нарасхват, но вода, как известно, камень точит. Возможно, вы станете второй Николь Кидман или Камерон Диас, а что, всякое в жизни случается...

– Борис сказал, что я должна стать второй Чичолиной... – слегка растерянно протянула Лариса.

– Боюсь, Борис что-то напутал, – нахмурился Олег. – Чичолина – порнозвезда, а я к порнографии никакого отношения не имею...

– Как это не имеете? Борис говорил, что вы хотите снять меня в своем новом порнофильме. Он сказал, что вы заплатите мне две тысячи долларов...

– Может, он что-то напутал?.. – совсем озадачился Олег. – Вообще-то, если вы так хотите сняться в порнофильме, это в принципе можно устроить. Приводите своих партнеров, ложитесь в постель... Только платить вы мне будете, а не я...

– Ничего не понимаю! – сокрушенно развела руками Лариса.

– Я, если честно, тоже... Дело в том, что я занимаюсь съемкой рекламных видеороликов. Вы хотите стать фотомоделью, вам нужно портфолио, а фотоснимки – это уже вчерашний день. Вам нужен видеоролик с вашей фактурой, вы обращаетесь ко мне, платите мне деньги, мы заключаем договор и работаем. Работаю и с актерами, им тоже нужна самореклама. Но это частности...

– А зачем у вас кровать?

– Как зачем? Модель должна уметь рекламировать нижнее женское белье, поэтому приходится класть ее в постель, для съемок, разумеется... А что, разве я говорю что-то не то?

– Борис, может, ты мне объяснишь, что здесь то, а что не то? – потребовала от Комлева Лариса.

– А разве Олег тебе не объяснил?

Глубоко в его глазах, по самому дну скользила издевка.

– А мы о чем вчера говорили?

– Ты хотела стать порнозвездой. Я предложил тебе услуги Олега. Он и не отказывается сделать из тебя порнозвезду...

– Вообще-то, порнофильмами я не занимаюсь, но желание клиента для меня закон. За каждый фильм я беру две тысячи долларов...

Лариса уже поняла, что ее просто-напросто дурачат. Вчера разговор шел об одном, сегодня совершенно о другом. Оказывается, Олег не снимает порнофильмы, у него совсем другое амплуа, никак не связанное с преступным бизнесом...

– Лариса, я могу заплатить эти две тысячи, – усмехнулся Борис. – Только трахать тебя буду я!

Он уже откровенно издевался над ней.

Стало совершенно ясно, что Лариса провалила свое задание. Еще вчера все было хорошо, но уже сегодня Борис почувствовал в ней как-то подвох и резко изменил свои планы. Никакой порностудии, никаких убойных порнофильмов. Студия есть, но здесь все законно. Придраться не к чему...

Что это, обостренное чутье на опасность или каким-то образом он узнал, что Лариса из милиции?.. Но откуда он мог получить такую информацию?..

А может, во всем виноват Тимофей? Эта его дурацкая выходка в ресторане могла навести Комлева на мысль, что Лариса совсем не тот человек, за кого себя выдает. Может, что-то другое, но в любом случае Лариса потерпела поражение...

Естественно, Лариса отказалась от предложения, брошенного ей скорее в насмешку, чем всерьез. Легче застрелиться, чем лечь в постель с Борисом, тем более под кинокамерой. А еще лучше, застрелить его самого...

Комлев ей не доверял и распахивать перед ней двери своего сатанинского капища не собирался. Так что не было смысла оставаться на работе в качестве официантки. В тот же день она показала Борису вытянутый вверх средний палец. Пусть сам догадывается, что это значит...

Лариса потерпела фиаско и вышла из игры. Но видеонаблюдение за студией в ночном клубе «Патриций» осталось. Только никаких результатов оно не принесло.

В течение всей недели режиссер Олег снимал на видео красивых и не очень девушек. Кто-то из них уже был фотомоделью, кто-то собирался ею стать, кто-то просто хотел запечатлеть себя для истории в профессиональном видео. Одна красотка возжелала, чтобы ее снимали в обнаженном виде, Олег не отказал ей в просьбе. Но здесь не было ничего противозаконного и наказуемого....

В конце концов стало ясно, что овчинка выделки не стоит. Или в этой студии никогда не снимали порно, или съемки перенесены в другое место, или вообще закрыты на неопределенное время. Наблюдение за студией в «Патриции» решено было снять, а для этого требовалось вернуть обратно шпионскую технику. Пришлось Ларисе возвращаться в студию. И это при том, что к этому времени она уже целиком и полностью подключилась к совершенно другому делу. Но, как известно, просьба начальника – руководство к действию...

– Кого я вижу! – В голосе Олега угадывалась плохо скрытая издевка.

Лариса смотрела на него беспристрастным изучающим взглядом.

Хотелось знать, в каких отношениях состоит этот тип с Комлевым – принадлежит ему с потрохами или просто время от времени подыгрывает ему, как в тот раз...

– Что, все-таки решились сняться? А где партнеры?

Похоже, он всерьез считал, что Лариса в самом деле хотела стать порнозвездой. Во всяком случае, она не чувствовала фальши в его поведении. Зато четко улавливала искреннюю радость самодовольного идиота...

– Партнеры за дверью, – хищно усмехнулась Лариса.

Этот придурок ее раздражал. К тому же ей без надобности строить из себя безмозглую чудачку.

– Пусть заходят.

– Сначала деньги.

– Да, в прошлый раз мы, кажется, говорили о цене. У вас есть две тысячи долларов?

– А у тебя?.. Платить будешь ты. Я буду снимать, а ты будешь с партнерами... А что, ты не хочешь быть порнозвездой?

Олег изменился в лице – щеки сердито раздулись, глаза возмущенно полезли на лоб.

– Мне и в прошлый раз показалось, что ты ненормальная! – гневно выдохнул он из себя.

– Конечно, ненормальная, – невозмутимо усмехнулась Лариса. – Была бы здоровая, в шахидки бы не записалась...

– Какие шахидки?! – не понял Олег.

– Ты что, совсем отсталый, да? Кто сейчас людей в Москве взрывает? Шахидки! Вот у меня сейчас под курткой пояс шахида... Так, до взрыва осталось семнадцать секунд...

Пока Лариса разглядывала свои часы, Олег пулей вылетел из студии. Или в сортир по жидкой надобности умчался, или за охраной побежал. Она же преспокойно поснимала с насиженных мест «клопов», забрала скрытые видеокамеры. Теперь можно уходить...

Но, увы, ее вариант очистки помещений от двуногой режиссерской особи оказался не совсем удачным. В холле сразу за дверью она нарвалась на крепких парней в форме псевдоамериканских полицейских. С недавних пор таким вот образом принято было рядить охранный люд.

Охранники без разговоров подхватили ее под руки, легко, как пушинку, развернули лицом к стене.

– Ребята, я пошутила!

Лариса понимала, что это не оправдание. Но ей вовсе не нравилось, что грубые мужские руки шарят под ее курткой в поисках несуществующего пояса. А если эти парни вдруг надумают, что существуют еще и «тампаксы шахида»...

– Ребята, это незаконно! Вы не имеете права меня обыскивать!

Такое право они имели, но только с точки зрения разумной логики. А вот по закону они не могли досматривать ее без представителя правоохранительных органов. Но они ее обыскивали. Потому что знали, наказывать их за это не будут... Ларисе импонировало их нетерпимое отношение к терроризму. Но ей не нравилось то неловкое положение, в которое они ее поставили. К тому же нарушаются ее гражданские права, а она обязана отстаивать их...

Первый охранник с воем схватился за отбитую ногу, второму Лариса поставила диагноз «радикулит» – острая боль в пояснице скрутила беднягу в три погибели.