Озадаченно почесывая переносицу, он качал головой:
— Я тут ни при чем.
Занеся над головой молоток, я двинулась вдоль кухонной стойки.
Моя бесстыжая кузина снова выставила вперед руки:
— Не надо, стой там! Не приближайся!
— Это почему же? — сделала я еще один осторожный шаг.
— Потому что, когда вы вошли, я как раз выносила приговор подсудимому.
У меня чуть не помутился рассудок.
— Выносила приговор?..
Я метнулась вперед и заглянула под стойку.
— Дурацкая идея! — сказал сзади Джесси.
Но я уже не могла остановиться.
Совершив немыслимый прыжок, я выронила молоток. Оставалось только грязно выругаться.
Бесстыдница схватилась за голову:
— Я все могу объяснить!
Я плавно обошла стойку и совершила новое открытие.
— Черт возьми! Карлос!
На полу, съежившись и прижав к ушам голые колени, сидел мой строитель.
— Нет, мисс Делани, вы все неверно поняли! Я…
— Что-о?.. А ну убирайтесь отсюда! О Боже, да прикройтесь же!
Но прикрыться он не мог, потому что руки у него были скованы наручниками за спиной. Я медленно приближалась.
— Тейлор, прикрой же его!
Карлос представлял собой аппетитное зрелище с точки зрения мужской плоти, только с тех пор я почему-то без особого вдохновения вспоминала его карие глаза с томной поволокой, бронзовый торс и поражавшее внушительными размерами мужское достоинство, которое он в тот момент безуспешно тщился скрыть.
— Ну все, Тейлор, тебе конец! — Я вихрем понеслась в гостиную.
С того самого дня при воспоминании о Карлосе Мартинесе я неизменно видела перед глазами игривую надпись, выведенную жирным маркером на его голой заднице: «Нелегкие времена настали». И стрелочку, указующую в сторону паха.
— Эван, но это же искусство, — как ни в чем не бывало лопотала Тейлор. — Ис-кус-ство! Мы готовили фотосессию. Для моей кни-ги!
Пистолет лежал на журнальном столике. Прочтя мои мысли, Джесси накрыл его рукой и покачал головой.
А между тем Тейлор отважилась выйти из-за стойки и направилась к нам, цокая каблучками, словно карликовый пуделек коготками. Джесси так и ахнул.
Нижние прелести она прикрыла военной шинелью, но когда опустила ее, мы увидели все — белые шлепанцы с пуховыми помпонами, полицейскую дубинку на кожаном поясе и маленький хлыстик для особо строптивых подсудимых. Но главное — крохотные, почти незримые трусики-стринги цвета синей униформы тюремных надзирателей.
Джесси картинно прикрыл глаза ладонью:
— Я ослеплен!
С кухни жалобно воззвал Карлос:
— Тейлор, ты куда?
— Ключ от наручников в ванной. — Она процокала мимо Джесси. — Ну а ты, зануда? Неужели рассчитываешь на какое-то там чувство юмора после свадьбы? Думаешь, Эван будет вот так развлекать тебя? Надеюсь, ты понял, куда я клоню?
Она метнулась в спальню, а оттуда в ванную.
Джесси постучал пальцами по коленке, задумчиво поджав губы, потом развернулся и поехал следом за ней.
— Тейлор, а ну-ка обернись!
Из ванной донесся грохот хлопнувшей о стену двери и перепуганный голос Тейлор:
— Эй, ты чего это…
Визг. Грохот. Голос моей кузины, скорее походивший на свист вскипевшего чайника:
— Ах ты, урод! Да что ты себе…
Я услышала шум возни, визг Тейлор и два громких шлепка, после чего она пулей вылетела из ванной.
— Он шлепнул меня!
Суровые судейские очки у нее на носу перекосились, глаза буквально вылезали из орбит. Джесси выехал следом, и она, тыча в него пальцем, завопила:
— Этот псих шлепнул меня!
— Тебе бы лучше заткнуться, — посоветовал Джесси, проезжая мимо.
— Да что с тобой такое? Взбесился?
Он резко развернул коляску.
— Эван, разве ты ей не говорила? Я же признан невменяемым.
— Боже милостивый! — У нее отвисла челюсть. — То есть как невменяемым?!
— Как? Медицински! Хроническая невменяемость в последней стадии. В самой крайней степени. У врачей это называется «синдром НКТ». Страдаю буйными припадками.
Карлос за стойкой кое-как умудрился подняться на ноги.
— Тейлор, умоляю, дай мне ключ от наручников!
Джесси ехал прямо на кузину. Она в ужасе попятилась.
— Любимое занятие номер один — бить телок по задницам. Дальше — хуже. — Он сверлил ее тяжелым взглядом настоящего зомби. — О-о!.. Да я уже чую запах мертвечины!
Она забилась за диван.
— Не приближайся!
Но Джесси и не думал останавливаться.
— Стадия третья кому-то покажется совсем отвратительной. — Он выставил вперед кулак с поднятым кверху большим пальцем. — У меня только что возникло непреодолимое желание сделать кое-что вот этим вот пальцем, а потом позвонить твоему мужу. Приступлю, пожалуй, прямо сейчас, а потом спокойно унесу отсюда свою задницу.
Мы вдруг услышали, как в передней хлопнула дверь.
— Тейлор!
Мы дружно повернули головы. На пороге с сантехникой в руках стоял второй брат Мартинес.
Увидев эту живописную сцену, он выронил ключи от машины, трубки и краны тоже посыпались на пол. Он посмотрел в сторону кухни и, окончательно опешив, вылупил глаза на близнеца:
— Мигель, что это значит?!
Тейлор, Джесси и я дружно перевели взгляд на скрывавшегося там мужчину:
— Мигель?!
Вновь прибывший бросился на кухню и заглянул под стойку. В глазах его промелькнула то ли жалость, то ли сострадание к близнецу.
— Карлос! — растерянно произнес тот. — Я сейчас все объясню!
Настоящий Карлос умоляюще протянул руки к Тейлор:
— Да как же ты могла так со мною поступить?!
Она ткнула пальцем в сторону кухни:
— Да нет же, вот он Карлос!
Голый мужчина на кухне жалобно запротестовал:
— Детка, нет! Я как раз Мигель. — Он перевел взгляд на меня: — А вы, мисс Делани, только, ради Бога, не сердитесь. Я же ведь не хотел! Просто так получилось!
