пересилил себя, мгновенно, без видимых усилий перешел на третий уровень сознания и ударил паука мечом. Прямо посредине. Изо всей силы.
Удар был слишком силен. Паука распластало надвое, и обе части, судорожно взмахивая лапами, полетели вниз и застряли в паутине «пола». Меч дошел едва ли не до половины свертка. Самые худшие мои подозрения оправдались: в свертке было наполовину мумифицированное человеческое тело. Это от него шел запах мертвечины. Я повернулся к следующему свертку. На нем тоже сидел паук!
Он тяжело спрыгнул на ветку и, омерзительно перебирая лапами, понесся прочь из гнезда. Прямо на Касыма.
Не переставая кричать, Касым ударил паука саблей. Он бил не так сильно, как я, зато махал клинком в ускоренном темпе. В долю секунды паук был изрублен частей на восемь. Эти ошметки посыпались вниз кучей мусора.
Еще один паучок, поменьше, размером всего лишь с кота, сидевший прежде на ветке, а не на свертке, рванулся и скрылся в дыре, проделанной в паутине.
Стало тихо. Касым замолчал, я внимательно оглядывал гнусное гнездо. Больше я пауков не заметил.
Один сверток был завернут не слишком плотно. За паутиной угадывался человеческий силуэт, детали одежды. Я вспорол сверток мечом, и оттуда словно бы прорвалась наружу окостеневшая человеческая рука. На ней было шесть пальцев.
– Терентий, – сказал я вслух.
– Я больше не могу, – сказал, заикаясь, позеленевший Касым. – Уйдем отсюда!
Быстро темнело. Оставаться в паучьей роще, тем более в паучьем гнезде, действительно не стоило. За несколько секунд мы спустились со страшного дерева. Мечом я поставил на стволе зарубку в форме креста, и мы помчались прочь. Побежали не от страха, а потому, что идти были просто не в состоянии. Слишком много адреналина скопилось в крови. Слишком сильно хотелось дать разрядку всей скопившейся за несколько ужасных минут нервной энергии.
– Как они затащили людей на дерево? – спросил Нахартек на ходу. – Они огромные, но с человеком таким не справиться…
– Может, они сами влезли? – спросил я.
– Люди? – переспросил Касым.
– Конечно. Пауков-то уж туда точно никто не затаскивал.
– Гипноз? – уточнил Нахартек.
– Ты заметил, что мы не видели этих тварей до самого последнего момента?
– Да, они отводили глаза, – мотнул головой юноша. – Я имею в виду не свои глаза, а наши… Они нас как бы зачаровали. Если бы не твой остекленевший взгляд, я бы мог вообще не увидеть первого паука. И попасть на ветку рядом с Терентием… Не забуду этого до конца жизни. Да я теперь побоюсь тушить ночью свет!
Мне, напротив, стало легче. После того как я разрубил огромного паука надвое, стал меньше их бояться. Точнее, испытывать к членистоногим меньшее отвращение. Бояться чего-то я перестал уже давно.
Сейчас я наконец понял, что до этого меня терзал не страх перед пауками. Меня просто мучила необходимость оставаться в одном мире с этими существами. Душа восставала против этого. А давить пауков в любом месте, в любое время я не мог. Хотя бы потому, что я не судья всем тварям. И времени бы это заняло много. И не принято в человеческом обществе. Да и не передавишь всех. Поэтому я был вынужден с ними мириться. И именно это было особенно тяжело.
В лабораторию мы примчались, когда уже зажгли керосиновые светильники. Профессор Слуцкий неспешно беседовал о чем-то с молодым студентом, и после тех ужасов, которые нам довелось увидеть в последние полчаса, это выглядело просто дико. Там, в ветвях, скрывался ужас, а они могли обсуждать что-то другое! Студент улыбался и кивал, профессор пытался распрямиться, но это у него не слишком хорошо получалось.
Касым, узнав в Слуцком кого-то из руководства (думаю, он плохо разбирался в здешней иерархии), закричал чуть ли не в лицо профессору:
– Пауки!
Хотя лицо молодого человека было перекошено от ужаса и отвращения, Поликарп Тимофеевич на своем веку, судя по всему, повидал и не такое. Мало ли какие бредовые идеи преследуют разных людей?
– Вашему товарищу плохо? – спросил он меня, не обращая внимания на Касыма.
Слуцкий тоже плохо разбирался в нашей иерархии – Касым как-никак был моим адъютантом.
– Мы нашли трупы похищенных людей, – заявил я. – В паучьем гнезде. Вызывайте службу безопасности.
Профессор и бровью не повел. Не слишком торопясь, он отошел к окну и потянул за невзрачный шнурок. Раздался страшный рев паровой сирены, которую, наверное, было слышно за пять километров от лаборатории.
– И ректор, и следователь, и начальник службы безопасности, и оперативный отряд сейчас будут здесь, – пояснил он. – Теперь рассказывайте. Или подождите до прибытия следователей, чтобы не повторяться. Но скажите мне для начала – какое место вы романтично назвали паучьим гнездом? Не философский ли факультет?
Я слегка улыбнулся. Невинная попытка съязвить относительно коллег даже не вызвала у меня раздражения. Слуцкий словно бы был сейчас человеком из другого мира. Мира, который еще не обрел страшное знание.
– К сожалению, в гибели отдельных людей повинны обычно не философы, а практики, – вежливо ответил я. – А под паучьим гнездом я понимал именно паучье гнездо. Огромные пауки живут в ореховой роще. Вы знали об этом?
Слуцкий посмотрел на меня с удивлением, а Касым решил пояснить мой рассказ:
– Они просто ужасны, господин профессор. Мохнатые. Глазищи – как алюминиевые динары, и не мигают. А размером – с теленка!
Профессор слегка поморщился.
– Ваш друг, пожалуй, все же болен, – заметил он. – Или его укусили? В окрестностях Краснодара водятся ядовитые пауки, но они скорее нормальных размеров. Привычных, я бы сказал.
В это время в лабораторию ворвался отряд из десяти человек с духовыми ружьями и полковник Тарасов.
– Еще кто-то пропал? – деловито спросил полковник.
– Наши гости утверждают, что кто-то нашелся, – ответил Слуцкий.
– Мы нашли трупы, – пояснил я.
– Отлично! – воскликнул Тарасов, но быстро поправился: – Я хотел сказать, хорошо, что есть зацепка. Потому что в то, что люди живы, я уже не верил. И что дал предварительный осмотр? Отчего они умерли?
– Затрудняюсь ответить, – ответил я. – Они все в паутине…
– Их убили пауки, – перебил меня возбужденный Касым, и я дернул его за рукав – пора бы уже успокоиться и замолчать. – Заманили на дерево, сделали из них мумии. И жрут потихоньку.
– Пауки? Мумии? – Тарасов недоуменно нахмурился.
– Мы нашли гнездо гигантских пауков, – повторил я. – И в нем – останки людей.
И тут на пороге появился ректор Степанов.
– Вы знали, что на территории университета водятся пауки величиной с собаку? – обратился я к нему.
– Не переутомились ли вы, господин Лунин? – мягко спросил Порфирий Петрович, заглядывая мне в глаза.
– Да они над нами глумятся! – закричал вдруг Касым во всю глотку. Не думал, что он способен на такую выходку… – Вас бы туда, на орех! И он несется на вас со всех восьми ног! Я едва не поседел! А трупы качаются, словно окорока в коптильне!
– Тише, тише, – сказал Тарасов. – Рассказывайте с самого начала.
Стараясь сохранять спокойствие, я начал рассказывать.
