максимальный обзор, пребывали должностные лица, ответственные за контроль над передвижением людей и товаров. Так как торговля была монополией правительства, таможенные заставы не взимали налоги, но только проверяли или пересчитывали товары.

На станциях часки находились два скорохода, каждый из которых занимал одну из двух маленьких каменных хижин. Выстроенные из дикого камня, причем форма строений в разных провинциях слегка различалась, эти посты располагались примерно через каждые два километра. Один человек спал, в то время как другой скороход бодрствовал, ожидая, когда придется принять сообщение или кипу, содержащую информацию, и доставить на следующий пост. Средняя скорость бегунов, которые мчались изо всех сил, приблизительно в четыре раза превышала скорость, с которой мог бы путешествовать по этим дорогам всадник. Для более срочных сообщений использовались сигнальные огни. Дороги, тамбо и станции часки обслуживались той провинцией, в которой они были расположены. Скороходов тренировали с детства и жестоко наказывали, если сообщение не доходило по адресу. Пома говорит, что скороходы были сыновьями кураков и других должностных лиц.

Инки построили свыше 25 тысяч километров дорог, по которым при любой погоде могли пройти люди и караваны лам, на высоте от уровня моря и до приблизительно 5500 метров над ним. Две главные императорские дороги проходили параллельно друг другу: одна шла через Анды, пересекая сьерру и заснеженные плато, через глубокие долины и леса, пропитанные влагой; другая – по побережью, через бесплодную пустыню и широкие речные устья. Императорские дороги, от которых расходилась сеть второстепенных, связывали между собой все главные города и провинции. Вдоль некоторых дорог были расставлены указатели расстояния, именуемые mono, которые отмечали расстояние, превышающее 10 километров.

Горная дорога проходила в таких экстремальных топографических и климатических условиях, где изобретение колеса в бронзовом веке принесло бы мало пользы. Кроме того, если бы там были крупные вьючные животные, они конечно же скользили бы и падали вместе с грузом в местах, где дорога шла по уступам или по узким желобам, выдолбленным в сплошной скале. Каменные террасы и мощеные дороги строились на склонах и крутых горных обрывах, иногда проходя вдоль отвесных скал, где опасные места и повороты были огорожены стенами. Бушующие горные реки пересекали по сплетенным из тростника висячим мостам до сотни метров длиной, закрепленным на паре каменных опор с обоих концов, или в корзине по канатной дороге там, где движение было не таким оживленным. Через потоки перебрасывались деревянные или арочные каменные мосты, и любой, кто разрушил или сжег бы мост, не имея на то указаний, был бы безотлагательно казнен. В горной местности ширина дороги варьировалась от 1,5 метра на сложных участках, где она шла зигзагом или уступами, до максимальной ширины приблизительно 6 метров на широких террасах на более пологих склонах долин, где можно было выдержать горизонтальный профиль. В грязных местах дорога была выложена камнем, а там, где приходилось пересекать болота, она превращалась в широкую каменную мостовую с водопропускными трубами для дренажа.

На побережье дороги были равномерно широкими – порядка 5 метров в ширину – и прямыми, но не мощеными. Вдоль обочин тянулись стены, ограждающие от песка, высотой примерно в метр, сложенные из камня или адобы, которые регулировали путь армий и караванов вьючных лам (и облегчали контроль за ними). В долинах эти стены были даже окрашены, и вдоль них по каналам текла вода, но в засушливых областях дорога иногда отмечалась только расставленными через интервалы постами, чтобы никто не мог сбиться с пути. Чтобы преодолеть широкие реки, через них наводились плавучие понтонные мосты, состоящие из ряда бальз (тростниковых лодок), связанных вместе и перекрытых настилом из дерева.

Во времена правления инков существовали две основные системы земледелия: выращивание основных корнеплодных культур в горной местности, которые на протяжении тысячелетий локально одомашнивались на высоте до 5 тысяч метров, и маиса, теплолюбивой культуры, возделываемой на более низких склонах и в защищенных долинах – у подножия гор и в низинах. Мурра считает, что в сельскохозяйственных ритуалах жителей Анд проявляются значительные различия между двумя образами жизни, основанными на этих двух системах сельского хозяйства, и что один из них, основанный на более широко распространенном возделывании маиса при правлении инков, находился в процессе поглощения и преобразования другого – процессе, прерванном испанским вторжением.

На больших высотах совместно развивались культивирование морозоустойчивых клубней и скотоводство. Из корнеплодов наиболее известен картофель, и оказалось, что он замечательно себя чувствует на высоте в 5 тысяч метров при 18 градусах мороза. Значение этого овоща может быть наилучшим образом проиллюстрировано тем, что единицей измерения времени служило время, необходимое для того, чтобы сварить картофель! В Кольяо еще до недавнего времени выращивали до 220 его разновидностей. На предельных высотах культивировали медленно созревающие и горькие сорта чуньо, который, по словам Кобо, мог храниться «много лет». На этот процесс влияли холодные ночи, теплые дни и сухой климат; где этих условий недоставало, жители Анд не могли эффективно сохранять урожай корнеплодов. С другой стороны, маис, хоть и выдерживал более длительные сроки хранения, чем чуньо, не годился для выращивания в горах, поскольку он там вымерзал.

Есть и другие базовые различия между картофелем и маисом. Маис требует постоянного полива и удобрения, но если его выращивать при этих условиях, то нет необходимости ни оставлять землю под паром, ни чередовать культуры; с другой стороны, картофель можно выращивать при нормальном количестве осадков без орошения или удобрений, но после четырех лет возделывания земля должна быть оставлена под паром в течение семи лет.

Благодаря своей социально-экономической организации инки сумели значительно распространить культивацию маиса в горных районах в качестве «государственных посевов». В доинкские времена большинство горцев выращивали (или выменивали) маис главным образом для ритуальных целей. При правлении инков маис оставался элитным продуктом – для изготовления чичи и для ритуальных, пиршественных блюд, – но был гораздо более распространен и благодаря хранилищам доступен по всей империи. Фактически, по предположению Мурра, «основной функцией [митимаев] было на самом деле расширение территории, где выращивали маис». Эта стратегия часто совмещалась с политикой расселения по причинам безопасности и могла быть действующим фактором всех трех типов программ переселения митимаев.

Кока, низкорослый кустарник, листья которого, если разжевать их вместе с лаймом, выделяют кокаин, росла во влажных низинах андской монтаньи, к востоку от Куско. Жрецы и аристократия применяли коку как возбуждающее средство, главным образом в связи с религиозными ритуалами. Хотя ее действие притупляло ощущения голода, жажды и усталости, инки ограничивали ее использование и строго контролировали распределение листьев.

Индейцы нагорий испытывали в климате монтаньи физическое недомогание и быстро заболевали, поэтому инки выращивали лишь ограниченное количество этих листьев, используя труд общественных рабочих сил мита из низменных районов, а также преступников, ссылаемых сюда с гор в качестве наказания. Представители элиты носили листья коки в маленьких мешочках. Эти же листья приносились в качестве жертвоприношений. Этот кустарник стал интенсивно возделываться именно в период испанской колонизации, и его в это время продавали индейцам по всей территории Анд.

Удобрения, которые применяли в Андах, были разнообразными. На побережье собирали и разбрасывали по земле птичий помет – гуано, чрезвычайно богатый азотом. Кроме того, инки транспортировали гуано, сардин и мелкие рыбьи головы, также используемые на побережье, в горы, на маисовые поля. Единственными непривозными удобрениями для горцев были навоз лам в более высоких регионах и человеческие экскременты в долинах.

Инкам приписывается изобретение ножного плуга – такльа. Как этот плуг, так и корана, мотыга – два наиболее важных сельскохозяйственных орудия, – с началом использования бронзы стали намного эффективнее. Ножной плуг (см. рис. 34) представлял собой шест около 1,8 метра длиной, с острием из обожженного дерева или бронзы, с упором для ноги около острия и рукоятью на другом конце. Его использовали, чтобы рыхлить землю, выкапывать ямы и убирать картофель.