— Альвины, никогда не едят мяса, мы вкушаем лишь фрукты. Но, я знал, что мои гости любят мяс-ные блюда, и приказал своим слугам их приготовить, — заметил царь и вновь отпил из кубка.

Святозар оторвался от еды, посмотрел в прекрасные глаза царя Альма и сказал:

— Благодарю тебя, владыка альвинов, от своего имени и имени моих другов, за богато накрытый стол!

Альм довольно улыбнулся, и кожа его чуть засветилась голубоватым сиянием изнутри, он поста-вил кубок на стол, и, повернув голову к Святозару, добавил:

— Не стоит благодарить меня Святозар, так как то, что я сделал, исполнено по обычаям, оставлен- ным нам Богами и моими родителями, — Святозар удивленно вскинул брови, а царь альвинов продолжил, — Когда-то на земле рядом с людьми жили иные народы, которые были детьми и внуками Богов. Я сам родился так давно, что уже даже не помню, сколько мне лет. Моими родителями были Алина Святогоровна и Ильм Сварожич. Вы восуры зовете моего отца Богом грозы и войны Перуном, а мать моя была рождена великой царицей страны Алтынтов — Пленкой и Святогором сыном самого Рода, который охраняет и поддерживает небесный свод. Это было за долго до того, как Ильм повстречал Диву- Додолу и женился на ней, а быть может моя мать Алина Святогоровна, также как и другие Боги рождалась много раз и имела множество ипостасей, и в разные времена являлась и рождалась от разных родителей, и быть может она и стала потом Дивой-Додолой, кто знает? Давно это было и во времени потеряно, да забыто, — заметил Альм и на мгновение задумался, проведя своими длинными прозрачными пальцами, по краю блюда, а затем продолжил, — Но я и мой старший брат Гмур родились, когда люди были малочисленны и слабы. Мой брат Гмур стал прекрасным мастером — кузнецом, он научился добывать руду и плавить металлы. Он основал величественные города, и породил великий народ гмуров, которых вы восуры называете гомозулями. Гомозули были очень добрым и трудолюбивым народом, когда-то они, помогая людям выжить, обучили их кузнечному и юве-лирному мастерству. Научили делать железные косы и плуги, серпы и наконечники стрел. Именно гомозули научили людей находить и обрабатывать золото, серебро и драгоценные камни. Но люди ответили гмурам неблагодарностью. Они научились ковать мечи, а наконечники стрел обратили против своих учителей, но гомозули, по своей сути, добрые и светлые существа не смогли сопротивляться злу людей. И так как мой брат Гмур, был небольшого роста, и такого же роста были и все гомозули, то он увел своих людей глубоко в горные пещеры…. Там он построил новые города и там он, верно, живет и теперь…,- Альм вновь прервался, и, взяв кубок, отпил из него терпко- сладкую жидкость, добавив, — Знаешь, Святозар, он звал меня к себе, говорил, что от злых и неблагодарных людей стоит укрыться в горах, но я не послушал старшего брата. Наверно потому, что очень любил людское племя и надеялся, что свет в их душах все же победит зло. Да и не мог я жить в глубоких подземельях, в горных пещерах, я просто невыносил царящий там вечный полумрак, холод и сырость. Нет, я всегда любил тепло, солнечный свет, зеленую траву и голубое небо. Я в отличие от Гмура, был очень похож на нашу мать — Алину Святогоровну, и от нее унаследовал дар волшебника. Долгие годы я вместе со своим народом альвинами жил рядом с людьми. И даже тогда когда их души поросли мхом жестокости и очерст-вели, наполнившись гневом, и даже тогда когда властители служащие силам тьмы начали вытес-нять нас с наших земель, а мы не могли им сопротивляться, так как наша магия служит лишь добру, а воины среди нас никогда не рождались. Даже тогда я продолжал верить в людей, но настал такой момент, когда я понял, что пришло время покинуть наши земли и уйти, найдя другой мир, так как в нашем добром волшебстве уже больше никто не нуждался. Я вместе со своими ближайшими альвинами отправился искать моему народу приют, но в дороге на нас напали подорожная вольница, они, несмотря на мои уговоры, убили моих альвинов, среди которых был мой старший любимый сын… А затем накинули на меня веревки и крепко связав, прикрипили конец веревки к коню и погоняя лошадь, громко хохоча, пустили ее галопом. Увидев смерть сына, и жестокость этих разбойников, я словно потерял свои силы, и растерялся так, что даже не смог защитить себя оберегом. Лошадь погоняемая подорожниками, скакала вперед волоча меня, обессилинного по земле, и тогда я увидел как наперерез моей лошади и подорожной вольнице, что скакала рядом, несутся десяток крепких воинов во главе с юным красивым отроком. Юноша остановил лошадь, и пока его воины бились с разбойниками, спрыгнул, развязал меня и помог подняться. Вот тогда, Святозар, я впервые увидел твоего предка Богомудра. Он был очень юн, всего лишь четырнадцать лет, но в его душе уже тогда царил свет, чистота и добро. Богомудр, как узнал я позже, был правителем небольшого, но набирающего силу, чистого народа восуров. Он рано остался без родителей и воспитывался своим наставником. Богомудр привез меня к себе в дом, и предложил быть там гостем. И знаешь, Святозар, мне так понравился этот простой, спокойный, вольный народ, который жил без всякой роскоши, без всякого чванства и лицемерия, что я решил передать Богомудру все свои знания, научить его владеть магией, при помощи которой он всегда бы смог уберечь свой народ. Богомудр, на редкость оказался одаренным учеником и уже через год смог сам создавать заговоры. А затем я покинул Богомудра и вернулся к своему народу, правда мы виделись еще несколько раз, до того как я навеки покинул те края.

Царь Альм прервал свой сказ и замолчал, а Святозар все это время слышаший лишь царя и смот- ревший на него, внезапно уловил, что по дворцу разливается чудная музыка, он повернул голову и увидел ее источник. В середине зала на невысоком, словно круглая лавка сиденье, поместился альвин и играл на белых высоких как будто поставленных на бок гуслях с длинными, тонкими, светящимися струнами. Святозар поборол в себе желание слушать дивную музыку и повернул голову к царю, а тот верно только- этого и ждал, посмотрел на наследника, улыбнулся и продолжил:

— Ведомые своей судьбой мы уплыли из мира людей на этот остров в Восточном море и основали здесь блаженную лебединую страну — Эвлисию. Мы закрыли этот остров магией, чтобы не один смертный не смог сюда проникнуть. Однако вчера вечером ко мне прибыли мои люди и рассказали о твоей битве с воином царя Черномора, о тех чудесах, что ты проявил. Я заинтересовался тем, что мне поведали, а когда сегодня днем твоя ладья подошла к острову великанов, я решил сам увидеть тебя и твою магию. Я обратился облаком и полетел к острову и видел, как ты победил великанов, я узнал твое лицо и узнал свою магию, которую когда- то вложил в своего любимого ученика. И я подумал, что явился Богомудр. Ведь я совсем не веду счет времени, я также как и мой народ бессмертен, и никогда не состарюсь, — царь Альм замолчал, он протянул свои длинные, тонкие, прозрачные пальцы, и, взяв Святозара за подбородок, заглянул ему в глаза, — Да, и немудрено, что я спутал, такое же красивое лицо, темные каштановые волосы и голубые глаза. Словно, на меня посмотрел Богомудр. А знаешь ли ты, Святозар, что великая, светлая, добрая магия подчиняется лишь человеку с голубыми глазами. Такими как у Богомудра, такими как у тебя, — и отпустив подбородок Святозара, провел пальцами по его глазам и щеке.

— Я думал, — заметил Святозар, — Что у Богомудра были зеленые глаза, как у моего отца и деда.

— Нет, — покачал головой Альм, — У него были голубые глаза. Знак великих свершений, великих магических способностей.

Святозар посмотрел в небесно- голубые глаза царя, вспомнил, что и у всех других альвинов глаза были такого же цвета, а потом почему-то припомнил, глаза бабы Дарены, и старца Велея, и согласился с Альмом.

— Красиво поет мой альвин, правда? — после некоторого молчания, внезапно спросил царь.

— Не просто красиво… И песня, и музыка, и голос твоего альвина восхитительны, — согласился Святозар.

— Но, ты Святозар, словно знал, что я попрошу, привел своего песенника. Давно я не слышал гор-дых и вольных восурских песен. Попроси своего ратника спеть для меня, — добавил Альм и широко улыбнулся.

Святозар окликнул Леля и попросил его от имени царя альвинов спеть для него восурскую песню. Лель немного смущенно посмотрел на Альма, и, кивнув головой, вышел в середину залы и сел рядом с альвином играющим на высоких перевернутых гуслях, который увидев нового песенника, остановил пальцами струны и затих. А Лель положил на колени гусли, погладил их переливающуюся поверхность, а затем тронул струны и заиграл, и когда вольная, резвая, словно табун буйных коней музыка наполнила дворец царя, запел своим мелодичным, нежным голосом о красоте восурской земли. Святозар слушал брата, и вспоминал свою землю, отца, мать, Тура, Малушу, он подумал об Эрихе, который сейчас где-то в далеких Веграх мучается от боли и кровоточащей раны, вспомнил берег Северного моря и своих дядю и тетю, и почувствовал внутри какую-то тоску и горечь. И чтобы поглотить эти чувства взял кубок и сделал большой глоток жидкости. Не успел он толком — то и выпить, как почувствовал резкую боль в груди и услышал, как