– История знает немало попыток найти иде shy;альную форму управления. Многие формы были испробованы и отвергнуты. Одной из та shy;ких форм было управление на основании боже shy;ственного права – форма, которую эта страна отвергла сотни лет назад.
Однако по какой-то непонятной причине в этой школе божественное право, похоже, дей shy;ствует до сих пор. Есть целый ряд людей, кото shy;рые, кажется, уверены, что обладают врожден shy;ным правом управлять, потому что они более привлекательны, чем остальные, или лучшие спортсмены, или их чаще приглашают на вече shy;ринки, чем остальных.
Сказав это, я очень выразительно посмотре shy;ла на Лану, а потом заодно уж и на Рамона, и на Тришу. Затем я снова посмотрела на слушателей. Большинство из них смотрели на меня, разинув рты, и вовсе не потому, что у них, как у Бориса, искривленная носовая перегородка. – Это люди, которые находятся на вершине эволюционной лестницы, – продолжала я. – У них самый красивый цвет лица. Их фигуры похожи на фигуры моделей, которых мы видим в журналах. У этих людей всегда раньше всех появляются самые модные рюкзаки или тем shy;ные очки. Это популярные ребята. Это ребята, которые хотят, чтобы вы мечтали быть чуть больше похожими на них.
Но я, стоя здесь сегодня перед вами, могу вам сказать: я побывала среди них. Да-да, я тоже побыла среди популярных. И знаете что? Это все жульничество. Эти люди, которые ве shy;дут себя так, будто имеют право управлять вами и мной, на самом деле совершенно не пригод shy;ны для этой работы. И знаете, почему? По той простой причине, что они не верят в самые фундаментальные принципы нашей нации, ко shy;торые гласят: ВСЕ ЛЮДИ СОЗДАНЫ РАВНЫ shy;МИ. Ни один из нас не лучше других, сидящих в этом зале. И это относится к любым принцес shy;сам, которые могут здесь оказаться.
Моя последняя фраза вызвала смех, хотя, по правде говоря, я не пыталась острить. И все-таки этот смех меня немного подбодрил. Я хочу сказать… я сумела заставить людей смеяться, И они смеялись не надо мной, а над тем, что я сказала. И смеялись без издевки. Не знаю, как сказать, но это было… в общем, это было круто. А потом вдруг, хотя мои ладони все еще были мокрыми от пота и пальцы у меня до сих пор дрожали, я почувствовала себя как… коро shy;че, мне стало хорошо.
– Послушайте, – сказала я. – Я не соби shy;раюсь обещать вам золотые горы, которые, как вы знаете не хуже меня, я все равно не могу обеспечить. – Я посмотрела на Лану. Она сиде shy;ла со скрещенными руками и, когда я посмот shy;рела, состроила мне гримасу. Я снова поверну shy;лась к слушателям. – Более длинный перерыв на ланч? Вы же понимаете, что совет попечите shy;лей никогда это не одобрит. Больше спорта? Если тут есть люди, которые на самом деле чув shy;ствуют, что их потребности в спорте не удовлет shy;воряются?
Несколько человек подняли руки.
– А есть ли в зале такие, кто чувствует, что не удовлетворяются его или ее творческие или образовательные потребности? Есть ли такие, кто считает, что нашей школе нужен литера shy;турный журнал или что фотокружку нужны новые цифровые технологии для обработки фо shy;тографий и видеозаписей, или что драмкруж shy;ку не помешает новая осветительная система для сцены, или кружку искусств нужна новая печь для обжига керамики, и что все это нуж shy;нее, чем очередной кубок, полученный на ок shy;ружном чемпионате по футболу?
На этот раз поднялось гораздо больше рук.
– Ну вот, – сказала я, – так я и думала. В нашей школе существует реальная проблема, существование которой слишком долго игнори shy;ровалось, а именно: меньшинство принимает решение за большинство. И это совершенно не shy;правильно.
Кто-то издал одобрительный вопль. Причем я даже не думаю, что это была Лилли, Эта под shy;держка прибавила мне храбрости и я продол shy;жала:
– На самом деле это не просто неправильно. Это – полное нарушение принципов, на кото shy;рых строилась наша нация. Как говорил фило shy;соф Джон Локк, «правительство легитимно лишь в той степени, в какой оно опирается на согласие людей на то, чтобы ими управляли», Вы уверены, что согласны, чтобы привилеги shy;рованное меньшинство управляло вами и при shy;нимало за вас решения? Или вы предпочитаете дать право принятия решения тому, кто дей shy;ствительно вас понимает, кто разделяет ваши убеждения, ваши надежды, ваши мечты? Тому, кто сделает все от него зависящее, чтобы был услышан ВАШ голос, а не голос так называе shy;мого популярного меньшинства?
Послышался еще один вопль восторга, и этот раздался даже не в рядах моих друзей, а совсем в другой части трибун. За ним раздался третий, а потом послышались отдельные хлопки. Кто-то крикнул: «Давай, Миа!»
Вот это да.
– Э-э… спасибо, Миа. – Краем глаза я за shy;метила, что директриса Гупта сделала шаг в мою сторону. – Из твоего выступления мы узнали много нового.
Но я сделала вид, что не слышала. Директ shy;риса давала мне знак, чтобы я села, сошла со сцены и снова съежилась на своем стуле. А я не обращала на нее внимания. Потому что я сказала еще не все, что хотела.
– Но это еще не все, что в этой школе не shy;правильно, – сказала я в микрофон.
Мой голос гремел над залом, отдаваясь от стен, и мне это очень нравилось,
– Что вы скажете о людях – работающих в этой самой школе и называющих себя учите shy;лями – которые, по-видимому, считают, что только их собственная форма выражения име shy;ет право на существование. Собираемся ли мы и дальше терпеть, когда наши наставники в до shy;вольно субъективных областях, например… скажем, в английском, говорят нам, что тема наших сочинений никуда не годится, потому ее можно считать – кто-нибудь может посчи shy;тать – ее недостаточно серьезной и актуаль shy;ной? Если, к примеру, я решу написать сочи shy;нение об историческом значении японского анимэ или манга, означает ли это, что мое со shy;чинение будет менее ценным, чем чье-нибудь другое, посвященное, например, вулкану в Йеллоустонском парке, который может в один прекрасный день взорваться и уничтожить де shy;сятки тысяч людей?
Все стали перешептываться-, потому что они не знали, что Йеллоустонский парк – это не просто резервуар из застывшей магмы, а мно shy;гие наверняка по незнанию даже проводили там каникулы.
– Или, – продолжала я, – что мое сочине shy;ние о японском анимэ или манга точно так же важно, как и сочинение о вулкане в Йеллоустоне, потому что, узнав о существовании этого, вулкана – а мы теперь о нем знаем, – мы нуж shy;даемся в чем-нибудь занимательном, что по shy;могло бы нам отвлечься от мыслей о вулкане, и таким занимательным предметом как раз и могут быть японские анимэ или манга.
На мгновение в зале повисло ошеломленное молчание. Потом кто-то из середины трибуны крикнул: «Финальная фантазия!» Кто-то дру shy;гой выкрикнул: «Драгонболл!» Еще один голос откуда-то сверху подсказал: «Покемон!», и все засмеялись.
– Не спорю, возможно, такие вещи, как ло shy;терея и телевидение и были изобретены для того, чтобы продавать товары, выманивать у трудового народа добытые нелегким трудом деньги, внушать всем нам ложное ощущение безмятежности, отвлекать нас от истинных ужасов окружающего мира. Но кто знает, воз shy;можно, нам необходимо что-то, что может нас отвлечь, чтобы в свободное время мы могли от shy;дохнуть и получить удовольствие, – про shy;должала я. – Разве это плохо, сделав все дела, устроиться перед телевизором и посмотреть ин shy;тересный сериал? Или, к примеру, попеть под караоке? Или почитать комиксы? Неужели культура обязательно должна быть сложной и трудной для понимания? Лет через сто, ког shy;да мы все уже умрем от извержения Йеллоустонского вулкана или из-за таяния полярных льдов или потому что кончится нефть или пото shy;му что планетой завладеют ядовитые водорос shy;ли, и когда те, кто останется от человечества, захотят заглянуть в человеческую цивилиза shy;цию начала двадцать первого века, как вы ду shy;маете, что лучше опишет жизнь, которую мы вели на самом деле – эссе о способах эксплуа shy;тации человека средствами массовой информа shy;ции или одна единственная серия «Сэйлор Мун»? Извините, но по мне анимэ лучше.
И тут зал как будто взорвался. Не потому, что ребята из компьютерного клуба наконец сумели построить робота-убийцу и выпустили его в ряды болельщиц, а из-за моих слов.
