одежды легко струились вокруг их ног.

Но на этот раз что-то пошло не так. Правый край занавеса перестал подниматься вровень с левым. Ангел, стоявший в центре, самый высокий, явно находился в нерешительности, не зная, что делать, потому что занавес оказался на уровне его лба. Второй ангел споткнулся и запутался в длинной одежде. Третий держался стойко — решительно шагнул вперед, как ему предписывалось, поднял факел и… поджег занавес.

На мгновение все замерли. Первый ангел взглянул вверх и вскрикнул. Занавес был в огне, и пламя быстро распространялось во всех направлениях, с треском пожирая материю. Началась паника. «Пожар! Пожар!» — кричали вокруг.

Христианин бросил свою тяжелую ношу и спрыгнул в оркестровую яму. Ангелы бросились за ним — только мелькнули их развевающиеся одежды. Внизу публика, и мужчины, и женщины, ринулись к дверям. Уинвуд схватил Эсме за руку.

— Я понимаю, что мистер Беньян хотел остеречь нас от адского пламени, — пробормотал он, — но здесь они хватили через край.

— О, дорогой мой! — крикнула его мать. — О, Куинтин, мы умрем!

Леди Кертон отдернула занавеску и толкала леди Таттон к выходу.

— Эсме! Где Эсме? — взвизгнула леди Таттон. — Я не пойду без нее!

— Она со мной, мэм, — крикнул Уинвуд. Теперь он держал за руку и свою мать. — Торопитесь, леди, пожалуйста.

Быстрее.

— О, Куинтин! — причитала его мать. — Ты не оставил наследника. О! Говорила я тебе, чтобы ты женился. И вот!

Мы должны умереть!

— Мама, Бога ради, скорее! — торопил он, подталкивая ее вперед и таща за руку Эсме. — Не отставайте от леди Таттон. Идите! Идите!

Пока они продвигались к верхнему балкону, толпа становилась все плотнее. Вокруг стоял крик. Леди Таттон с бледным от ужаса лицом время от времени оглядывалась, чтобы убедиться, что Эсме следует за ними. Леди Уинвуд продолжала пронзительно кричать, перекрывая крики других женщин.

— Вот, теперь все достанется кузену Эноку! — вопила она. — Гадкому, отвратительному человеку! А мы умрем!

Верхний вестибюль был забит толпой. Женщины толкались, пытаясь пробиться к двум узким лестницам, тогда как мужчины — те из них, которые вели себя достойно, — отошли в сторону. Невыносимый запах горящей ткани заполнил ноздри Эсме. Она чувствовала, как подступает настоящий страх, но старалась не поддаваться ему.

Когда они добрались до лестницы, Уинвуд отступил в сторону.

— Торопите их, я вас умоляю, — сказал он Эсме. — Пусть леди Кертон идет впереди — она не потеряет головы, а две другие дамы пусть будут между вами!

Кивнув, Эсме начала спускаться, кашляя от дыма. Ощущая слабый ток свежего воздуха из лестничного колодца, она молила Бога, чтобы это был хороший знак. Внезапно, когда они уже почти сошли с лестницы, леди Уинвуд остановилась.

— Куинтин? — вскрикнула она. — Где он? Я не пойду без него!

— Пожалуйста, мэм, — твердо сказала Эсме. — Идите скорее, тогда смогут спуститься джентльмены.

Глаза леди Уинвуд расширились от страха.

— Нет! Нет! Я не могу оставить его!

— Двигайся, глупая корова! — взревел голос сзади. В дымном воздухе из-за плеча Эсме просунулась чья-то рука и с силой толкнула леди Уинвуд.

Леди Уинвуд полетела вниз, в задымленное пространство, увлекая за собой других. Эсме пыталась удержать ее, но тот же самый мужчина проложил себе дорогу, сильно толкнув Эсме в спину. Она споткнулась, упала и почувствовала сильную боль в левой ноге. Все вокруг кричали и толкались.

Эсме придвинулась к перилам, юбки обвились вокруг ее колен. На нее давила толпа. Везде царил хаос. Теперь вниз тяжело хлынули мужчины. Каждый кричал, куда идти, пытался отдавать распоряжения.

«Дверь! Дверь! — кричал кто-то. — Сюда!» Эсме приподнялась на руках и стала звать спутниц. Никто не слышал. Она попыталась встать, но боль в колене пронзила ее. Топанье ног продолжалось. Где-то лопались стекла. Она ухватилась за что-то — вероятно, это были перила — и решала, попробовать идти или поползти. Внезапно похожая на призрак тень надвинулась на нее.

— Эсме?

Она не могла не узнать этот голос.

— Эсме! О Боже! Что с вами?

Сильная рука обхватила ее, почти без усилий оторвав от пола.

— Аласдэр! Как я рада вас видеть!

— И я вас тоже, — сказал он, оглядываясь через плечо. — ;Илза, я нашел ее! — крикнул он. — Торопитесь, выходите! Найдите Ингу!

Из дыма, кашляя, материализовалась женщина в красном.

— Ладно, мы найдем вас на улице, — с трудом выговорила она. — Ваша подруга, с ней все в порядке?

— Да, идите! — Он прокладывал дорогу через то, что осталось от толпы. Женщина в красном шла за ними, почти исчезая в дыму. — Уткнись лицом в мой фрак, Эсме, — приказал он. — Не вдыхай дым. Что случилось?

— Я повредила колено и упала на последних ступеньках, — сказала она глухо, прижимаясь к его широкой груди. — Какой-то мужчина оттолкнул нас с дороги.

— Подонок! — прохрипел он. — А где же, черт возьми, Куин? Где все дамы?

— Не знаю, — закашлялась она. — Может быть, он прошел мимо в дыму? Думаю, остальные выбрались.

Вдруг их обдал поток свежего воздуха. Дверь! Еще несколько шагов, и Аласдэр вырвался наружу, задев ее юбками колонну театрального фасада. Толпа вылилась на перекресток и в прилегающие улицы. Из дверей и окон здания валил густой дым. Эсме оторвала лицо от груди Аласдэра и увидела везде кучки надсадно кашляющих людей. Посетители соседних кафе и таверн выбежали наружу, желая помочь или хотя бы поглазеть. Но никто не задерживался возле театра. Пламя бушевало внутри здания, и оно вот-вот могло рухнуть.

Эсме напрасно искала глазами тетю. Подъехала повозка, из которой на мостовую, грохоча сапогами, высыпали мужчины.

— Дорогу! — кричали они. — Дайте дорогу пожарной команде! Дорогу!

Толпа на улице разделилась, как Красное море. Аласдэр донес ее до каменных ступенек, ведущих к какому-то строению, и поднялся по ним, как будто она ничего не весила.

— Здесь мы будем в безопасности, — сказал он, опуская ее на ступени. — Эсме, послушайте меня. Куда пошла ваша тетя?

— Через ту же дверь, что и мы, я думаю, — едва выговорила она между приступами кашля.

В этот момент мимо, громыхая, проехала очень странная, похожая на паровой котел на колесах повозка, запряженная четырьмя тяжеловозами. Вокруг суетились пожарные, выкрикивая команды и бешено махая руками человеку, правящему паровым аппаратом.

Аласдэр озабоченно смотрел на Эсме. Его фигура на фоне огня и дыма снова навела ее на мысль о падшем ангеле. Ее ангеле — по крайней мере на сегодня.

— Я не знаю, как долго здесь будет безопасно, — сказал он. — Вы не можете идти. Я боюсь оставить вас, иначе я бы пошел искать остальных.

Эсме подумала.

— Мне представляется, что идти можно только в том направлении.

Он присел и осмотрел ее колено.

— Вам очень больно?

— Это всего лишь вывих, — отвечала она. — А вы как себя чувствуете?

Он криво улыбнулся.

— Достаточно хорошо для человека, который до смерти испугался. Я молил Бога, чтобы все выбрались живыми из этого ада.

Как бы в подтверждение его слов верхнее окно внезапно лопнуло, и на улицу посыпались осколки стекла. Через улицу напротив них ревел огненный шар, который постепенно распался на отдельные языки пламени, пожиравшие то, что осталось от деревянного остова. Эсме смотрела и чувствовала, как дрожь страха пробежала по ее спине. Ей повезло, что она осталась жива.

— Аласдэр, — тихо спросила она, — вы искали меня там? — Да.

— Почему?

— Почему? — Он как-то странно посмотрел на нее. — Потому что… потому что я думал… Я не знаю. Я видел, как Куин выталкивал вас изложи, и мне показалось… что-то не так. У меня появилось чувство… беспокойства. Вот и все.

— Беспокойства, — эхом повторила Эсме.

Она почти прикоснулась к смерти и спаслась, может быть, потому, что один человек забеспокоился и отправился ее искать. Предчувствие, так сказать, и это у человека, который утверждал, что живет только настоящим мгновением и что в нем нет ничего романтического.

Эсме больше не верила в это. Ну и что из того? Таково было его убеждение, и ничье другое мнение не имело значения. Глубоко в ее груди поселилось ощущение бессилия. Она взглянула на него и непроизвольно вскрикнула.

— Ой, Аласдэр, ваши волосы!.. Они… они так…

— Что с ними? — Неловким мальчишеским жестом он провел по волосам или тому, что от них осталось, и побледнел.

Она прикрыла глаза и кивнула.

— Да, их сильно опалило, — шепнула она. — Боюсь, что по крайней мере две недели дамам будет нечего перебирать пальчиками. — Она не замечала, что плачет, пока он не сел на ступеньку рядом с ней.

— Эсме, Эсме, — успокаивал он ее, обхватив сильной рукой за плечи. — Эсме, не обращайте внимания. Это такая ерунда. Не плачьте, милая. Все хорошо. Мы в безопасности. Ваша тетя тоже в безопасности. Верьте мне, хорошо? Я найду ее, клянусь вам.

— Я знаю. — Она рыдала. — Я верю вам.

Он притянул ее к себе и грязным пальцем провел по ее мокрой от слез щеке, отчего она заплакала еще сильнее.

— Вы просто очень испугались, вот и все.

Эсме отрицательно потрясла головой, и на его фрак в беспорядке упали ее локоны.

— Мисс Гамильтон, слава Богу! — К ним по ступенькам взбегал лорд Уинвуд. В какой-то момент он в нерешительности остановился.

— Мисс Гамильтон, с вами все в порядке? Аласдэр, что случилось?

Аласдэр отстранился от Эсме и встал.

— Мисс Гамильтон повредила колено, —