не превышай скорость. В общем, веди себя скромно. Помни, что ствол тебе в бок смотрит. А девять миллиметров, это девять миллиметров, тебе ли не знать…
Сеня парнем оказался понятливым, и до выезда из города доехали мы без приключений. На подъезде к КПМ я снял куртку, набросил ее на правую руку, прикрывая 'Беретту', и напомнил:
— Будь хорошим мальчиком. Если тормознут, и попытаешься дать знак, — первая пуля будет твоей.
— А потом? Тебя ж возьмут?
— Возможно. Только ты этого уже не увидишь.
Скучающий возле будки КПМ старлей-дэпээсник вскинул, было, жезл, но, заметив номера 'Опеля', скривился, и равнодушно переключился на следующую машину. Мы спокойно проехали на дозволенной скорости, и сразу за КПМ я велел Сене:
— А теперь по газам, и не оглядывайся.
Молча ехали с полчаса, когда я решил, что этого достаточно, и возле съезда с обочины приказал:
— Сворачивай. К лесу.
Сеня, насторожившись, дернулся было:
— Ты чего задумал, парень? Грохнуть меня хочешь? Да и ты и без того в розыске! Еще срок себе намотать хоч…
Услышав жужжание электрошокера, Сеня округлил глаза, и заткнулся.
Въехав в лес 'Опель' остановился, я коротко распорядился:
— Выходи.
Сеня, обреченно вздохнув, покорно вышел, и замер возле машины, в ожидании своей участи. А я открыл багажник, и порадовался, что мужичок он запасливый. Бухточка крепкой веревки нашлась очень кстати, среди инструмента и всякого хлама, который всегда может пригодиться в дороге.
Убивать Сеню я, понятное дело, не собирался. А вот стреножить, чтобы моим дальнейшим планам не помешал, следует. И я уже было хотел распорядиться на этот счет, как у Сени в кармане запищал телефон. Сеня вопросительно посмотрел на меня. Я кивнул:
— Посмотри кто.
Сеня осторожно вытянул мобильник, коротко глянул, и показал мне. На дисплее высветилось 'Хозяин'. Кстати. Чутье у Карена звериное. Я снова кивнул:
— Ответь. Узнай, что он хочет. Трубку к уху не прикладывай плотно, я должен слышать.
Сеня включился, и отозвался:
— Алло, босс?
В трубке отчетливо послышался голос Карена:
— Ты куда пропал, Семен? Почему не докладываешь?!
Надо же, какой честный малый. И имя свое собственное назвал. Я еще раз кивнул. Сеня отозвался:
— Я проверил вокзал, босс. Ни парень, ни его подружка билетов не покупали. Оренбургский автобус уже проверили? Может, зря ищем?
Карен выматерился:
— …мать, мать, мать!!! Проверили. Нет их там. Вали в офис.
Помявшись, Сеня вякнул:
— Я сейчас не могу, босс…
— Что???!!! Ты чего, сявка?
Побледнев, Сеня не знал что делать. И ослушаться не мог, и ствол моей 'Беретты' ему в живот смотрел красноречиво. Я пришел на выручку несчастному. Протянув руку, пошевелил пальцами, Сеня безропотно передал мне трубку. Отступив пару шагов назад, не спуская с Сени глаз, я поприветствовал:
— Здравствуй, дорогой. Ты своего парня не ругай, он и правда сейчас не может приехать. Занят. Со мной.
Карен молчал добрых пол-минуты. Я уж опасаться стал, как бы его Кондратий не хватил от такой наглости. Однако удар он держать умеет, в этом ему не откажешь. Поскрипел малость зубами, но ответил ровно:
— Молодец, Антошка. Ай да молодец. И от бабушки ушел, и от дедушки… Только от меня, серого волка, ты хрен уйдешь. Хоть понимаешь, что засветился? Через полчаса…
— Через полчаса, — невежливо перебил я, — я буду далеко. Можешь ловить воздух.
Карен, понимая, что фора за мной, сбавил тон:
— Антон, может, договоримся? Ты же все равно засветился по полной. Не открутиться тебе. Менты всяко-разно убийство Дамира и его парней на тебя повесят. Не отвертишься. Прикинь сам расклад, ты ж умный мужик. Сдайся. А я тебе обещаю, что в зоне греть буду, и потом о тебе позабочусь…
— Как о Летунове? Где сейчас его труп? Не ты его? Что-то я не верю, чтобы молодой здоровый мужик с собой покончил, как самурай, предавший императора.
Вообще то я Карена на пушку брал. Мне только сейчас эта мысль в голову пришла. Однако, как ни странно, попал я в самое яблочко. Карен, хмыкнув, отозвался:
— Сообразил? Ох, и шустрый ты малый, Антошка. Нет, пожалуй, от тебя надо избавиться. Ни к чему тебя ментам сдавать. Лишнего петь начнешь. Мне Летунов и впрямь уже без надобности. Достаточно его письменного признания было…
— Ты даже не представляешь, сколько арий я могу следаку исполнить. Дал мне Дамир хитрую папочку, а там на тебя целое досье…
Карена я снова нагло и беспардонно разводил. Я еще даже не успел и посмотреть содержимое папки Дамира, только предположил что там досье на Карена. Но, похоже, снова угодил в точку. Карен молчал, тяжело дышал, и я даже на расстоянии почувствовал его лютую ненависть. Видно, были у него опасения. А я еще добавил:
— А Летунов тебе свинью подложил в своем признании. Прочитай его текст по начальным буквам каждого слова. Так что этой бумажкой ты мог давно подтереться. А вот у меня имеется его же признание, что это ты заставил его под угрозами сдать своего хозяина. У меня подлинник. И он имеет такую же силу. А я буду свидетелем, что Дамира грохнул лично ты. И Зайчика удавили по твоему приказу. И охранников Дамира. Так что суши сухари, Карен. Достать ты меня уже не сможешь. И встретимся мы с тобой на очной ставке. Я буду самым ценным свидетелем на суде. Будь, дорогой. Я сдохну, но тебя остановлю, упырь…
