Ужасный голос по-прежнему звучал в его ушах. Куинси чувствовал, как по его лицу текут слезы.
Он не справился. Задал слишком мало вопросов, вообще ничего не сделал. Ему следовало привезти деньги или хотя бы их часть, если уж таков был план. Нужно было проявить простую предусмотрительность — на тот случай, если кто-нибудь спросит, но ведь он был слишком занят спорами с Кинкейдом и собственным расследованием. Он слишком часто повторял себе: какой ты умный, Куинси, ты сделал первые шаги.
Он сглупил, и теперь Рэйни будет страдать. Она узнает, что он не справился. Она как никто другой способна понять, что это значит, когда преступник приближается к тебе с ножом.
Мак и Кинкейд повалили Куинси на пол. Он коснулся щекой прохладных досок, но едва почувствовал это — как и то, что двое мужчин навалились на него всей тяжестью, пытаясь удержать.
— Вызовите службу спасения! — крикнул Кинкейд. — Врача, живо!
Идиот, подумал Куинси. Помощь нужна только Рэйни.
А потом весь мир заволокло чернотой.
Кимберли ехала мимо ярмарочной площади, направляясь к департаменту защиты дикой природы, когда увидела «скорую помощь», которая выезжала с парковки. Она нажала на тормоз и выскочила из машины, прежде чем та успела остановиться. Слева, у больших металлических дверей, слонялась целая толпа полицейских. Кимберли протиснулась внутрь, ища Мака, отца или Рэйни.
— Что случилось, что случилось?
Мак заметил ее первым. Он быстро подошел и обнял, не сказав ни слова.
— Папа? Папа? Папа?!
— Ну-ну. Дыши глубже. Соберись. Успокойся.
Она не могла успокоиться. Ее отец лежал на полу, укрытый одеялом, мертвенно-бледный и очень прямой, а над ним склонился пожилой мужчина в темном костюме и со стетоскопом в руках. Этого не должно было случиться. Господи, она же оставила его буквально на минуту!
— Что произошло? — Ее резкий голос прокатился по всему помещению. Мак прикрыл ей рот ладонью и крепко прижал к груди, как будто его присутствие могло что-нибудь исправить.
— Детка, детка, все не так плохо, как кажется. У твоего отца сердечный приступ. Кинкейд позвонил в «Скорую помощь», а Шелли Аткинс прислала врача. Видишь, его осматривают.
— Но «скорая» только что уехала. Если у него сердечный приступ, разве его не должны были отправить в больницу? Что это значит?
— Он отказался ехать.
— Убью сукина сына!
— Успокойся. — Мак одной рукой поглаживал ее плечо, а другой по-прежнему крепко обнимал за талию. Кимберли поняла, что вся дрожит — трясется как осиновый лист. Если бы Мак ее не держал, она бы упала.
— Ему позвонили, — шепнул он; эти слова были предназначены только для ее ушей. — Позвонил похититель. Дела пошли не слишком хорошо. Эн-Эс намекнул, что, раз мы отказались выполнить его требования, он отыграется на Рэйни.
— Нет!
— Твой отец… переволновался. Когда мы попытались его успокоить, он словно с цепи сорвался, честное слово.
— Как он себя чувствует? — испуганно спросила Кимберли.
— Не знаю, детка. Я не врач. Но, судя по всему, твоему отцу нужен отдых.
Она кивнула, уткнувшись ему в грудь. Она обнимала Мака так же крепко, как и он ее, не в состоянии смириться с тем, что ее отец неподвижно лежит на земле.
— Он еще никогда не выглядел таким старым, — шепнула Кимберли.
— Понимаю.
— Они с Рэйни собирались уйти на покой и усыновить ребенка. Я всегда думала, что у него еще целая жизнь впереди.
— Понимаю, малыш.
— Ох, Мак, — выдохнула Кимберли. — Бедный папа… Бедная Рэйни…
Врач наконец закончил осмотр. По его требованию Мак подогнал машину. Вместе с Кинкейдом они помогли Куинси забраться внутрь и усадили его на заднее сиденье, где он мог устроиться поудобнее. Кимберли дважды пыталась прорваться к нему, но Мак не пускал.
— Сначала поговори с врачом, — настойчиво советовал он.
— Ты просто боишься, что я на него наору.
— Ты и так на него наорешь. Но сначала поговори с врачом.
Доктор был готов с ней побеседовать; Кимберли и в самом деле хотелось на кого-нибудь наорать.
— Это был сердечный приступ? — спросила она.
— Давление повышено, пульс учащенный, — сообщил врач. — И это наводит меня на мысль о том, что возможность приступа не исключена. Нужно тем не менее провести ряд исследований, прежде чем делать выводы.
— Так проведите!
— Ваш отец должен отправиться в больницу.
Кимберли прищурилась:
— Он по-прежнему отказывается ехать?
— Ваш отец полагает, что он всего лишь переволновался, — и это, судя по всему, не исключено.
— Кто здесь врач, вы или мой отец?
— Вашего отца очень трудно переубедить.
— Кто-нибудь мне поможет? Если у него нет с собой пистолета — значит, я единственный член нашей семьи, у которого есть оружие. Следовательно, полагаю, мне удастся настоять на своем.
Доктор незаметно сделал шаг назад.
— Мне бы хотелось знать, кто-нибудь из родителей вашего отца страдал сердечными заболеваниями?
— Его мать умерла молодой. По-моему, от рака. А отец… — Кимберли помедлила и наконец сказала: — От болезни Альцгеймера.
По крайней мере это было недалеко от истины.
— А их родители? Ваши прабабушка и прадедушка?
— Не знаю.
Врач задумался.
— Мое мнение как специалиста таково: наилучшим решением было бы немедленно отправить вашего отца в больницу и провести серию анализов. Если больной тем не менее решительно против этого, — он закатил глаза, — то я могу по крайней мере порекомендовать ему отдых, горячий душ и сухую одежду. И никаких нагрузок в течение следующих сорока восьми часов.
— Да, вы правы. — Кимберли огляделась и тяжело вздохнула. — Вы не знаете, почему здесь столько полиции?
— Полагаю, у них горячая пора.
— Пока Рэйни не нашлась, я не смогу удержать отца в отеле.
— Тогда хотя бы обеспечьте ему относительный комфорт. Сухая одежда, горячий суп, несколько часов сна. Если он на что-то пожалуется, немедленно вызывайте 911. И пожалуйста, мисс Куинси, не выпускайте его из поля зрения.
Врач собрал вещи. Кимберли подошла к машине. Отец сидел с закрытыми глазами, но она не верила, что он спит. Забравшись на заднее сиденье, она положила его ноги к себе на колени и принялась массировать лодыжки. Кимберли внимательно посмотрела на его лицо и с облегчением увидела, что оно по
