— Я, отец, — присаживаясь рядом с правителем за стол, и подавая ему его перстень, заметил Свято- зар, — Точно не знал как это будет, и не знал, что такое чудище будет жалить нас в руку, — да вздох-нув, тихо добавил, — Надеюсь, наш бедный Эрих, не очень испугается, когда к нему такое приле-тит…

Правитель одел на указательный палец левой руки перстень, и осмотрел руку.

— Что ж, отец, — заметил Святозар, видя как внимательно, рассматривает шрам правитель, — Все- таки мы с тобой останемся отмеченными. Ну, и если не печатью, то хотя бы шрамом.

— Ах, Святозар, как я рад слышать, что ты опять начал шутить, — улыбнувшись, сказал правитель.

— Да, отец, теперь мне на душе стало легче. А когда я спасу Эриха, может быть, и совсем оправ- люсь… Отец, и раз теперь я разрушил заговор, мы можем позвать Тура и сказать ему, что я начну его обучать магии, — добавил наследник и посмотрел на правителя.

— Хорошо, сын, так и поступим. Скоро он вернется с конной прогулки, и ты ему сам об этом ска-жешь. Ведь я вижу, как ты хочешь его порадовать

— Отец, — прервав томительное ожидание брата, обратился к правителю наследник, — Мне кажется нашим другам не стоит знать, что мы изменили традиции.

— Как же, мальчик мой, я скрою шрам? Нет, мне — это не удастся, — задумчиво ответил правитель.

— Но, что ты им скажешь? — с тревогой в голосе спросил Святозар и беспокойно повертел на своем пальце перстень.

— Скажу, сын, что так тебе повелел ДажьБог, когда ты побывал в Беловодье. Что он решил уничтожить различия между сыновьями моими, снял печать и позволил учить Тура, — сказал правитель.

— Я помню, как ты, отец, воспринял мои слова. И если бы я не рассказал тебе всей правды, то ты мне никогда бы не разрешил исполнить положенное, — тихо заметил Святозар, — Знаешь отец, ДажьБог так ко мне добр, чтобы меня не сжигал стыд за неправильный поступок, он дал мне по-знать свою душу тогда, когда я вырос и овладел магией. А мне кажется, что я недостоин ни его, ни твоей любви. И меня так страшит, что скажут твои други, узнав об изменении традиций, ведь эти изменения принес я.

— В Восурии не принято менять традиции — это верно, — сказал правитель и положил наследнику руку на плечо, — Именно наши обычаи, наша вера, поддерживает наш народ и землю. Но, чтобы ты не говорил о себе, сынок, как бы не думал, люди вокруг тебя уже создали мнение, создали сказ… И в этом сказе ты, мальчик мой, светлый и добрый юноша, который может жертвовать собой ради близких, а значит, не стоит тебе бояться моих другов, ведь они ведают о тебе достаточно, чтобы видеть твою смелость и мудрость, и я уверен они нас поймут. И потом, не забывай, это я позволил изменить традицию, ведь я правитель, а не ты, сынок.

— Хорошо, отец, что ты рядом со мной, — вздохнув, добавил Святозар, — Ты самый лучший отец на свете. Иногда, я удивляюсь, как все эти пятнадцать лет я мог жить без тебя, без твоих мудрых слов, без твоей поддержки…

Правитель приобнял наследника за плечи и привлек к себе, и тихо сказал:

— И я, сын мой, тоже не представляю, как мог жить так долго без такого чудесного и доброго мальчика…

Через некоторое время в гридницу постучали, а затем вошли Храбр и Дубыня, которые сопровождали Тура в конной прогулке.

— А, где Тур? — спросил правитель.

Дубыня широко улыбнулся и ответил:

— Да, где? Не успел спрыгнуть с коня, как куда-то на двух своих ножках ускакал.

— Дубыня, прошу тебя, найди этого скакунчика и позови в гридницу. Ему наследник, кое-что ска-зать хочет, — попросил Ярил, а когда Дубыня согласно кивнув головой вышел из зала, обратился к Храбру, — Ну а ты чего Храбр там встал, иди к нам садись.

Храбр приблизился, сел за стол напротив правителя и наследника. И с любопытством оглядел Ярила, потом перевел взгляд на Святозара и спросил:

— И скажи мне Ярил, что ты такой довольный? Улыбаешься так широко, да светишься изнутри, словно что-то случилось хорошое. Давно я тебя таким не видел.

— Сейчас, друг мой, Дубыня и Тур придут и я все расскажу, — ответил Ярил.

Не успел правитель сказать последнее слово, как в гридницу вошли Дубыня и Тур. Тур еще не успел раздеться, и был одет в забрызганный грязью куртик — короткополую с рукавами теплую одежу, наподобие кафтана.

— Туруш, сними куртик и иди за стол. И ты Дубыня тоже садись. Мы с наследником должны вам что-то рассказать, — добавил правитель. А когда Дубыня и снявший куртик Тур сели около Храбра, начал, — Вы знаете други мои, и ты Тур, что наш наследник, мой сын Святозар, не простой чело-век… Он не просто обладает великой магией, которая не доступна мне, да и другим ведунам, но он еще и любимец Богов. Когда Святозар вернулся из Беловодья он рассказал мне, что по веле-нию ДажьБога и с разрешения нашей прародительницы коровы Земун он дотронулся до ' Око мира' и познал свою душу и свои прошлые жизни…

— Отец, — беспокойно сказал Святозар, испугавшись, что правитель раскроет тайну.

— Не тревожься, Святозар, я не скажу ничего такого, что может раскрыть доверенное тобой мне, — отец положил руку на плечо сына и успокоительно похлопав, продолжил, — Путь моего сына- это не только победа над Нуком, но и изменение традиций, которые оставил нам Богомудр. Так повелел Дажьбог моему сыну!

— Что ты имеешь в виду Ярил, говоря об изменении традиций, — негромко спросил Храбр и нахму- рил брови, да кинул такой взгляд на Святозара, что тот вздрогнул всем телом.

Правитель сжал крепко плечо сына, словно успокаивая его, и протянув левую руку, раскрыл ла-донь. Други глянули на шрам, и, подняв встревоженные лица, посмотрели на Святозара.

— Это не значит, что мы лишились магии, — прерывающимся голосом поспешил успокоить другов отца наследник, — Мы из рода Богомудра, как обладали магией, так и будем обладать. Только те-перь не перстень и первородство будет выбирать того, кто будет обучаться магии, а отец сам мо-жет выбирать себе ученика. И если у отца все сыновья достойны, получить магические знания, значит, все их получат, — выдохнув, закончил Святозар.

— А у тебя Святозар тоже пропала печать? — тихо спросил Дубыня.

— Да, Дубыня, — и Святозар открыл свою ладонь и показал свой шрам. — Просто вы, верно, знаете в какой беде, оказался мой брат Эрих. Знаете, что его душу взял в полон Нук, а все потому…,- и тя-жело вздохнув, Святозар продолжил, — Все потому, что Нук хотел взять душу первенца, который обладает магическими способностями. Но матери моей удалось меня спасти, взамен Эриха…,- наследник вновь замолчал, лицо его дрогнуло, и он опустил голову.

— И все это потому, — пришел на выручку сыну правитель, — Потому, что магия сходит на первенца. ДажьБог повелел Святозару разрушить заговор, который когда-то создал Богомудр, и уничтожить различия между сыновьями, разрешив всем отрокам из нашего рода познавать магию, если конечно они достойны этих знаний. И поэтому, Святозар теперь сможет обучить магии Тура, и даже если со мной или с наследником, что-то случится, останется Туруша, который будет знать магию и всегда сможет прийти на помощь нашему народу.

— Что ж, — сказал Храбр, и протянув руку, похлопал по руке Святозара, — Я думаю, что ДажьБог пра-вильно сделал, что повелел Святозару разрушить эту традицию. Потому, что я всегда считал ее не верной. Когда, тебя наследник украли, твой отец, пытался учить магии и Эриха, и даже Тура, но у него ничего не выходило. И значит, если бы ему не удалось тебя разыскать, все знания были бы утеряны.

— Да, я с тобой согласен Храбр, — поддержал друга Дубыня, — Что это не правильная традиция. Только одно меня тревожит, ты же Ярил, Эриха пытался научить магии, а что если бы у тебя получилось?

— Я, пытался учить Эриха потому, что у него стояла печать… Но если бы у меня было право выбора, я бы не стал его никогда учить магии, я бы стал учить Тура, ну и конечно Святозара потому, что только эти мои сыновья имеют чистые и светлые души, — посмотрев на Дубыню, сказал Ярил.