Ни кусайтесь, ни брыкайтесь – Не поможет все равно! Громко плачут Зверь и Пташка, – Караул! – кричит Пчела, С воем тащится Букашка… Неужели им так тяжко Приниматься за дела?

Ну вот! Стихи – и те неправильные! – сказала бедняжка Алиса, и глаза ее снова наполнились слезами.

Многие (особенно папы и мамы), безусловно, догадались, какое стихотворение хотела прочитать Алиса. Ну, а для тех, кто его забыл, (или не знал), вот оно:

Дети, в школу собирайтесь, Петушок пропел давно! Попроворней одевайтесь, Светит солнышко в окно. Человек, и зверь, и пташка – Все берутся за дела, С ношей тащится букашка, За медком летит пчела.[2]

– Выходит, я все-таки, наверное, Мэгги; и буду я жить в их противном домишке, игрушек у меня не будет, играть почти что не придется, а только все учить, учить и учить уроки. Ну, если так, если я – Мэгги, я тогда лучше останусь тут! Пусть лучше не приходят и не уговаривают! Я им только скажу: «Нет, вы сперва скажите, кто я буду». Если мне захочется им быть, тогда, так и быть, пойду, а если не захочется – останусь тут… пока не стану кем-нибудь еще… Ой, мамочка, мамочка, – зарыдала вдруг Алиса, – пусть лучше скорее приходят и угова-а-а-а-ривают! Я прямо вся замучилась тут одна!

Тут она нечаянно глянула на свои руки и очень удивилась, обнаружив, что, сама того не замечая, натянула крошечную перчатку Кролика. «Как же это я так сумела! – подумала она. – Ой, наверное, я опять буду маленькая!»

Она вскочила и подбежала к столику, чтобы померить, какая она стала. Вот так так! В ней уже было всего сантиметров шестьдесят, и она продолжала таять прямо на глазах. К счастью, Алиса сразу сообразила, что во всем виноват веер – он по-прежнему был у нее в руках, – и поскорее бросила его в сторону. А то неизвестно, чем бы это кончилось!

– Ай да я! Чуть-чуть не пропала! – сказала Алиса. Она была сильно напугана своим внезапным превращением, но счастлива, что ей удалось уцелеть. – А теперь – в сад!

И она со всех ног помчалась к выходу.

Бедная девочка!

Дверца была по-прежнему на замке, а золотой ключик так и лежал на стеклянном столе.

– Ну уж это я прямо не знаю, что такое, – всхлипнула Алиса. – И еще я стала прямо Дюймовочкой какой-то! Дальше ехать некуда!

И только она это сказала, как ноги у нее поехали, и – плюх! – она оказалась по шейку в воде. В первую минуту, нечаянно хлебнув соленой водицы, она было решила, что упала в море.

– Тогда ничего, я поеду домой в поезде! – обрадовалась она. Дело в том, что Алиса однажды уже побывала на море и твердо усвоила, что туда ездят по железной дороге. При слове «море» ей представлялись ряды купальных кабинок, пляж, где малыши с деревянными лопатками копаются в песочке, затем – крыши, а уж за ними – обязательно железнодорожная станция.

Плавать Алиса умела и довольно скоро догадалась, что на самом деле это не море, а пруд, который получился из тех самых слез, какие она проливала, когда была великаншей трех метров ростом.

– Зачем ты только столько ревела, дурочка! – ругала себя Алиса, тщетно пытаясь доплыть до какого- нибудь берега. – Вот теперь в наказание еще утонешь в собственных слезах! Да нет, этого не может быть, – испугалась она, – это уж ни на что не похоже! Хотя сегодня ведь все ни на что не похоже! Это и называется, по-моему, оказаться в плачевном положении…

От этих печальных размышлений ее отвлек сильный плеск воды. Кто-то бултыхнулся в пруд неподалеку от нее и зашлепал по воде так громко, что сперва она было подумала, что это морж, а то и бегемот, и даже чуточку испугалась, но потом вспомнила, какая она сейчас маленькая, успокоилась («Он меня и не заметит», – подумала она), подплыла поближе и увидела, что это всего-навсего мышка, которая, очевидно, тоже нечаянно попала в этот плачевный пруд и тоже пыталась выбраться на твердую почву.

«Заговорить, что ли, с этой Мышью? Может, она мне чем-нибудь поможет? – подумала Алиса. – А уж говорить-то она, наверное, умеет – что тут такого, сегодня и не то бывало! Заговорю с ней – попытка не пытка». И она заговорила:

– О Мышь!

(Вас, наверное, удивляет, почему Алиса заговорила так странно. Дело в том, что, не знаю, как вам, а ей никогда раньше не приходилось беседовать с мышами, и она даже не знала, как позвать (или назвать) Мышь, чтобы та не обиделась. К счастью, она вспомнила, что ее брат как-то забыл на столе (случайно) старинную грамматику, и она (Алиса) заглянула туда (конечно, уж совершенно случайно) – и представляете, там как раз было написано, как нужно вежливо звать мышь! Да, да! Прямо так и было написано:

Именительный: кто? – Мышь.

Родительный: кого? – Мыши.

Дательный: кому? – Мыши.

А в конце:

Звательный: – О Мышь!

Какие могли быть после этого сомнения?)

– О Мышь! – сказала Алиса. – Может быть, вы знаете, как отсюда выбраться? Я ужасно устала плавать в этом пруду, о Мышь!

Мышь взглянула на нее с любопытством и даже, показалось Алисе, подмигнула ей одним глазком, но ничего не сказала.

«Наверное, она не понимает по-нашему, – подумала Алиса. – А-а, я догадалась: это, наверное, французская мышь. Приплыла сюда с войсками Вильгельма Завоевателя!

(Хотя Алиса, как видите, проявила обширные познания в истории, справедливости ради надо подчеркнуть, что она не слишком ясно представляла себе, когда что случилось.)[3]

По-французски Алиса знала из всего учебника твердо только первую фразу и решила пустить ее в ход.

– Ou est ma chatte? – сказала она.

Мышь так и подпрыгнула в воде и задрожала всем телом. И не удивительно, ведь Алиса сказала: «Где моя кошка?»

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату