– Ты тоже хорош, ублюдок хренов... Где брали женщин для своих мерзостей?

– Когда как. Кого-то уговаривали, кого-то заставляли силой. Но этим Борька занимался...

– Сколько трупов за вами?

– Я не знаю. Борька знал...

– Хорошо, когда есть покойник, на которого можно все спихнуть... За что дружка твоего убили?

– Как за что? Вам лучше знать, за что...

– Хотела бы я знать, за что, да не знаю. Не убивала я его. Хотя надо было бы... Так за что его убили?

– Да я откуда знаю?

– Гена, не надо изображать из себя идиота. Это ни к чему: ты и без того идиот... У тебя с Комлевым был совместный бизнес, кому после смерти достается его доля?

– Ну, в принципе, мне. Есть там кое-какие нюансы, но, по большому счету, доля за мной...

– И ты после этого спрашиваешь, за что его убили... – криво усмехнулась Лариса. – Если ты убиваешь женщин, то тебе ничего не стоит убить своего друга...

– Но это не я!

– А кто?

– Я думал, что вы...

– А я думала, что это твоя жена.

– Марина?! – искренне удивился Проскурняк. – Ей-то это зачем?

– Все очень просто, сначала она убивает Бориса, ждет, когда ты оформишь на себя его долю, затем убивает тебя...

– Но это немыслимо!

– Немыслимо то, чем ты занимался вместе со своим покойным дружком. Вы убивали женщин, и этому объяснения нет... А то, что убили Комлева, на это есть множество причин... Марина знала про ваши порнофильмы?

– Не знаю, может быть, догадывалась. Но она непричастна, это я знаю точно...

– Значит, в садомазохистские игры она играла удовольствия ради...

– В какие игры?

– Можно подумать, ты не знал, что твой дражайший друг трахал твою жену?

– Знал. Но узнал совсем недавно...

– А про ее нового любовника когда узнал?

– Тоже недавно...

– Кто он такой?

– Не знаю.

– Но ты же знаешь, где он живет. Или ты просто следил за Мариной...

– Я?! Следил?! С чего вы взяли?

Лариса уловила слабый шум за спиной. Резко обернулась и увидела, как на нее надвигается туша насильника. Пришлось выбрасывать свое тело вверх. Мощный удар с прыжка снова опрокинул парня на пол. Лариса приземлилась рядом с ним и добила его кулаком в солнечное сплетение. Второй красавец еще не очнулся, но был близок к этому. Пришлось приголубить и его профилактики ради. Теперь снова можно было заняться обезьянообразным человеком.

– Сегодня, Гена, я охотилась не за тобой, – пояснила Лариса. – Я охотилась за любовником твоей жены. Но его не оказалось дома. А тут ты под руку подвернулся... Ну так что, расскажешь мне про любовника своей жены?

– Да не видел я его!

– А кто видел?

– Борька видел. И сказал...

– И то, что жену твою трахал, тоже он сказал?

– Нет, Маринка сама проговорилась...

– Как, когда?

– Так это в тот день, когда вы у Борьки были, шампанское еще с ним пили...

– Я была у него всего один раз.

– Вот в тот день все и произошло. Вернее, ночью... Я, вообще-то, подозревал, что у Борьки с Мариной что-то есть, но не верил. А тут я должен был на три дня уехать, а вернулся раньше, приезжаю домой, а Марины нет. Ну я к Борьке. А Маринка у него!.. Это было как раз в ту ночь, когда вы от него ушли...

– Значит, после того как я ушла, появилась Марина...

– Выходит, что да... А сразу за ней и я приехал. У них дверь открыта была, я захожу, а Марина на Борьку кричит: мол, на прошмандовку ее какую-то променял...

Хотела бы Лариса встретиться с этой дурой. И за «прошмандовку» с нее спросить, и за «помешанную на сексе нимфоманку». Ничего, у нее все еще впереди...

– А Борька тоже на нее наезжает, – продолжал Проскурняк. – Муж, говорит, за порог, ну это про меня... Так вот, я за порог, а она с каким-то чернявым молокососом по кабакам шарится. А Марина ему в ответ: дескать, может, он и молокосос, но он знает, кто такая эта баба... То есть вы, Лариса... Она сказала, что вы из милиции...

Геннадий говорил сбивчиво, нещадно жевал слова, но она все поняла. То, что Лариса из милиции, Борис Комлев узнал от Марины, а ее на этот счет просветил тот самый красавчик-брюнет по имени Ник... Но он откуда знал, где работала Лариса?

Чертовщина какая-то! Этот Ник знал и Ларису, и Карину. Одну он знал как сотрудника милиции, а вторую как проститутку. И при этом он умудрился их не перепутать и даже сообразил, как использовать их в своем убийственном плане... Выходило, что этот Ник самый настоящий злой гений. Но кто кем руководит, Ник Мариной или Марина Ником?

И это был не единственный вопрос, который волновал Ларису...

– Нехорошо подслушивать чужие разговоры, – с ехидной насмешкой посмотрела на Проскурняка Лариса. – Но иногда это бывает полезно... Они вас заметили?

– Нет. Я не стал устраивать истерику – как пришел, так и ушел...

– И что дальше? Когда Марина пришла домой?

Ларису интересовало, принесла она бокал с ее отпечатками домой или передала любовнику... Впрочем, это было не так уж и важно...

– Не знаю, я домой не заезжал, сразу на дачу к себе поехал. Есть у меня фазенда в Троицке. Затарился коньяком, ну и...

– Так ты не просто маньяк, ты еще и алкаш запойный... Когда домой вернулся?

– А уже после того, как Борьку убили... Я от запоя отходил. Тяжело отходил. Совсем плохой был. Но голова соображала. Когда из МУРа пришли, спросили, где я той ночью был. Я сообразил, сказал, что с Мариной дома был. И она сказала, что была со мной.... Меня ж тоже подозревали...

– Но сейчас подозревают только меня.

– Ну я-то здесь ни при чем.

– И я тоже ни при чем. Но во всем подозревают меня. Знаешь, я, наверное, убью тебя, чтобы хоть было за что в тюрьму садиться.

– Может, не надо?.. Я во всем признаюсь, все на себя возьму, – взмолился Проскурняк. – Только не убивай!

– Ладно, я тебя не убью. Зато жена родная прикончит...

– Да зря вы на Марину грешите. Ну шлюха она, ну тварь, но чтобы убивать...

– Убивать будет не она, а ее любовник Ник... И сделает он это красиво... Если тебя не станет, кому достанется твое состояние?

– Марине... Да, ей...

– Ну вот видишь. Поверь, убиваться по тебе она будет только на людях. А плакаться будет в жилетку своему Нику. И не только в жилетку, и не только плакаться... Где сейчас твоя любимая женушка?

– Не знаю. Может, дома, может, шляется где...

– Где ты живешь?