на шею другое…”
Тревожно стучал метроном. Тавель Улам негромко переговаривался с Тхатом и белыми офицерами. Старик, закрыв глаза, мелко, как больная собака, дрожал в углу.
Пять часов…
Семь…
Они пообедали.
Девять часов…
— Ветер? — спросил генерал.
— С моря.
— Тхат! Готовьте костюм высшей защиты!
Полковник Тхат вытянулся, но голову полковник Тхат повернул к Тавелю. Он был офицером Тавеля, он был дисциплинированным офицером. На плоском лице полковника Тхата читалось отчаяние.
— Разве уже время? — негромко спросил Тавель. — Кай говорил о десяти часах.
— Тхат! Готовьте костюм высшей защиты!
Бункер затопило тревожное молчание. Белые офицеры недоуменно переглядывались. Чего хочет генерал? Искать Кая? Но Кай, несомненно, погиб, если даже и добрался до ущелий восточного побережья. Сами белые офицеры даже не помышляли о том, чтобы подняться наверх.
— Вы еще здесь?
Полковник Тхат стремительно бросился на второй уровень. Тяжелые башмаки грохотали по металлическим ступеням.
— Тхат — испытанный офицер, — шепнул генералу Тавель. — Он верный и испытанный офицер.
— Да, — кивнул генерал Тханг, — мы должны ценить таких офицеров.
Бункер вздрогнул. С потолка шумно обрушились струйки песка, капли конденсированной влаги.
— Что это?
Грохоча башмаками, с площадки второго уровня скатился полковник Тхат. Он до пояса был затянут в нелепый, в грубый костюм высшей защиты. В раскосых глазах полковника Тхата застыли ужас и восхищение.
— Это Кай, генерал! Он вернулся! Он взорвал гранату. Он заклинил люк бункера, чтобы мы не могли выйти раньше времени!
“Вот и все…” — подумал генерал Тханг.
Он не чувствовал торжества. Просто белые офицеры и их чудовищное нечеловеческое устройство сразу потеряли для него всякий смысл.
— Кай убит? — не понял кто-то из белых офицеров. — Этот Кай, он подорвался?
Генерал Тханг непонимающе воззрился на спрашивающего:
— А-а-а, Кай… Нет, он просто вернулся… Уровень радиации наверху, видимо, превышает норму… Он решил нас предупредить… Позже, когда уровень радиации упадет, он поможет нам выйти из бункера.
— Он жив?! Он там, наверху, и он жив?!
Генерал не ответил. Он прижал лицо к перископу. Ему показалось, что он видит невдалеке распухший трупик убитой крысы. Но это, конечно, показалось. Крысу сожгло, ее пепел развеяло по всему острову. Зато генерал ясно увидел Кая Улама. Кай Улам, другой человек, стоял на оплавленном каменном гребне. Как заправский морской сигнальщик, он размахивал руками.
— Читайте! — приказал генерал.
Сердце генерала Тханга было полно ликования. Он ни разу не посмотрел в сторону чужих белых офицеров, явно смущенных его сдержанностью. Эффектно ли выглядел взрыв? Без сомнения. Рыбак, конечно, погиб? И это без сомнения.
Чужие белые офицеры переглядывались. Они не понимали, где мог укрыться от взрыва Кай. Ни одно живое существо не может выдержать того, что сейчас творится на острове Ниску.
Но так думали чужие белые офицеры. Генерал Тханг так не думал.
