Ник не ощущал так остро субъективность, пластичность времени. Казалось, они провели в темноте час, два, три… Внезапно Ник начал осознавать, что они с Томом в подвале не одни. Здесь были еще трупы. «Какой- то бедняга додумался спрятать здесь свою семью, — подумал Ник, — и умер затем естественной смертью…» Потом Ник почувствовал, что дело не в трупах. В подвале был еще кто-то, кто-то живой, и Ник всем своим существом понял вдруг, кто это.
Это был темнокожий человек, человек, приходивший к нему во сне; создание, чей образ мерещился ему в эпицентре циклона.
Откуда-то… из левого или правого угла… он наблюдал за ними. И ждал. В нужный момент он коснется их и… что? Они сойдут с ума от страха. Именно так. Он видит их. Ник был уверен, что он видит их. Его глаза могут видеть в темноте не хуже кошачьих — или глаз вампиров и оборотней. Как в этих дурацкий фильмах. Как назывался этот фильм? Кажется, «Хищник»? Да, «Хищник». Темнокожий человек в состоянии видеть такие оттенки, каких никогда не увидит простой человеческий глаз; все, что он видит, получает в его голове спектральную раскладку.
Сперва Ник различал, где фантазия, а где реальность, но время шло, и ему все больше казалось, что фантазия и есть реальность. Ему чудилось, что темнокожий дышит ему в спину.
Он сделал шаг вперед, чтобы распахнуть дверь, но Том опередил его. Рука, сжимающая плечо Ника, внезапно разжалась. Дверь распахнулась, и подвал залил поток белого света, такого яркого, что Ник инстинктивно прикрыл глаза рукой. Заметив краешком глаза, что Том Каллен подымается по ступенькам, Ник, как заводная игрушка, последовал за ним. Постепенно глаза его привыкали к свету.
Нику показалось, что, когда они спускались, свет был не таким ярким, и он сразу понял, почему. Вместо унесенной крыши над их головами зияло небо. Ничем не покрытые стены сарая напоминали скелет ископаемого животного, внутри которого стояли наши друзья.
Будто боясь, что за ними гонится дьявол, Том выскочил из сарая. Он только один раз оглянулся расширенными от ужаса глазами. Ник же никак не мог оторвать взгляд от входа в подвал. Там из-под ступенек выглядывала какая-то тень, имевшая руки. Эти руки вытянутыми указательными пальцами указывали на кучку крысиных костей в углу.
Но если кто-то и скрывался в подвале, Нику не удалось увидеть его.
Да и не хотелось.
И он последовал за Томом Калленом.
Том в растерянности стоял возле велосипеда. Ник подошел к нему и положил руку на плечо. Том не сводил испуганного взгляда с двери, ведущей в сарай. Даже улыбка Ника не изменила выражения на лице бедняги. Нику его остановившийся взгляд не понравился.
— Там кто-то был, — сказал вдруг Том.
Ник холодно улыбнулся, покачав головой. Потом указал рукой на себя, на Тома, на сарай.
— Нет, — понял его жест Том. — Не только мы. Кто-то еще. Кто-то, кто вышел из смерча.
Ник пожал плечами.
— Мы можем уже ехать? Пожалуйста!
Ник кивнул.
Они вывели свои велосипеды на дорогу, сминая по пути высокую траву и наблюдая разрушения, которые принес торнадо. По краям дороги валялись поваленные телеграфные столбы с оборванными проводами. Тучи на небе постепенно рассеивались.
Двигаясь за Томом, Ник наблюдал, как под рубашкой того играют мышцы. «Этот парень спас мне жизнь, — подумал он. — До сегодняшнего дня я не сталкивался со смерчем. Если бы я задержался здесь, в Мэе, как планировал вначале, я бы давно был мертв».
Он дотронулся до плеча Тома и, когда тот оглянулся, улыбнулся ему.
«Нам нужно поискать кого-нибудь еще, — думал Ник. — Тогда этот кто-нибудь сможет передать Тому мою признательность. И сказать, как меня зовут. Ведь он даже не знает, как меня зовут, потому что не умеет читать».
Наконец они дошли до дороги и, оседлав велосипеды, поехали на восток.
На следующий день они позавтракали неподалеку от границы между Оклахомой и Канзасом. Было жарко. Наступило 7 июля.
Незадолго перед их привалом на пути нашим героям встретился дорожный указатель. Ник прочел на нем: «ВЫ ПОКИДАЕТЕ СТРАНУ ПОЛЕЙ, ОКЛАХОМУ — ВЫ ВЪЕЗЖАЕТЕ В СТРАНУ ЛЕСОВ, ОКЛАХОМУ».
Надпись заинтересовала Тома, и он притормозил, разглядывая ее. Потом, повернувшись к Нику, он сделал вдруг неожиданное заявление:
— Я могу прочитать это. Вы покидаете страну полей, Оклахому, вы въезжаете в страну лесов, Оклахому. И знаете что, мистер?
Ник покачал головой.
— Я никогда в жизни не покидал Страну Полей, право слово, Том Каллен не покидал ее. Но однажды мой отец привез меня сюда и показал эту табличку. Он сказал, что если я хоть раз пересеку границу, он сделает из моей шкуры барабан. Надеюсь, он не сможет поймать нас в Лесной Стране. Как вам кажется, не поймает?
Ник отрицательно покачал головой.
— Канзас-Сити расположен в Лесной Стране?
Ник снова покачал головой.
— Но ведь мы побываем в Лесной Стране, прежде чем поедем куда-нибудь еще, верно?
Ник кивнул.
Том несколько раз моргнул.
— Это мир?
Ник не понял. Он задумался… удивленно поднял брови… пожал плечами… — Я имею в виду, что это место — мир? — еще раз спросил Том. — Мы направляемся в мир, мистер? Лесная Страна — это мир?
Ник снова кивнул.
— Хорошо, — сказал Том. Мгновение он вглядывался в табличку, затем смахнул слезу с правого глаза и взгромоздился на велосипед. — Хорошо, тогда поехали.
Не произнеся больше ни слова, он нажал на педали и поехал по шоссе. Ник следовал за ним.
Им удалось до темноты въехать в Канзас. После ужина усталый Том раскапризничался: ему захотелось поиграть со своей железной дорогой. Еще он хотел смотреть телевизор. Ехать он больше не хотел, потому что седло натерло ему задницу.
Неподалеку от границы штата протекал ручей, на берегу которого Том и Ник расположились на ночлег. Том заснул, едва только влез в спальный мешок. Ник еще долго не спал, глядя на усеянное звездами небо.
Вокруг было тихо. Лишь старая ворона, усевшись на ветку, не спускала с Ника своих маленьких черных глазок, обведенных кровавыми ободками. Было в этой вороне что-то, что не понравилось Нику, и он, дотянувшись рукой до лежащей на земле палки, запустил ею в ворону. Шумно захлопав крыльями, она снялась с места и исчезла в ночи.
Ник не заметил, как уснул. Ему приснился сон: на высокой скале стоял человек без лица, указывающий рукой на восток, и еще там была пшеница выше человеческого роста и музыка. Только на этот раз Ник знал, что это музыка, и знал, что играет гитара. Когда он проснулся, в его ушах все еще звучали слова старухи: «Матушка Абигайль, так меня зовут… приходи повидаться со мной в любое время».
К обеду этого же дня, проезжая по шоссе 160, они увидели небольшое стадо буффало, медленно щипающее траву у обочины. Появление буффало в этих местах для Ника оказалось полной неожиданностью.
— Что это такое? — испуганно спросил Том. — Это не коровы!
Но, поскольку Ник не умел разговаривать, а Том не умел читать, этот вопрос так и остался без