Он победно обернулся к Альфреду. Вот оно. Как раз то, что он искал.

Но дворецкий по-прежнему оставался бесстрастным.

— Зачем. вы пытаетесь доказать, что этот Пингвин… гм, мистер Кобблепот — не тот, кто он есть на самом деле? Или вы хотите быть единственным человекозверем в городе?

Вместо ответа Брюс зачитал выборочно отрывок из следующей статьи:

«… Цирк сложил вчера шатры, возможно, теперь навсегда. После многочисленных заявление о пропавших детях в нескольких городах, полиции пришлось закрыть ярмарку «Красного Треугольника». Во всяком случае, один маленький уродец успел исчезнуть до того как его допросили».

Вот. Теперь-то Альфред должен заметить связь. Брюс посмотрел на него с триумфом.

— Полагаю, теперь вы чувствуете себя лучше, — сухо заявил Альфред.

Так ли это? Брюс пытался разобраться в себе. Получил ли он удовлетворение, узнав, что, возможно, Пингвин — порочный преступник, замышлявший что-то против Готем-Сити? Конечно, это было неубедительно.

— Нет, — признался Брюс. — Скорее, я чувствую себя ещё хуже.

Двое долго смотрели в тишине друг на друга. В конце концов, что ещё можно было добавить?

Альфред хмуро взглянул на хозяина.

— Ешьте ваш виши-соус, — посоветовал дворецкий.

Так или иначе, но уж с этой работой Селина справится. Если только та не прикончит её первой. Её авторучка быстро бегала по листу блокнота. Двенадцать предыдущих лежали рядом, мелко исписанные значками стенографии. Селина привычно просматривала компьютерные файлы. Она почти закончила. Остался последний файл, и можно будет вернуться в начало и взглянуть, есть ли в её писанине хоть капля смысла.

Неожиданно ей на плечо легла чья-то рука. Авторучка замерла, не дописав слово, а сердце упало в неизведанные глубины. Селина запрокинула голову — над ней, улыбаясь, склонился босс. В такой поздний час? Очевидно, что-то случилось. Макс-Рабовладелец никогда не задерживался после шести.

— Работаешь по ночам? — заботливо спросил Макс. — Я тронут.

— Нет. — Селина с трудом овладела дыханием. — Да, — быстро добавила она официально- исполнительным тоном. — Я собираю материалы для вашей встречи с Брюсом Уэйном на завтрашнее утро.

Однако в Максе не чувствовалось восторга. Он никогда не задумывался, как много она работает. Но теперь уж она выдаст ему, со всеми кровавыми подробностями.

— Я перечитала все файлы по проектам новой энергостанции, — продолжала она, указывая на страницы скорописи.

— Будем надеяться, мистер Уэйн предоставит инвестиции… Я изучила каждый факт, даже раскрыла защищённые файлы и…

Наконец-то Макс был потрясён.

— Вот это да! Какое трудолюбие! — с улыбкой заметил он.

— А как ты сумела рассекретить защищённые файлы, могу я узнать?

— Ну, — Селина радовалась хорошему расположению босса, — я догадалась, что пароль — Финстер — ваш чихуахуа. И он действительно подошёл. — Люди всегда пользуются именами своих детей или любимцев для такого рода вещей. Это первое, что узнаешь, работая секретарём. — Она провела рукой по листкам. — Это очень интересно, несмотря на технические тонкости… Я имею в виду, что энергостанция является таковой только на бумаге, а на самом деле будет гигантским… Как его там? — Селина взглянула на Макса, ожидая подсказки, но он только одобряюще кивнул. — Гигантским накопителем, — продолжила она, разобравшись в скорописи. — И, вместо того, чтобы генерировать энергию, он будет чем-то, вроде… — проклятие, ну и почерк, сконфузилась она — …высасывать электричество из Готем-Сити и запасать… накапливать. Так что-ли. Я не знаю, как лучше сказать…

— А кому, — вкрадчиво спросил Макс, — вы хотите об этом сказать?

С этими словами он, не торопясь, чиркнул спичкой и поджёг записи.

Селина нервно сглотнула. Возможно, она переступила свои полномочия?

— Ну… — промычала она, подыскивая правильный ответ. — Гм, никому?

Макс бросил пылающие листки в корзину для бумаг. Селине не понравилась улыбка, пробежавшая по лицу босса.

— Что произошло с той чересчур любопытной кошкой? — слишком мягко спросил он и шагнул к ней.

— Но я не кошка, — быстро отпарировала Селина, хотя на секунду ей захотелось стать такой же маленькой и юркой. — Я всего лишь ассистент, — добавила ока. — Я не имею абсолютно никакого значения. Не обращайте на малышку внимания. Всего лишь секретарша.

— И очень-очень исполнительная, — согласился Макс, продолжая приближаться.

— Слишком исполнительная? — догадалась Селина.

Макс поспешно кивнул, как будто ожидал вопроса. Почему так случилось, что после всех многочисленных промахов она оказалась права именно сейчас?

Селина сделала шаг назад.

— Это наш общий секрет, правда! — забеспокоившись она тараторила без остановки. — Как вы можете так плохо думать о ничего не значащем человеке?

— Энергостанция будет вершиной моей пирамиды, — перебил её Макс с холодной уверенностью, — моим храмом, моим наследством Чипу. И никто не сможет остановить меня!

Селина упёрлась спиной в стекло огромного, от потолка до пола, окна. Кроме как наружу, в пустоту, деться было некуда. Но Макс упрямо приближался.

Это уже слишком, решила Селина. Она наполовину была охвачена страхом. В конце концов, что этот Шрек о себе думает?

— О'кей, — согласилась она, стараясь чтобы голос звучал твёрже. — Продолжайте! Запугивайте меня, угрожайте, если это поможет вам вырасти в своих глазах. Непохоже, что вы сможете так просто меня убить!

Макс печально покачал головой.

— На самом деле, даже очень похоже.

Селина смотрела на него в упор широко раскрытыми глазами. Что он хочет этим сказать?

Макс улыбнулся. Какое облегчение!

— Секунду! — выдохнула она, — сейчас вы напуганы…

Макс схватил её и беспощадно швырнул сквозь хрупкую плоскость стекла.

Она падала вниз, сквозь темноту и кружащийся снег. Было так красиво. Если вам придётся умирать, наверное, это самый лучший способ.

Она лишь услышала, как рвётся брезент, когда пролетела сквозь навес. Больше она ничего не ощутила. А потом был удар о второй навес, третий… Судя по всему, она пересчитала все раскрашенные тенты Универмага Шрека на Готем-Плаза. Они замедлили её падение, но…

Её окружали жгучий холод и непривычная белизна. Должно быть, она упала в сугроб. Ей не хватало воздуха.

— Помогите!… - прошептала она. — Кто-нибудь… Кто-нибудь любящий и тёплый.

— Мисс Китти… — Она никогда не узнает, позвала она или только подумала.