было.
ЭКСКУРСИЯ
— Ты одна тут живешь? — спросила я.
— Что за глупости! — возмутилась стеклянная женщина. — У меня множество предков.
— И они здесь?
— Да.
Я оглянулась вокруг. Жители некоторых окраинных миров верили, что предки продолжают участвовать в их жизни в качестве призраков, которые невидимо ходят рядом с ними. Стекло имеет в виду нечто в том же духе? Я не могла придумать, как задать вопрос потактичнее.
— Почему бы тебе не устроить для меня экскурсию? — спросила я. — Показать то, что мне следует увидеть?
— Тебе следует увидеть все, Фестина. И я покажу тебе это все.
Я кивнула и заставила себя улыбнуться, мысленно перетряхивая весь набор фальшивых комплиментов на любой случай. Конечно, разведчики с удовольствием исследовали бы чужеземные культуры, но это не наше дело; мы только создаем надежный плацдарм, после чего Флот посылает армию специалистов. Экскурсия Весла была для меня случайным явлением, а в данный момент и еще одним способом помешать мне думать о…
Я убила Яруна.
Я видела, как умирает Чи.
— Пойдем посмотрим, — сказала я. — Уверена, мне понравится.
ПИЩА
— Это чтобы готовить пищу, — сказала Весло.
Мы стояли в одноэтажном здании, недалеко от входного портала, через который я проникла в город. Единственная комната, без мебели, без украшений, в центре которой возвышалась стеклянная колонна, толщиной со ствол красного дерева. Поверхность ее была гладкая, но пыльная — за исключением совершенно чистой ниши глубиной полметра, вырезанной в колонне на высоте талии.
— Как эта штука работает? — спросила я.
— Ты говоришь, что хочешь получить, и машина делает это, — на этот раз Весло удержалась и не обозвала меня глупой, но ее тон явственно подразумевал это.
— Вряд ли ваш пищевой синтезатор понимает мой язык. Если только машина не выучилась ему от Джелки и Уллис — как ты.
— Она научила машину некоторым вашим блюдам, — ответила Весло. — Она сказала, было нетрудно… — Она замолчала, силясь вспомнить незнакомое слово. -…нетрудно про… программировать.
Добрая, старая, вечно мигающая Уллис! Как и большинство разведчиков, она была прекрасным программистом — результат того, что все мы чувствуем себя спокойнее и увереннее в обществе машин, а не людей. Однако по происхождению я деревенская девочка и потому предпочитала проводить свободные часы, ухаживая за животными, а не за клавиатурой компьютера. В Академии Уллис помогала мне в программировании, а я ей в экзобиологии.
— Ну, и какие блюда Уллис запрограммировала готовить эту машину? — поинтересовалась я.
В последний раз я ела на «Палисандре» прошлым утром; конечно, в рюкзаке был аварийный паек, но такой мерзкий на вкус, что годился только для аварийной ситуации.
— Я не запоминала названий ваших блюд, — ответила Весло. — Да и не собиралась это делать. Когда проклятые разведчики ели, я уходила, чтобы меня не стошнило. У вас такая отвратительная пища.
— Что значит «отвратительная»?
Может, Джелка и Уллис придерживались какой-нибудь странной диеты? Не помню, что они ели в Академии.
— Их соус по цвету был похож на кровь. Крупа белая, как личинки. А растения имели такой вид, будто их только что выдернули из земли!
— Ох! — Кетчуп, белый рис и салат. По-видимому, Весло ест что-то другое. — Может, я вернусь сюда попозже. Понадобится время, чтобы разобраться, что там напрограммировала Уллис.
Пока еще я не падала от голода; и если до этого дойдет, что ж, буду грызть свой аварийный паек, так, чтобы Весло не заметила.
— Тогда пошли, — она направилась к выходу. — Я познакомлю тебя со своими предками.
ЕЕ ПРЕДКИ
Она привела меня в одну из центральных башен, высотой в двадцать этажей. И на всех этажах было полным-полно тел. Все до одного стеклянные, они мирно лежали на полу: ряд — мужские, ряд — женские. Женщины очень напоминали Весло — просто отличные копии, я бы сказала, хотя, возможно, мои глаза не замечали различий. Черты прозрачных лиц разглядеть вообще было нелегко, а тем более — уловить какую-то незначительную разницу между ними. Это касалось не только женщин: мужчины были чисто выбриты и чертами лица очень напоминали женщин.
Если бы не плоская грудь и гениталии, я бы вряд ли отличила мужчин от женщин. Впрочем, какое это имело значение? Все эти люди дышали и были теплыми на ощупь, но пребывали в коматозном состоянии.
Весло стояла среди них, ожидая, чтобы я высказалась.
— Они… Что случилось? Они, наверное… Значит, Весло, это твои предки.
— Да, не все прямые, но они с самого начала жили в моем доме.
— И… как бы это выразиться… Что они здесь делают?
— Лежат на полу, Фестина. Ничего другого делать они не хотят.
— Но они могут встать, если захотят?
— Когда появились те, другие, разведчики, мои мать и сестра встали. Им было интересно встретиться с чужеземцами, пусть даже с такими безобразными. Через день матери стало скучно, и она вернулась сюда — она лежит вон там.
Весло сделала жест в направлении стеклянной стены. Там лежали, по крайней мере, пять женщин, ее двойников. Если одна из них и была ее матерью, выглядела она не старше Весла; ни у одной женщины не было заметно никаких последствий материнства. Стеклянные животы, наверно, не растягиваются; стеклянные груди не отвисают из-за того, что приходится кормить младенца.
— А как насчет сестры? — спросила я. — Она тоже заскучала?
— Уверена, сейчас ей очень скучно, — высокомерно ответила Весло. — Она скучает, грустит и очень поглупела.
— А?
— Она ушла с проклятыми разведчиками. Ее они взяли с собой, а меня нет.
Весло с силой ударила ногой лежащее рядом тело мужчины, так что оно заскользило по полу. Он открыл глаза, сердито посмотрел на нее, проворчал несколько слов на незнакомом языке и отполз на прежнее место. Моя спутница тут же ударила его снова.
— Не смей бранить меня, старик! — взорвалась она.
Он снова бросил на нее сердитый взгляд, но ничего не сказал. Однако и вернуться на прежнее место не пытался, остался где был, сложив руки на груди и закрыв глаза. «Интересно, — подумала я, — он отползет назад, когда мы уйдем отсюда?»
— У них у всех, видишь ли, мозги устали, — продолжала свои объяснения Весло. — Они старые, усталые — и примитивные, — последние слова она произнесла, нарочно повысив голос. — Им бы только лежать здесь, больше ничего делать не хотят.
— Они едят или пьют?
Она покачала головой.
— Они поглощают воду из воздуха… и свет поглощают тоже. Моя сестра говорила, что свет в этом здании питательный и его хватает для тех, кто просто лежит, ничего не делая. Не понимаю, как это свет может быть питательным, но сестра утверждала, что это так.
Как человек, не понаслышке знакомый с солнечной энергией, я вполне могла допустить, что свет может быть «пищей» для организма; однако лучше быть непрозрачным для света, если хочешь его поглощать… Тут я вспомнила, что для излучения в большом диапазоне невидимых волн эти тела непрозрачны. Быстрая
