Алик решил, что теперь его точно погонят со двора. Поэтому не было никакой радости в его глазах.

– Не хочешь уходить? – понял его сторож. – Пошли в дом.

Он снова накормил его, напоил горячим чаем.

– Слушай, есть один вариант, – сказал Слава. – Знаешь, куда я сегодня ходил?

– Э-э-э...

– Туда же, куда и вчера. И позавчера... Тут село в двух километрах отсюда. Я с одной кралей деревенской познакомился. Огонь-баба. Мужика нет, зато есть хата. Знаешь, какие кренделя она в постели крутит? О-о, высший пилотаж!

– О-э-у-о...

– А-а, понял, кто дом сторожит, спрашиваешь... А никто не сторожит. Хреново, конечно. А что делать, если хочется?

Слава не только лентяй, он еще и раздолбай конкретный. Алику это только на руку.

– Да и что в этом доме брать? Ни мебели, ни хрена. Хотя сантехнику уже поставили, это да... Слушай, у меня к тебе такое предложение. Ты парень, смотрю, вроде неплохой. Что, если я тебя за себя на ночь оставлять буду? Ружье не дам. А может, и дам... Нет, не дам. Если что, орать будешь и палкой по полу колотить. Или нет, может, все-таки дать тебе ружье? Знаешь, я сейчас вздремну часок. А ты подежурь. Без ружья. Если что, буди меня...

– О-о-э-э!

На языке Алика это означало восторг. Да, он хотел быть ночным сторожем. И дневным тоже. Лишь бы иметь кров над головой и что-нибудь пожрать. Пока ему хватало этого.

Слава закрыл дом изнутри на все замки. И сам закрылся в своей сторожке, вместе со своей берданкой. Сторож спит, Алик – охраняй. А что охранять? Пустой дом без вещей и мебели. Если бы тут было что-то ценное, разве бы хозяева оставили здесь полудурка Славу в качестве бессменного сторожа? Наверняка придумали бы что-нибудь посерьезней...

Алик мог бы забить на своего раздолбайского благодетеля. Но как ни крути, он от него зависел. А потом ему нельзя было проморгать хозяев дома. В случае их появления следовало разбудить Славу, а самому спрятаться в подвале.

Дом большой, просторный. Хоть и есть кое-какие недоделки, но здесь уже комфортно. Алик тяжело вздохнул. Он бы тоже мог иметь такой дом. И не абы где, а за границей. Бабки для этого у него были. Были. Да сплыли... Подлая тварь Маша! Он ни с чем, а она жирует на его бабках. Шею бы ей, суке, свернуть!

Порыв тихого бешенства, граничащего с буйным помешательством, забросил Алика на второй этаж. Здесь недоделок нет – полный идеал. Но ему до фонаря, как здесь и что. Ему надо успокоиться. Алик подошел к окну, поверх забора глянул на улицу. Хоромы, хоромы... Рай для «новых русских».

– Нравится? – послышалось за спиной.

От неожиданности Алик вздрогнул. Резко повернулся на голос. Перед ним стоял Слава.

– Ы-ы-у, – успокаиваясь, закивал Алик.

– Что ты все мычишь? Давай нормально базарь.

– Э-э-э...

– Не, слабо ты под немого косишь. Вначале вроде сильно, а сейчас нет, слабо. Хорош косить. Давай, говорю, нормально базарь. Да не ссы, я тебя не сдам...

Вот так, Слава, оказывается, совсем не баран. Раскусил-таки Алика.

– Нравятся дома, – сказал он.

– Дома? Какие дома? – не сразу понял Слава. – А-а, дома... Нравятся, значит. И мне нравятся... Ты от кого прячешься?

– Да не прячусь я, с чего ты взял?

Алик уже примеривался к нему. Прикидывал, как лучше вырубить его, чтобы сделать ноги. Вдруг этот тип захочет сдать его ментам?

– Просто так бомжуешь?

– Просто так.

– А говорят, тут недалеко чувака одного подрезали. Бомжа, говорят, пригрел, в Москву с собой взял, а тот его заточкой отблагодарил... Эй, ты это, не дергайся!

Слава вовремя отступил на три-четыре шага назад. И на всякий случай направил на Алика ружье.

– Да ты не думай, я тебя сдавать никому не собираюсь. У меня это, дело к тебе.

– Какое дело?

– Ты, я вижу, пацан отчаянный. А мне такой как раз нужен.

– Огород вскопать?

– Какой, на фиг, огород?

– Дом посторожить?

– При чем здесь дом?

– Может, мне трахнуть телку, к которой ты бегаешь?

– Да нет у меня никакой телки!

– Не понял...

– Сейчас поймешь. Я тебя чего спросил, нравится тебе этот поселок или нет?

– Чего?

– А то, что лично мне здесь нравится. Тут такие хаты есть, закачаешься. Я тут одну вычислил. Если с умом к делу подойти, можно хорошие бабки сделать...

Вот оно, значит, что! Алик улыбнулся, затем из груди вырвался смешок. Через считанные секунды он уже хватался за живот – так скручивало его от смеха.

– Эй, ты чего? – ошалело смотрел на него Слава.

– А ты чего?

– Я тебе дело предлагаю.

– Мне уже предлагали. Этой весной. Я вот в таком же недостроенном доме жил. Строители были. Жили-были. Они мне предложили на терпилу наехать... А теперь ты. Такой же дом. И у тебя жертва на примете...

– А что здесь смешного?

– Теперь я знаю, где нужно искать стоящих пацанов, – успокаиваясь, сказал Алик. – Тебе твой хозяин хорошо платит?

– Да так, по мелочи...

– Теперь все ясно. Это сами новорусы виноваты, что на них наезжают. Платили бы лучше своим строителям и сторожам, было бы лучше. Или ты не из-за бабок на терпилу наехать хочешь?

– Из-за бабок, из-за чего же еще?

– А я думал, у тебя натура такая шальная.

– И натура.

– Ну, если натура, то в натуре... Значит, жертва у тебя на примете есть?

– Ну да... Я за домом все эти ночи смотрел. Кое-что высмотрел.

– А что конкретно?

– Ты это, говорил, что строители, ну те, которые предложили тебе на жертву наехать... Так вы наехали?

– Наехали. Почти на пятьдесят штук баксов. Нормально?

– Пятьдесят штук баксов?! – У Славы аж глаза на лоб полезли. – За один раз?

– За один раз. А потом еще разы были. И конкретные бабки...

– А где они сейчас?

– Бабки?

– Да нет, кенты.

– Нет кентов. Кого менты повязали, кого постреляли ...

– Да ну!

– Вот тебе и ну! Или ты думал, что хаты выставлять – это как «Тампакс»? Сухо, комфортно и безопасно?

– Да я не думал... Просто бабки нужны.