— Сын, мы, хотели тебя спросить, вот о чем, — начал отец, и положил руку на плечо сына, — Завтра одиннадцатого травня, как и положено, по обычаю, пройдет церемония, и я объявлю тебя своим наследником. Но церемония должна пройти на закате солнца. И нас волнует следующее, что когда начнется обряд, а заговор спадет и на груди обнажится рана, хватит ли сил у тебя, мальчик мой, достоять церемонию до конца.

Святозар поднял голову, посмотрел в глаза отца наполненные беспокойством и ответил:

— Да, отец, я думаю, мне хватит сил достоять церемонию до конца.

— Просто, — негромко заметил правитель, — Позавчера, ты был так слаб, и я, и Велей, мы не уверены в твоих силах.

— Это было позавчера. А вчера и сегодня, я чувствую себя совершенно здоровым. И я же, отец, говорил тебе, что моя хворь была связана с выходом моей души из тела.

В разговор вмешался старец:

— Ярилушка, я думаю, что твой сын прав. И если он уверен в своих силах, то тебе не стоит более беспокоиться. Ведь не забывай, мы будем вместе с тобой подле него и всегда сможем прийти к нему на помощь.

— Что ж, — поднимаясь со скамьи, и убирая руку с плеча сына, сказал правитель. — Тогда я пойду, а ты, мальчик мой, поговори здесь с Велеем. Расскажи ему все, что тревожит твою душу…, что ты, сын мой, пережил за это время, расскажи так…, словно ты со мной говоришь, — и кивнув головой Велею и наследнику, пошел в стан к дружине.

Святозар сидел и смотрел вслед широко шагающему отцу, а затем перевел взгляд на Велея, по- смотрел ему в нежно-голубые, наполненные мудростью очи и как сказал отец, поведал обо всем, что тревожило и беспокоило его душу.

И долго они сидели так тихо, под сенью дуба и негромко беседуя. Велей был не просто великим ведуном, но был еще и очень умным, знающим человеком, который вызывал в слушающем его не просто уважение, а даже какой-то тревожный трепет. В конце разговора Велей положил свою руку на голову наследника, и, словно успокаивая его, погладил так нежно по голове, как никто никогда еще не гладил Святозара, и тот как будто наполнился изнутри светом и теплом исходящим из старца. А когда Святозар успокоился, Велей рассказал ему, как наследник должен себя вести на Синь-камне и, что должен говорить. И проведя старческой рукой, по лицу Святозара, отпустил с миром.

Святозар поднялся со скамьи, поклонился старцу и пошел в стан. Дойдя до костра, где располо- жились мирно беседовавшие Стоян, Лель и Искрен, тихо лег на землю и закрыл глаза. Стоян на-клонился над другом, осторожно приподнял голову и положил под нее свернутый плащ, а когда потревоженный Святозар открыл глаза, Искрен спросил:

— Ты, может, поешь?

— Нет, — негромко ответил Святозар, — Мне надо подумать, не беспокойте меня.

— Хорошо, — ответил за всех Стоян, сел рядом с головой наследника, словно оберегая его покой, а Искрен понизил голос до шепота и продолжил прерванный разговор с Лелем.

Святозар вновь закрыл глаза, и, прислушиваясь к себе, вспомнил разговор с Велеем. Старец, так же как и Святозар согласился с наследником, что раз велят Боги и указывают путь излечения, то ему надо отправляться в страну Беловодья. Велей добавил, что хотя путь туда труден и опасен, но Святозар обладая таким великим даром, обязательно его пройдет. Старец также сказал, что хотя правитель и не желает, пока слышать об Беловодье, но все, же спустя какое-то время поймет, что это необходимо его сыну, и не будет противиться воли Богов, а до этого времени Святозару нужно набраться терпения, и, пожалев отца, покуда не тревожить его. Велей также объяснил Святозару, что его способность выпускать в странствию душу, необыкновенна, это дар которым отмечаются лишь великие кудесники или любимцы Богов. А затем, посмотрев на Святозара, добавил: ' А зная, что ты вернулся с Ирий-сада, можно говорить именно о том, что обладая даром ведуна, ты еще есть и любимец Богов'. Велей вновь замолчал, а немного погодя продолжил: ' Помни главное Святозарушка, тебе нужно научиться слушать свою душу, понимать ее и главное верить ей. Потому, что душа наша мудра, она живет на свете не первую жизнь и не последнюю. Она уже жила здесь, живет сейчас в этом теле и будет жить потом уже в другом зримом образе. Точно также как наш Бог Велес, живет не первую жизнь, он подобно человеку терял свое тело, а после вновь возрождаясь, жил в новом образе. Только потому, что он Бог душе его не было подвластно забвение, и каждый раз возрождаясь вновь, он помнил, кем был прежде. Но людям не дано помнить прошлые свои жизни, потому что обременненые прожитыми болями и горем, они не смогут жить и радоваться, любить и плодить детей. И все время, оборачиваясь назад, не смогут двигаться вперед'.

Весь следующий день Святозар, был сам не свой, он очень волновался, точно, как и перед испы-тание в Сумрачном лесу, да, нет…, еще сильней. Тогда на испытание он шел совершенно здоро-вый, а сейчас он был болен. Он сказал отцу, что выдержит церемонию, но сможет ли он выпол-нить свое обещание. Ведь только Святозар знал, какую он испытывает боль, каждый раз, когда открывается рана, словно опять в сердце втыкается кинжал. Но теперь он будет стоять там на Синь-камне, он не сможет обессиленный болью даже присесть. А что если и вовсе упадет в обморок, подведет отца, который столько сделал чтобы сюда его привести.

Все эти мысли не давали ему покоя, и он встревоженный ими, то тихо лежал около костра, то вставал и направлялся к реке, но, так и не дойдя до нее, возвращался обратно и опять ложился около костра и затихал. Други видя его беспокойство, все время пытались отвлечь его, наперебой предлагая искупаться или покушать. Стоян послал Искрена и Сема наловить рыбу, а затем, сварив из нее уху принился уговаривать наследника ее поесть. Святозар, молча, поднялся, посмотрел каким-то отрешенным взглядом на друга и тяжело вздохнув, пошел к дубу, под которым вчера разговаривал с Велеем. Зайдя под сень дуба, он остановился, скамейка была пуста. Святозар приблизился к дереву, положил на него правую ладонь, и провел по его слоистой коре, да обошел его покругу, все еще не отрывая руки от ствола, и внезапно подошел вплотную, обнял его словно близкого и родного человека, а когда почувствовал, восторженную радость души внутри тела, тихо ему прошептал: ' Мы с тобой одно целое, ты и я, ты дерево жизни, а я твой росток — человечек', и словно обессиленый опустился рядом, сел, прижавшись к стволу дуба спиной, да стал глядеть вдаль, туда где колыхались поля ржи.

И наполненный чистотой природы, ее светом и красотой вспомнил сказанье, которое когда-то слышал, будучи ребенком. ' В начале времен, когда по бескрайним полям мира струилась тьма. Всевышний явил миру Золотое Яйцо. И в том яйце был заключен сам прародитель всего сущего, отец всех Богов, источник великого начала Род. Род поднялся на ноги в своем склепе, и, распра-вив могучие руки, разбил Золотое Яйцо и явился в мир. Род создал все небесные тела, которые восуры, зовут звездами; он породил земной мир на котором мы живем; создал все то, что мы зовем природой; породил Богов: Сварога, Любовь-Ладу-матушку, Бога Солнца Ра, который вышел из его лица и поплыл в золотой лодочке, а также Месяц, что плавает в серебряной лодочке. Род родил Корову Земун и Козу Седунь, а из их молока создал Млечный Путь. Взяв в руки Алатырь-камень Род стал сбивать молоко и из полученного жирного и теплого масла создал Богиню Мать Сыра Земля.'

Прошло какое-то время, а Святозар наполненный воспоминаниями и своими мыслями продолжал сидеть и смотреть вдаль, когда к дубу подошел правитель и оперевшись плечом о ствол посмотрел на сына сверху вниз и негромко сказал:

— Мальчик мой, не волнуйся, ты так…, ведь как правильно сказал Велей, ты будешь там не один. Я всегда поддержу тебя, если увижу, что тебе стало не хорошо и ты ослаб. Я верю, сынок, раз мы прошли с тобой такой трудный путь вместе, то вместе выдержим и последнее испытание.

Святозар поднял голову, поглядел на правителя, и внезапно его глаза наполнились слезами, сам не понимая почему, он ответил:

— Эх, отец, чувствую я, что это не последнее испытание в нашей с тобой жизни…, чую я, что скоро придется познать нам такое, что перевернет всю нашу с тобой жизнь.