приведенные слова Пророка можно разуметь и о земле грядущего века, когда будет небо ново и земля нова, куда нечестивые не вселятся (Откр.21,1). И потому справедливо говорится, что сия земля есть удел, данный праведным, в коем нечестивые отнюдь не будут участвовать: сию землю должно также почитать уже данной по тому самому, что о ней есть непреложное обетование.
50) Пятым правилом Тихоний полагает правило о временах, дабы с помощью его можно было открывать или, по крайней мере, делать правдоподобные догадки о сокровенном в Св. Писании счислении времен. По словам Тихония, сие правило имеет приложение в двух случаях, т.е. при тропе синекдоха и при так называемых числах законных (legitimis) или определенных. Синекдоха требует или под частью разуметь целое или, наоборот, под целым разуметь часть. Так, например, говоря о Преображении Господа на горе, где в присутствии только трех учеников лице Спасителя просияло как солнце, а ризы сделались белы как снег, один Евангелист полагает Преображение случившимся после известного разговора через восемь дней, а другой – только чрез шесть (Лк.9,28. Мф.17,1). Явно, что сии сказания о числе дней не могут быть оба истинны, если не предположить, что один Евангелист, который говорит «дний осмь», принял последнюю часть дня, в которую Господь предсказал свое Преображение, и первую часть того дня, в который Он исполнил свое предсказание, за целые и полные два дня; а другой, употребивший слова «по днех шестих», разумел все дни полные и целые, но только средние между предсказанием и Преображением. Подобным способом выражения, полагающего часть за целое, разрешается вопрос и о времени Воскресения Христова. Ибо, ежели последней части дня, в который Господь пострадал, не принять за целый день, присоединив к нему и предшедшую ночь, а последней части ночи, в которую Он воскрес, не принять за целый день, присоединив также к ней последующий воскресный день, то не выйдет трех дней и трех ночей, в продолжении которых Спаситель, по Его предсказанию, долженствовал пробыть в сердце земли.
51) Законными или определенными числами Тихонии называет числа, преимущественно и чаще других употребляемые Св. Писателями, каковы: семь, десять, двенадцать и некоторые другие хорошо известные людям, занимающимся чтением Писания. Таковые числа определенные, по большей части, употребляются вместо целого неопределенного времени вообще. Например, слова «седмерицею днем хвалих Тя» (Пс.118,164) значат то же, что и «выну хвала Его во устех моих» (Пс.33,1). То же можно разуметь, когда числа помножаются или на десять – как семьдесят, семьсот (откуда и семьдесят лет Иеремииных (Иер.25,11) можно принимать духовно за все время, в которое Церковь находится между язычниками), или сами на себя – как десять, помноженные на десять, составляют сто, двенадцать на двенадцать – сто сорок четыре, число означающее всецелое общество святых (universitas sanctorum) в Апокалипсисе (Откр.7,4). Из сего последнего обстоятельства видно, что числами должны быть разрешаемы не одни только вопросы, касающиеся времени, но что значение их гораздо обширнее и может быть приложимо ко многим предметам. Ибо означенное число в Апокалипсисе относится не ко времени, а к людям.
52) Шестое правило Тихоний называет повторением или возвращением к прежде сказанному (recapitulatio) – правило, в темноте Писания довольно зорко сочинителем найденное. Ибо есть места, в коих предметы, по-видимому, следуют в порядке времени и раскрываются в непрерывной связи, а, между тем, в самой вещи повествование скрытно возвращается к тому, что прежде было опущено. Ежели в подобных случаях не руководствоваться означенным правилом, то легко можно впасть в заблуждение. Так в книге Бытие сказано: «И насадил Господь Бог рай в Едеме на востоке, и поместил там человека, которого создал. И произрастил Господь Бог из земли всякое дерево, приятное на вид и хорошее для пищи» (Быт.2,8-9). По-видимому, здесь говорится, что окончательное насаждение рая совершено уже после того, как Бог ввел сотворенного им человека в рай; а, между тем, Св. Писатель упомянув кратко о том и другом, т. е. что Бог насадил рай и ввел в него сотворенного человека, возобновляет только повествование и дополняет то, что прежде опустил, а именно, описывает подробнее, каким образом был насажден рай: Бог произвел, говорит он, «из земли всякое дерево, приятное на вид и хорошее для пищи», потом, следуя далее, прибавляет: «и дерево жизни посреди рая, и дерево познания добра и зла». Потом описывает реку, которая напаяла рай и разделялась на четыре источника, что также относится к устроению рая. Наконец, описав рай, Бытописатель повторяет то, что уже сказал, но, что в порядке творения следовало за устроением рая, то есть говорит о введении человека в рай: «И взял Господь Бог человека, и поселил его в саду Едемском» (Быт.2,15). Ибо прежде рай был устроен, и потом уже введен в него человек, как показывает теперь самый порядок вещей, а не наоборот – не прежде введен человек, и потом устроен рай, как можно бы подумать с первого взгляда, если не предположить здесь повторение (recapitulatio), по которому повествователь возвращается к тому, что прежде опустил.
53) Далее, в той же книге Бытия, по исчислении поколений сынов Ноевых, сказано: «Это сыны Хамовы, по племенам их, по языкам их, в землях их, в народах их» (Быт.10,20). По исчислении сынов Симовых также говорится: «Это сыновья Симовы по племенам их, по языкам их (secundum linguas suas), в землях их, по народам их». Наконец, обо всех вообще прибавляется: «Вот племена сынов Ноевых, по Родословию их, в народах их. От них распространились народы по земле после потопа. На всей земле был один язык и одно наречие» (Быт.10,31-11,1). Сии последние слова: «На всей земле был один язык и одно наречие»,- т. е. был один язык у всех – показывают, будто и в то время, когда народы были уже рассеяны по земле и даже по островам, у всех был один общий язык. Но это, очевидно, противоречит предыдущим словам, где сказано: «по племенам их, по языкам их (secundum linguas suas)». Писатель не сказал бы, что каждое племя, составляя отдельный народ, имело свой особый язык, если бы у всех племен был один общий язык. Следовательно, слова «На всей земле был один язык и одно наречие» составляют ни что иное, как незаметное возобновление повествования, сделанное для объяснения того, как один и тот же язык разделился на многие. Потому непосредственно за сими словами повествуется и о построении той башни, за которую суд Божий посрамил гордость племен смешением языков; а после этого и народы рассеялись на земле уже «по языком своим».
54) Иногда повторение в повествовании (или возвращение к прежде сказанному) бывает еще темнее и незаметнее, нежели в приведенных нами примерах. Так в Евангелии Господь говорит: «но в день, в который Лот вышел из Содома, пролился с неба дождь огненный и серный и истребил всех; так будет и в тот день, когда Сын Человеческий явится. В тот день, кто будет на кровле, а вещи его в доме, тот не сходи взять их; и кто будет на поле, также не обращайся назад. Вспоминайте жену Лотову» (Лк.17,29-32). Ужели в самый день явления Господа должно исполнять сии слова Спасителя «да не возвратится вспять», т. е. не станет исследовать свою прошедшую жизнь, с которою он уже навсегда расстался? Напротив, не теперь ли, то есть в продолжении настоящего временного бытия на земле, преимущественно должно вникать в нее, дабы, когда явится Господь, каждый получил мзду, по мере того, что он исполнил, и что пренебрег? Между тем, поскольку сказано «в той день», то можно бы подумать, что повеление Спасителя надлежит исполнять именно в тот день, когда явится Господь, если не предположить здесь вышесказанного правила о повторении и не призвать в помощь другого места Св. Писания, в котором еще во времена Апостолов говорилось: «Дети, последняя година есть» (1Ин. 2,18). Следовательно, под выражением «той день», в который нужно исполнять вышеозначенные слова Спасителя, разумеется все продолжение времени проповеди Евангелия даже до последнего явления Господа, ибо и самое явление Господа относится к сему же времени, которое окончится в день суда.
55) Седьмое и последнее правило у Тихония есть о диаволе и его теле. Ибо диавол есть глава нечестивых, составляющих некоторым образом тело его и вместе с ним долженствующих отойти в огнь вечный, подобно как Христос есть глава Церкви которая есть Его тело, имеющее пребывать с Ним в вечном царстве славы. Следовательно, как при первом правиле, которое Тихоний назвал «о Господе и Его теле», нужно быть внимательным, дабы в тех случаях, где Писание говорит о Господе и Его теле в одном лице, понять, что приличествует главе и что телу, так равно потребно такое же внимание и при последнем правиле. Ибо иногда говорится о диаволе нечто такое, что приличествует не столько ему,
