подошел к ложу сына, сел рядом и спросил:

— Сын, ты звал меня?

— Отец, — открыв глаза, сказал Святозар, — Прочитай заговор, — а когда увидел, как у отца беспокойно дрогнуло лицо, договорил, — У меня нет сил…

Отец взял руки сына в свои ладони и зашептал заговор. Святозар закрыл глаза и почувствовал, как выровнилось его дыхание, сердце стало биться ровней, дрожь ушла, голова перестала кружиться и даже отступила слабость. Когда правитель закончил шептать, Святозар открыл очи, посмотрел на тревожное лицо отца, и, улыбнувшись, заметил:

— Вот так отец, с каждым разом, я все быстрее и быстрее поправляюсь.

— Я не понимаю тебя сын, о чем ты.

Святозар немного приподнялся на локтях и очень подробно рассказал правителю, как только, что его душа покидала тело и верно поэтому до того ему было так не хорошо, рассказал как летел он словно орел по небу, и как в степях нагакских он видел Нука. Как только Святозар произнес имя Нука, правитель вздрогнул всем телом и спросил сына:

— И, что Нук делал у нагакского бека?

— Подговаривал того идти войной на Восурии. Говорил, что у нас жидкая дружина, что сила ее лишь в тебе и держится. Сказал, что наследник твой болен и слаб, и вообще он точно знает, что я на Белом Свете не жилец. И еще он сказал, — Святозар замолчал, поглядел в такие родные глаза отца, и почему то очень тихо добавил, — Сказал, отец, что второго твоего сына беку боятся не за-чем, так как он весь до последней капли крови в его руках. Как ты, думаешь о чем — это он?

Правитель ничего не сказал, лишь отрицательно закачал головой.

А Святозар продолжил:

— Но бек Турус войной не хочет пока идти, потому что боится тебя и, знает какой ты, защищен ма- гией. Он сказал, что будет наблюдать за Восурией, а пока станет собирать нагаков, и выступить сможет лишь следующей весной. А потом Нук недовольный вышел из шатра, а я, было, хотел тронуться следом, но вдруг вновь очутился в небе и полетел над степью, и, правда, отец, видел много нагаков, да большие стада животных.

Святозар замолчал, чувствуя себя немного утомленным, и лег на ложе.

— Отец, я видел все так ясно, мне казалось протяни руку, и я смогу дотронуться до этого подлого Нука. И знаешь отец, это все же с хмелем не связано. Тогда почему это происходит. С самого ут-ра, я чувствовал слабость, я даже хотел попросить тебя не отправляться сегодня в путь, но прочитал заговор, и мне вроде стало легче, но только на время. Словно душа моя хотела, требо-вала, чтобы я лег и закрыл глаза. И как только я это сделал, то сразу она вышла из тела. Отец, ты можешь мне объяснить, что со мной происходит? — беспокойно спросил Святозар.

— Не знаю, мальчик мой, не знаю, почему это с тобой происходит. Может ведун Велей с Синь-камня нам, с тобой что-то объяснит. Я не могу дать тебе ответа, — сказал правитель и погладил сына по голове.

— Знаешь, отец, теперь я просто уверен. Что когда я видел ту девочку, то видел прошлое. А сего-дня, я видел настоящее. И верно поэтому так рвалась из меня душа, чтобы я ни в коем случае не пропустил встречу Нука и бека. Чтобы я знал об их грязных намерениях напасть на нашу Родину.

Святозар замолчал, и, глядя в лицо отца, словно требуя похвалы, добавил:

— Отец, хорошо все-таки, что я смог это увидеть, правда?

— Да, сынок, это очень хорошо, что ты увидел их разговор, и мы теперь сможем подтовиться к нападению, — ответил отец и улыбнулся, — А теперь, я думаю, что тебе надо отдохнуть, и может еще прочитать заговор?

— Нет, отец, не надо, мне, правда намного лучше, и мне, правда надо отдохнуть и если можно выпить бы чего-нибудь горячего, и хорошо бы сбитня, отец, — просящее сказал Святозар.

— Конечно, мальчик мой, я попрошу, и Дубыня тебе его принесет, — правитель поднялся, и напоследок вновь потрогав лоб сыну, вышел из шатра.

Святозар посмотрел вслед отцу, и сам того не ожидая, вдруг закрыл глаза и крепко уснул.

Проснулся Святозар уже вечером, потянулся и первым делом подумал о еде, ведь с самого утра у него во рту не было маковой росинки. Поднявшись с ложа, и вновь ощутив себя совершенно здоровым, Святозар вышел из шатра. Солнце еще не зашло на покой, но уже двинулось к краю небосвода. Святозар оглянулся, кругом были разведены костры, и сидели дружинники, мирно о чем-то беседуя, невдалеке стояли обозы. Прямо около шатра горел костер, за которым разместились Храбр и Дубыня, а рядом подложив под голову плащ, дремал отец.

— Гляди, — негромко сказал Дубыня, сидевший к шатру лицом, и улыбнулся, — Святозар проснулся, ну ты как сынок?

— Теперь хорошо, — ответил Святозар и подойдя ближе к костру, остановился.

— А я принес тебе сбитня, гляжу, а ты спишь, ну не стал будить. Думаю, верно, притомился, надо отдохнуть, — добавил наставник.

— Святозар, ты чего поднялся? — совсем тихо, так чтобы не разбудить правителя, вмешался в разго- вор Храбр, — Иди, полежи…. Тебе надо отлежаться…. Ты я видел днем, совсем плохой был, я за тебя дюже испугался.

— Испугался, испугался, — прервал его Дубыня, — Да принялся ругать правителя, что тот опять тебя послушал и не взял рыдван. Да, так бухтел, что и вовсе сморил правителя и тот уснул.

— Я пойду, искупаюсь, — сказал Святозар и направился к реке.

— Какой, такой, искупаюсь, — услышал сзади недовольный голос наставника Святозар и поспешил к реке, которая текла невдалеке. А подойдя к ней, быстро сбросил рубаху, сапоги и штаны, отошел подальше от берега и что есть мочи побежал к воде, а забежав чуть выше колена, нырнул, и поплыл.

Вода была по-весеннему холодна, но ее чистота и прозрачность словно вернули Святозару силу и крепость. Он вынырнул из воды на середине реки и тут же услышал голос Храбра:

— Святозар возвращайся, не хватало, чтобы ты там тонуть начал и мне пришлось в такую холоднючую воду лезть.

Святозар развернулся и вновь нырнув, подплыл к самому берегу, встал на ноги и принился отмы-вать грудь от запекшейся крови.

— Вылазь Святозар, ты чего одурел, днем умирал, а теперь залез в воду, да еще и ныряешь…, со-всем с тобой никакого сладу нет, совсем отца не жалеешь.

— Храбр, да ты погляди у меня вся грудь в крови, мне же отмыться надо, — оправдываясь, заметил Святозар, и, выйдя из реки, отерся рубахой да принялся одеваться.

— На вот, надень, — снимая с себя кафтан, сказал Храбр и накинул его на плечи наследнику, — Да за-стегни его.

Святозар не стал спорить и надел на себя кафтан наставника, который был явно ему большеват и пошел следом за Храбром к костру.

— Ты есть то будешь, — спросил у него Дубыня, как только они подошли к костру, — А то весь день голодный откуда силы то возьмутся.

А Святозар упал в траву рядом с костром, втянул в себя аромат горящих сучьев, дух родимой земли и вдруг ощутил себя таким мощным, таким молодым, таким сильным. Вспомнил слова Ну-ка: ' Сын его, наследник болен и слаб, меч в руках не удержит, тетиву рукой не натянет'. И вдруг засмеялся звонко так весело, а сам подумал и сказал вслух: ' Это мы еще посмотрим, кто слаб, и кто тетиву не натянет'.

— Чего ты сказал, — вдруг беспокойно вмешался в его мысли Дубыня.

— Я сказал Дубыня, что мы еще посмотрим, кто тетиву не натянет. Ты, погляди наставник до чего мать моя, земля восурская прекрасна, самая она пригожая, самая красивая, самая дорогая моему сердцу. Да, я за нее ничего не пожалею, никому ее в обиду не дам, никому ее копытами черными не позволю топтать, — сказал и затих тут же словно боясь спугнуть это громадное чувство уверенности в своих силах.

Святозар лежал и смотрел в высокое небо, в котором уже стали появляться далекие, неведомые звезды, а затем увидел, как и вовсе край солнца стал сливаться с краем земли, и, поднявшись, снял кафтан, отдал Храбру и поспешил в шатер, так как знал, что скоро раскроется рубец и надо его заговорить.