Ах, как мило, братец! А мне тут с этим песочным что делать? Чаи распивать?

Монстр не делает попыток догнать ангела. Зачем? Ведь есть я, и теперь я – всецело в его власти. Довольно улыбнувшись, он делает шаг ко мне и хватает всей пятерней за волосы. О, Сатана, лишь МИНУТУ... Но, увы, пальцы не двигаются. Противник откидывает мою голову – назад, как жертвенной овце – и целит серпом в горло, под подбородком. На моих зубах хрустят белесые песчинки.

Ну уж нет. Я не овца тебе, сучье вымя!

Прокусываю губу и плюю ему прямо в глаз. Отлично! Кислота шипит, а песочный человек воет – надо же, ему все-таки бывает больно.

Он отпустил меня лишь на секунду – но этого вполне достаточно. Встаю на карачки и пытаюсь отползти в сторону – совсем чуть-чуть, и кости восстановятся...

Толстая, почти слоновья нога припечатала мое тело к земле.

Похоже, этого «чуть-чуть» у меня и нету.

«Вжих!» – слышится над головой звук лезвия. Жирные пальцы с запахом песка вцепились мне в загривок. Существо довольно хрюкает – на манер сытого кабана – и заводит такую же унылую песню, как и в первый раз:

– Ауарргггхххххххххуаааачуууууу...

Кожа на горле натянулась, как стрела. Лезвие серпа – холодное и чужое.

Говорят, голова еще видит после того, как ее отрежут. Сейчас проверим.

– Алло! – слышу я сверху голос Аваддона. – У меня для тебя подарочек.

Его спокойствие выводит меня из себя, но у монстра еще более странная реакция – он шатается, выронив серп. Со скоростью танцора брейка я переворачиваюсь на спину.

Взгляд песочного человека устремлен на Аваддона. Тот стоит рядом с ним, словно леди на гламурном показе, и держит в руках небольшую собачку с крупными ушами – модную, породы чихуа-хуа. Существо меняется в лице – бледнеет, моргая обоими глазами.

Ангел бездны широко улыбается, делает шаг к нему навстречу.

– Лови! – Он резко бросает животное прямо в голову монстра.

Тот ловит собаку руками – чисто автоматически, как бывшие баскетболисты ловят мяч.

Треск. Грохот. Вспышка.

Взрывной волной меня выбрасывает из арки. Вовремя. Стены проседают, клубится белая пыль. Из окон сверху сыплются обломки деревянных рам и раскрошенные стекла. Вспышка ужасно яркая – у меня в глазах зелень, словно их облепило тиной. Панельную шестнадцатиэтажку кособочит, типа как дом собрался прилечь на бок. Он плавно, волной ползет в сторону. Но не слышно криков жильцов и не видно какого-либо проявления их недовольства – демоны в Бутове и не к такому привыкли.

Из развалин выбирается невозмутимый Аваддон. Движением героя боевика он стряхивает с плеч песок, черное лицо ангела отсвечивает белизной – перемазался в штукатурке. Пистолет, видимо, остался в руинах.

Расстегнув аптечку, он вытаскивает шприц и, не говоря худого слова, втыкает иглу мне в вену. Ну да, сера. Правда, как-то меня мутит. Дьявольская сила льется по жилам, наполняя организм устойчивой любовью к Сатане. Супер! Я практически восстановился.

От монстра не осталось ничего. Кроме раскиданных повсюду мелких кучек белого песка – ну, вроде как пьяный спецназовец кинул гранату в детскую песочницу.

– Кто это был? – интересуюсь я умирающим голосом.

– Упуаут, – буднично отвечает Аваддон, – помощник египетского бога Анубиса. Этот парень – покровитель трупов, провожает души в царство мертвецов. Симпатичный малый, верно? Вот этой штукой, – брат показывает мне серп, – Упуаут пожинает скорбь между мирами живых и мертвых, утаскивая души в промежуточное царство – грубо говоря, Небытие. Серп подарен другим богом – Сетом, тот сделал его из своей загустевшей крови. Обалдеть можно – мы пять тысяч лет искали это проклятое лезвие! Оно смертельно для тебя и меня, да и, в общем, почти для любого. Упуаут убивал бессмертных существ, которых «заказывал» Анубис. Вероятно, кто-то заказал ему и нас с тобой...

Я жмурюсь. В голове всплывает лицо песочного человека – с толстой кожей, покрытое шишками. Красавчик, ничего не скажешь. Все-таки психиатр Ломброзо25 был прав. Едва я увидел морду этого типа, то сразу сообразил – он вряд ли идет на занятие в консерваторию со скрипочкой в футляре.

– А почему парень комнатной собачки испугался? Детские комплексы?

Аваддон, отложив серп, заботливо ощупывает мне голову. Лучше бы он так не делал – пальцы ангела пронзают кожу электрическими импульсами.

– Да, в некотором роде, – усмехается он, – Упуаут обитает в двух мирах: у нас вот в таком виде, а в загробном – в форме волка. А волки – родственники собак. Так вот, в «Книге мертвых» записано: если это песочное существо возьмет в руки собаку – его разорвет, попросту растащит между мирами. Что, собственно, и произошло на твоих глазах. Я узнал Упуаута по серпу из крови, на нем иероглифы: «Я возьму твою бессмертную душу». Ну, это понты египетские – богов он убивать не может. Ты чего глазами хлопаешь? Я тебе давно говорил – полезно ходить на курсы повышения квалификации ангелов возмездия, но кое-кто в свою бытность в Раю предпочитал тратить время не на учебу, а на девушек-ангелиц.

Я пропускаю его слова мимо ушей. Понятно, что он мне просто завидует.

– Ты где собачку-то нарыл? – между делом спрашиваю я.

– Чисто повезло, – признается Аваддон. – Выбегаю на улицу, а там – идет Ксения Бородина из «Дома-2», песика выгуливает с голубым бантиком. Возблагодарил Спасителя, вцепился в чихуа-хуа, а она не отдает. Пришлось перекреститься – девушку отшибло напрочь. Я собаку на руки и скорее сюда.

– Испугалась креста? – поражаюсь я. – Она что, тоже демон?

Теперь приходит очередь Аваддона удивляться.

– Они там вообще-то все демоны. В «Доме-2» нормальных людей нет.

Откуда мне знать про каждого нашего адепта на Земле? Хотя, может, и надо. Сколько телепередач в России продали душу Дьяволу, подписав контракт кровью? Да почти все.

Я поднимаюсь на ноги. Меня слегка «клинит», в голове – шум. Кислота шипит во рту, но я – демон и ее не чувствую.

– Даже удивительно, как резво мы расправились с этим киллером, – ворошу я песок носком «казака». – Правда, никак не могу сообразить, откуда у него магия? И к какой сфере он вообще относится – демонов или ангелов?

– Во-первых, – наставительным тоном говорит мой сволочной братец, – никаких «мы» здесь не было. Это я с ним расправился, а не «мы». А во-вторых, проблема-то не исчезла. Нам до сих пор неясно – кому насолили. И кто эту сволочь послал.

Он трогает ногтем птицу на серпе – она искрится голубым светом...