любовь) – когда они были вместе, Эрот рос, но снова становился маленьким, лишь только Антэрот покидал его.

В греческой мифологии Стикс – старшая дочь Океана и Тефиды (по другой версии, ее родители – Никта и Эреб), божество реки в царстве мертвых. Стикс вышла замуж за титана Палланта и от него родила Зелоса (Рвение), Кратоса (Мощь), Биа (Сила) и крылатую богиню Нике (Победа). Некоторые считают, что Стикс родила от Зевса царицу мертвых Персефону. Когда Зевс во главе олимпийцев вступил в смертельную схватку с Кроносом и другими титанами, Стикс и ее дети сражались на стороне громовержца и сыграли большую роль в его победе. Поэтому Стикс сохранила свой исконный почет и удел, получила от Зевса щедрые дары, а имя ее стало великой клятвой. Клятва водой реки Стикс не могла быть нарушена даже богами. Нарушивший такую клятву бог лежал бездыханным в течение Великого года (равного девяти обычным годам), а затем девять Великих лет жил вдали от Олимпа и лишь затем мог вернуться в круг олимпийцев.

Это физическое явление древние греки объясняли следующим образом. На горе Геликон жила некогда нимфа по имени Эхо. Когда Гера тщетно пыталась выследить любовниц своего супруга Зевса, горных нимф, Эхо привела ее в ярость своей постоянной болтовней, в которой Гера не без основания заподозрила намерение отвлечь ее и помочь горным нимфам скрыться от ревнивых глаз. За это Гера наказала Эхо, сделав так, что ее голос можно было слышать лишь в глупом повторении чужих выкриков. Однажды Эхо увидела прекрасного Нарцисса и без памяти влюбилась в него. Она не могла объясниться юноше в любви, а лишь повторяла его недоуменные вопросы, поэтому Нарцисс грубо оттолкнул ее и убежал. Всю оставшуюся жизнь Эхо провела в горных расщелинах, снедаемая любовью и обидой, пока от нее не остался один лишь голос. Сторонники другой версии утверждают, что нимфа Эхо отвергла любовь Пана, а потому он лишил ее дара речи, оставив лишь способность бессмысленно повторять окончания чужих фраз. Эта ее привычка так разозлила местных пастухов, что они разорвали Эхо на части. Спрятанные Геей, они сохранили способность повторять звуки.

О причине розового цвета неба на рассвете древние греки рассказывают следующее. Когда-то богиня утренней зари Эос влюбилась в великана – охотника Ориона и похитила его. Они разделили ложе на священном острове Делос, и именно от этого кощунственного бесстыдства рассвет залился румянцем, да так и остался пунцовым.

Страшась ревности Геры, Алкмена отнесла новорожденного Геракла в поле под стены Фив. В это время Афина по наущению Зевса как бы невзначай предложила Гере прогуляться по этому полю. «Смотри, дорогая! Какой красивый и крепкий ребенок! – воскликнула Афина с выражением удивления на лице, поднимая ребенка на руки. – Его мать, должно быть, лишилась рассудка, оставив его среди этого поля! У тебя есть молоко. Подойди и покорми крошку!» Ничего не подозревавшая Гера взяла ребенка и обнажила грудь. Геракл принялся сосать с такой силой, что Гере стало невыносимо больно и она отбросила его от себя. Струйка молока растеклась по небу и стала Млечным Путем. «Маленькое чудовище!» – воскликнула Гера. Но теперь Геракл стал полубогом, и Афина с улыбкой вернула его Алкмене, наказав ей воспитывать ребенка как подобает. По другой версии, Гермес отнес младенца Геракла на Олимп, где Зевс сам приложил его к груди Геры, когда та спала. Млечный Путь возник, когда она проснулась и оттолкнула Геракла от своей груди, или же оттого, что Геракл высосал больше молока, чем было ему нужно, и оттого срыгнул излишки.

Современный смысл этого выражения – крайний беспорядок и запущенность. А возник он в связи со следующей историей. По величине стад и табунов элидский царь Авгий был самым богатым человеком на земле. Навоз на огромном авгиевом скотном дворе не убирался многие годы, и, хотя зловоние не сказывалось на самих животных, от него распространялся мор по всему полуострову Пелопоннес. Более того, пастбища в долине покрывал такой слой навоза, что их нельзя было распахивать под зерновые. По приказу царя Эврисфея Геракл должен был очистить конюшни за один день. Эврисфей уже радостно представлял себе, с каким отвращением Геракл будет складывать в корзины навоз и носить их на плечах. Придя к Авгию, Геракл издалека приветствовал его и пообещал еще дотемна очистить весь скотный двор в обмен на десятую часть скота, на что Авгий охотно согласился, хотя и недоверчиво рассмеялся. Обе стороны поклялись выполнить обещанное, и Геракл приступил к работе. Для начала он проломил в двух местах каменную стену, окружавшую скотный двор, а затем повернул ближайшие реки Алфей и Пеней так, что их потоки устремились через конюшни, коровники и овчарни, начисто вымыли их и понеслись дальше, смывая навоз с пастбищ в долине. Так Геракл выполнил задание Эврисфея, не испачкав даже мизинца. Однако, когда Авгий узнал, что Геракл выполнял приказ Эврисфея, он отказался дать обещанную награду за труд. Что еще хуже, Эврисфей объявил этот подвиг не идущим в счет положенных десяти, поскольку Геракл выполнял его за плату.

Пролив между Европой и Африкой, известный ныне как Гибралтарский, древние греки называли Геракловыми столпами. И вот почему. На своем пути к острову Эрифия, расположенному далеко на западе в Океане, Геракл достиг этого пролива и воздвиг на его противоположных берегах две каменные стелы – так называемые Геракловы столпы. Некоторые даже утверждают, что до появления Геракла оба континента представляли собой одно целое и что именно Геракл прорубил канал или раздвинул скалы, создав пролив. Другие говорят, что, наоборот, он сузил существовавший пролив, чтобы по нему не могли плавать киты и другие морские чудовища.

Плавучие скалы Симплегады препятствовали проходу кораблей из Боспора в Понт Эвксинский и в обратном направлении. Когда какой – нибудь корабль пытался пройти между ними, Симплегады смыкались, сокрушая его корпус. Приблизившись к Симплегадам, аргонавты, наученные Финеем, выпустили голубку. Как только сомкнувшиеся скалы, вырвав несколько перьев из птичьего хвоста, стали расходиться, кормчий Тифий направил «Арго» между скалами, а гребцы так налегли на весла, что те гнулись как луки. Кораблю удалось преодолеть сильнейщее течение, и сблизившиеся Симплегады лишь слегка повредили корму «Арго», застыв после этого навсегда так, что между ними остался узкий пролив.

Андрогей, сын критского царя Миноса, прославился тем, что выиграл все призы на Панафинейских играх. Афинский царь Эгей, зная о дружбе Андрогея с пятьюдесятью сыновями Палланта, брата Эгея, оспаривавшими право своего дяди на афинский трон, и боясь, что Андрогей сможет убедить своего отца Миноса поддержать их при открытом выступлении, подстроил нападение на него по дороге в Фивы. Андрогей храбро защищался, но завязавшаяся битва закончилась для него трагически. По другой версии, Андрогей своей победой на играх вызвал зависть царя Эгея, и тот, чтобы погубить Андрогея, отправил его на охоту за марафонским быком, который и убил юного героя. Так или иначе, но Минос решил отомстить за сына и выступил против Афин с войском на многочисленных кораблях. Война с Афинами затянулась, и Зевс по просьбе Миноса обрушил на Аттику землетрясения и голод. Афиняне попытались избавиться от проклятья, для чего на могиле киклопа Гереста принесли в жертву трех дочерей спартанца Гиакинфа, однако землетрясения продолжались. Дельфийский оракул сказал, что Афины должны дать Миносу за смерть сына все, что тот пожелает. В качестве дани критский царь потребовал семь девушек и семь юношей, которых афиняне должны были каждые девять лет посылать на Крит на съедение Минотавру.

О происхождении этого выражения древние греки рассказывают следующее. У прибрежной дороги из Трезена в Афины жил когда-то разбойник по имени Прокруст. В его доме было два ложа: одно большое, а другое маленькое. Предлагая путникам ночлег, Прокруст укладывал низкорослых на большое ложе и ударами молота вытягивал несчастных до тех пор, пока их ноги не касались края, а высоким предлагал короткое ложе, отрубая или отпиливая те части тела, которые не помещались на нем. Некоторые