пережевывать. Настроение заметно улучшилось. Из всех новогодних празднеств ему больше всего нравился этот вот парад, с разнообразием красок, весельем и энергией гуляния, которому жители столицы отдавались с безудержной страстью.

За воротами, на улице, танцевали люди в огромных, ярко раскрашенных масках львов и драконов. Подойдя к стеклянной стене, Раш услышал ритмичные удары барабанов и звон цимбал, под звуки которых дергалась в почти не управляемой пляске длинная, похожая на гигантскую змею, вереница гуляющих. До слуха Иона доносилось стаккато хлопушек, взрывавшихся под ногами танцующих. Судя по огненным брызгам, их были сотни, нет, тысячи. Высоко над головами вращались прикрепленные к длинным шестам огненные колеса, разбрасывавшие во все стороны пригоршни сияющих красных и оранжевых искр. В какое- то мгновение на фоне красочного пейзажа мелькнула мрачная тень — из ворот вышел человек на неимоверно высоких ходулях.

— Итак, мы вступили в год Желтой Лошади, — пробормотал себе под нос Сунь-Цзы.

Вероятно, его услышали лишь несколько находящихся поблизости членов Управления, тактично отступивших при появлении молодого Ляо.

Даже не глядя, Раш знал, что Лошадь на зодиакальном круге, вышитом на шелковом облачении канцлера золотой нитью, находится в доминантном положении. Он родился и все пятьдесят два года жизни провел в Конфедерации Капеллы, где династия Ляо с гордостью поддерживала и сохраняла китайскую культуру как часть древнего наследия, но сам так до конца и не понимал ее мистицизма.

Хотя прошедший год оказался каким-то жутко пророческим. Динг си. Год Красной Змеи, 3057. Красная Змея идентифицируется с огнем и считается сладкоречивым и глубоким мыслителем. Красный цвет облачения Сунь-Цзы повернул мысли Раша к событиям прошлого года.

Несколько месяцев назад Сунь-Цзы объединился с Томасом Мариком из Лиги Свободных Миров в стремлении востребовать миры, отнятые Домом Дэвиона и его проклятым Федеративным Содружеством. Стремительное наступление оказалось более чем успешным вопреки предсказаниям скептиков. Внутренние трудности, обострившиеся в результате вторжения, привели к расколу Федеративного Содружества на два государства, а Конфедерация Капеллы вернула несколько десятков миров, потерянных в ходе Четвертой Войны за Наследие. Еще несколько десятков, опираясь на полученную со стороны помощь, сумели освободиться от правления Дэвионов.

Но вернуть утраченное — это одно дело. Совсем другое — суметь удержать его, защитить от вторжения. Исходя из этого, данные планеты получили полуофициальный статус «находящихся под сильным влиянием Капеллы». Другие миры смогли полностью порвать и с Федеративным Содружеством, и с Домом Ляо. Теперь эти независимые, но еще «неоперившиеся» миры занимали пространство, называвшееся Рубежом Хаоса.

Да, Сунь-Цзы мог быть красноречивым и глубоким мыслителем и в нескольких случаях уже доказал, что способен на великие свершения. Оставалось только выяснить, не унаследовал ли он от своей матери, Романо Ляо, опасной склонности к безрассудству — склонности, фактически погубившей эту незаурядную женщину. Если и ее сын не проявит осторожности, погибнуть может вся Конфедерация Капеллы.

Первые фонарики уже достигли ворот. Старинные масляные лампы под раскрашенными абажурами. Их становилось все больше и больше. Глядя на плывущие внизу огоньки, Раш почувствовал, как уходят беспокойные мысли, слабеет напряжение. Вот она, величественная и безмятежная красота, соседствующая в жизни с суетой и пустыми волнениями. Инь и Ян. Куда приятнее наблюдать за разворачивающимся за прозрачной стеной действом, чем думать о смерти Романо Ляо и своей роли в том трагическом событии. Тем более что рядом стоит ее сын и наследник.

— И что же символизирует Желтая Лошадь, Небесная Мудрость?

— Пророчество хорошее, — ответил Сунь-Цзы после недолгого размышления. — Желтый цвет соответствует элементу земли и может также предрекать тепловые волны. Лошадь — жизнерадостное, восприимчивое и находчивое существо. Она любит находиться в гуще событий.

Сунь-Цзы вытянул левую руку, рассматривая ногти. На трех пальцах они достигали длины в десять сантиметров и были покрыты черным лаком с золотыми прожилками. Во избежание ломки ногти обрабатывались углеродом.

— Вот почему я и подумал о возможности использования Домов Воинов против Сарны.

Сарна! Ион Раш сделал несколько глубоких вдохов, подавляя вспыхнувшее раздражение. Потом положил в рот кусочек сладкого хлеба, пожевал и проглотил.

— Почему именно Сарна? — спросил он, уже зная ответ.

— Супремат Сарны находится на границе самой узкой части Конфедерации. Этот выступ мешает нам. Кроме того, из всех возникших на Рубеже Хаоса альянсов этот наиболее стабильный. Судя по поступающим сообщениям, Сарна привлекает наемников, готовится расширить свое влияние на близлежащие миры и, возможно, даже напасть на Конфедерацию. — Сунь-Цзы принялся рассматривать ногти на правой руке. — Я не могу допустить такого развития событий.

Мастер Имарры кивнул — именно этого от него и ждали. Раш считал, что Сунь-Цзы мог бы обезопасить себя с этой стороны еще раньше, в ходе вторжения, если бы послал достаточные военные силы. К тому времени, когда у канцлера появилась возможность привлечь к операции освободившиеся войска, Сарна уже привлекла на свою сторону соседний Сахалин с его богатыми природными ресурсами, и Кайфенг, имеющий значительный сельскохозяйственный потенциал. Затем лидеры Сарны объявили о возрождении Супремата Сарны, альянса, хартия об образовании которого была подписана несколько веков назад, еще до создания Конфедерации Капеллы. Да, Супремат Сарны мог доставить немало хлопот, но, по мнению Раша, Сунь-Цзы явно преувеличивал масштабы угрозы.

— А когда Сарна будет уничтожена? — спросил Мастер Имарры.

Сунь-Цзы улыбнулся их отражениям в зеркале.

— Тогда вся остальная часть Рубежа Хаоса, как и спорные территории, останутся беззащитными, и их нужно будет просто взять. Мы сможем высвободить необходимые силы и пройти по всем этим системам, не встречая никакого сопротивления.

Высвободить какие силы? Раш, как и Сунь-Цзы, прекрасно знал, что гарнизоны Капеллы и так уже растянуты до предела. Возможно, канцлер прав, и капеллане не столкнутся с местным сопротивлением, но не следует сбрасывать со счетов Виктора Штайнера-Дэвиона. Дэвион по-прежнему считает себя владыкой Федеративного Содружества и вряд ли легко откажется от притязаний на эти миры. И наконец, Раш видел еще одну, пожалуй даже более важную, проблему.

— Вы уже подумали, какой из Домов Воинов хотите использовать? Кому вы можете доверять? — Вопрос прозвучал негромко, так как предназначался только для ушей канцлера.

— Вы имеете в виду ваш рапорт, из которого следует, что некоторые Дома Воинов не столь лояльны, как мне бы хотелось?

Ион Раш кивнул.

— Ваша мать требовала от Домов Воинов абсолютной преданности. Она проявила себя в сражении против объединенных сил Канопуса и Андуриена во время вторжения в три тысяча тридцатых. Затем ей пришлось перестроить Дома, уничтоженные в ходе Четвертой Войны за Наследие. Вы добились некоторого признания благодаря своим действиям в прошлом году, но… Канцлер, вы же не воин!

— А вот моя сестра становится воином, да? — несколько нетерпеливо спросил Сунь-Цзы.

На взгляд Раша, Кали Ляо была непостоянна, но не глупа. Кроме того, крайняя амбициозность делала ее вдвойне опасной. Ион знал о шраме у нее на груди, свидетельствовавшем о принадлежности к жуткой секте «душителей», убийц, члены которой верили в то, что личный успех оправдывает любую цену. Канцлеру стоило бы принять это как некоторого рода предупреждение.

— Навыки пилота боевого робота у нее пока слабые, но ваша сестра много работает. Она наладила хорошие отношения с некоторыми из Домов Воинов, взяв на вооружение политику и методы вашей матери. Есть такие, которые считают, что под ее руководством Конфедерация стала бы сильнее.

— Дома Воинов лояльны личности канцлера, — словно повторяя максиму, сказал Сунь-Цзы.

Нет, господин, нет. Иону Рашу хотелось возразить канцлеру как-нибудь подипломатичнее, тем более что он сам представлял один из Домов, но подходящих слов не находилось. Дома Воинов традиционно присягали на верность канцлеру, но по-настоящему были преданы династии Ляо, а не отдельной личности. Если Сунь-Цзы встанет на путь уничтожения, а именно этим грозит его план борьбы с Сарной, то некоторые