Этот жучила сразу ушки навострил, расшифровав во мне по речи то ли мента, то ли киллера:
— За кем поглядим? Ты прости, друг, я не по этой части.
Я оскалился во все тридцать два:
— Так и я не по этой, не напрягайся. Я частный сыщик. Мне клиент заказал за конкурентом приглядеть, вот и шифруюсь на разных машинах. Вон тот синий 'Опель' видишь? Прокатимся за ним?
И прошуршал бумажками, добавив:
— Обе твои.
С полминуты водила разрывался между желанием срубить деньгу, и страхом попасть в переделку с нагловатым 'сыщиком', по ухваткам явно бывшим ментом. Алчность победила.
— А-а-а, давай.
Спрятав деньги в карман, он поинтересовался:
— Долго кататься? Здесь на пару часов, не больше.
Я заверил:
— Раньше отпущу, не беспокойся.
'Опель' рванулся с места, и направился в город. Я коротко велел:
— За ним…
Долго кататься и впрямь не пришлось. Уже минут через двадцать 'Опель' тормознулся на остановке в центре, топтун вышел, и направился к киоску, сминая, и выбрасывая пустую сигаретную пачку. Уши у парня припухли без курева. Момент был — лучше не придумаешь. Этот балбес даже двери не закрыл, абсолютно уверенный в неприкосновенности машины.
Хлопнув таксиста по плечу, я пожелал:
— Все, вали. Счастливой дороги. И не оглядывайся, усек?
Для убедительности отодвинул край куртки, и продемонстрировал рукоять 'Беретты' засунутой под ремень. Водила округлил глаза, часто закивал, и, когда я вышел, с места рванул почище Шумахера. А я сделал несколько быстрых шагов к 'Опелю', распахнул дверцу, упал на водительское сиденье, и ужом проскользнул назад. Скатившись на пол, расположился поудобнее, чтоб водительское место хорошо обозревалось, и стал ждать. Долго не пришлось. Через минуту дверца распахнулась, топтун сел на место, и потянул сигарету из пачки.
Резко поднявшись, я сел на заднее сиденье, ткнул топтуна стволом 'Беретты' в бок, и прошипел сквозь зубы:
— Замри. Ни одного движения, ни слова. Будешь тихо сидеть, — разойдемся полюбовно…
Нервы у мужика оказались крепкими. Не дрогнув ни одним мускулом на лице, он спокойно поинтересовался:
— И что дальше?
— Поехали.
— Куда?
— Пока прямо. Руки держи на руле…
— А скорости как переключать?
— Да хоть членом!
Глянув на рычаг, я убедился, что коробка автоматическая, и велел:
— Скажешь когда на какую перейти, я сам переключу. Только педали жми.
Перекинув пистолет в левую руку, я упер ствол в левый бок топтуну, освободив правую, и повторно велел:
— Прямо…
Долго гонять его по городу я не стал. И нужды не было, и светиться ни к чему. Велев топтуну заехать в один из тихих переулков в историческом центре, я приказал заглушить двигатель, и приступил к допросу:
— Давай, излагай.
Топтун хмыкнул:
— Что именно? Крутым себя возомнил? Тебя возьмут через полчаса, сам будешь испражняться.
Преодолев желание врезать ему в наглую рожу, я спокойно спросил:
— Тебя как зовут, голубь?
— А Семен Семеныч!
— Сеня, ты б не злил меня. Я от природы нервный, могу сорваться. Оружие есть?
— Отродясь не бывало.
— Ноги подними повыше.
Сеня медлил. Я вытянул из кармана электрошокер, и ткнул им топтуну в основание шеи, через ткань куртки, предварительно отодвинув ствол 'Беретты' в сторону. Сеня задергался, и захрипел, пуская пузыри. Подержав его в таком состоянии секунд пять, я убрал шокер, и спокойно просветил:
— В следующий раз ткну за ухо, на полную мощность и на минуту, не меньше. Мозги спекутся. Или что там у тебя?.. Ноги!!!
Сеня послушно вздернул ноги, насколько позволял руль. Потянувшись, я ощупал лодыжки, с правой ноги сдернул кобуру с девятимиллиметровым 'Вальтером ППК', и похлопал придурка под мышками. Слева торчала еще одна кобура, с 'Макаровым'. Изъял и его. 'Вальтер' я хозяйственно засунул в свою сумку, вместе с кобурой. Машинка хорошая, может, и сгодится. 'Макарова' разрядил, разобрал, и по деталям раскидал вдоль газона, в густую, давно не кошенную траву. Обойму засунул в пустую кобуру, и засунул в бардачок. После этого разрешил:
— Копытца опусти. Излагай, какие у Карена планы насчет меня?
Хамить Сеня больше не рискнул. Еще бы, куртка до сих пор дымилась!
— А я знаю?! Он мне не докладывает. Я только шестерка на побегушках. Все что знаю, так это то, что ты его удачно кинул, он в ярости, и велел сыскать тебя, во что бы ни стало. Но только живым, чтоб ментам можно было сдать. В крайнем случае, — подстреленным. Вот и разослал нас шустрить по городу, в помощь ментам. Премию за тебя объявил…
— Большую?
— Пятьдесят штук. В конвертируемой валюте.
Усмехнувшись, я посетовал:
— Не густо. Дешево меня Карен оценил… Ладно, заводи, поехали.
— Куда?
— Выезжай на федералку, на запад. И не мудри. Не пытайся привлечь к себе внимание. Не подрезай,
