Так. Судя по тону, полагаю, Майкл вообще не ощущает никаких угрызений совести насчет выпускного. Как будто он и не ЗНАЕТ, что вырвал их моей груди сердце и порвал его на мелкие клочки.

Но я ведь не сказала ему, что про это думаю и что чувствую. Может быть, он действительно ничего не понимает.

Но неведение, как любит говорить бабушка, не оправдание.

Я бы еще рискнула предположить, судя по беспечному тону письма, что доктора Московитцы не наносят визитов в его комнату и не рассказывают ЕМУ о противозачаточных средствах и богатом сексуальном опыте, накопленным человечеством. О, нет! Эти вещи в конечном итоге оказываются женской проблемой. Даже если бойфренд, прямо как мой, решительный сторонник женских прав.

Ну, по крайней мере, он хоть написал, и то ладно. Чего не скажешь о моей так называемой лучшей подруге. Лилли могла бы хоть позвонить и извиниться за то, что испортила мне праздник (вообще-то испортила Тина со своей идеей играть в эту дурацкую игру «Семь минут в раю»). Но Лилли тоже внесла свой немалый вклад. Это нормально – чуть ли не любовью заниматься с полузнакомым парнем, да еще и практически на глазах у самого бойфренда?

Но от этой неблагодарной я не услышала ни звука. Вообще-то, мне не стоит осуждать кого-нибудь за желание встречаться с одним, тогда как любишь другого… Разве сама я не делала этого в прошлом семестре? Но я не ЦЕЛОВАЛАСЬ с Майклом, пока официально не рассталась с Кении. На это у меня честности хватило.

И, конечно, я не могу осуждать Лилли за то, что Джангбу ей нравится больше, чем Борис. Парень – обалдеть! А Борис такой… как раз наоборот.

Ну и что? С ее стороны все равно это неправильно. Умираю, хочу узнать, что она сама думает об этом.

Ну, и остальные тоже. Когда я подключилась к Интернету, оказалось, у меня уже куча сообщений. От всех, кроме виновной стороны.