внутригосударственных процедур… В частности, нам необходимо принять целый ряд постановлений правительства.

А это уже была новость. Складывалось впечатление, что господин Греф готовит господина Путина к тому, что за пару дней такую работу не провернуть. И тогда получалось, что в Ханое на саммите АТЭС, как и в 2005 году в Братиславе, президенты России и США не смогут объявить о том, что российско-американские переговоры наконец-то закончились триумфально, и пусть теперь руководство Грузии попробует сказать, что оно против вступления России в ВТО – после того, как американцы оказались «за».

– Но задача, которая была поставлена вами к вашей встрече в Ханое с президентом Бушем, – все переговоры завершить с тем, чтобы обеспечить подписание соглашений… – сказал Герман Греф. – У нас есть шансы выпустить все документы и завершить техническую работу к этому времени. Мы сделаем все для того, чтобы во время вашей встречи с президентом Бушем обеспечить подписание соглашения.

Надо было отдать должное политическому мужеству Германа Грефа, который все-таки сумел не пообещать президенту, что к началу саммита – или, вернее, к началу встречи Владимира Путина и Джорджа Буша—техническая работа, и правда, будет закончена. Видимо, у него и в самом деле есть опасение, что никакой человеческий гений не может справиться с этой задачей.

– Хорошо, спасибо, – поблагодарил за не законченную пока работу господин Путин и не оставил Герману Грефу таким образом выбора. Придется успеть.

После этого у господина Путина состоялся диалог с министром финансов господином Кудриным. Выяснилось, что вот-вот будут готовы поправки в бюджет 2006 года.

– Всегда поправки в текущий бюджет по действующему законодательству должны быть рассмотрены в течение 15 дней. Я уверен, что Дума выдержит эти сроки. Таким образом, в первых числах декабря закон поступит на вашу подпись. Если он будет сразу подписан, – Алексей Кудрин бросил строгий взгляд в сторону Владимира Путина, – то мы успеем в декабре все остальные расходы, которые требуется в этом году осуществить, провести в этом году.

– А когда вы будете начинать работу над бюджетом следующего, 2008, года? – спросил господин Путин, на которого грубый политический шантаж не произвел, кажется, должного впечатления. И еле заметно улыбнулся, так что показалось, что он решил пошутить.

Но выяснилось, что тут совершенно не до шуток.

– Владимир Владимирович, – продолжил господин Кудрин. – в соответствии с вашим поручением мы провели проработку сроков подготовки и утверждения бюджета на 2008 год. В соответствии с вашим бюджетным посланием этот бюджет должен быть сразу принят на три года.

То есть страну ждет по крайней мере спланированная трехлетка. Вообще это поразительно: Владимир Путин намерен оставить преемнику сверстанный трехлетний бюджет! То есть преемнику, во-первых, ни о чем не придется думать, а во-вторых, у него даже шанса такого не возникнет. Господин Путин не рискует доверить преемнику решение, видимо, ни одного более или менее серьезного вопроса.

И именно это замечание господина Кудрина, мне кажется, говорит о том, что Владимир Путин не останется на третий срок гораздо яснее, чем все, что по этому поводу говорит сам Владимир Путин.

– Для качественного прохождения бюджета он должен быть внесен во второй половине апреля и принят в первых числах июля, – заявил министр финансов. – Я думаю, что такой вариант абсолютно возможен, то есть он осуществим.

Последняя фраза министра финансов претендовала на то, чтобы встать в одном ряду с крылатым выражением Владимира Ленина: «Учение Маркса всесильно, потому что оно верно».

После краткого и бурного отчета первого вице-премьера правительства Дмитрия Медведева о беспрецедентных закупках реанимобилей с «детскими кувезами» – в различные регионы будет поставлено 90 таких реанимобилей, что на несколько единиц больше, чем количество субъектов федерации, особенно с учетом тенденции к укрупнению регионов, характерной для государственной политики страны в последнее время, – президент повернулся к министру обороны:

– Сергей Борисович, я в начале этого года ставил задачу ускорить реализацию планов по созданию Глобальной космической навигационной системы. Как идет работа?

– Да, Владимир Владимирович, – Сергей Иванов охотно подтвердил, что президент и в самом деле ставил такой вопрос. – Весь проект как единое целое по созданию Глобальной навигационной спутниковой системы (ГЛОНАСС) готов… Напомню по срокам: к концу 2007 года по новому графику мы должны запустить всю систему на территорию страны в полном объеме. Для этого нам потребуется 18 космических аппаратов на орбите, а к концу 2009 года – в глобальном масштабе. И нам тогда нужно будет 24 аппарата. Сегодня у нас на орбите работают 14 космических аппаратов. То есть нам осталось четыре для покрытия собственной территории и десять. – он торжественно помедлил, – для покрытия всего мира.

Сергей Иванов объявил, что назначен генеральный конструктор системы ГЛОНАСС. Этого человека зовут Урличич Юрий Матэвич. Видимо, так и должны звать начальника настолько мудреной системы. С этой точки зрения выбор был безупречным.

– И он отвечает не только за орбитальную группировку, Владимир Владимирович, – продолжил Сергей Иванов, – но и за всю наземную составляющую, то есть наземную аппаратуру… К 1 января 2007 года генштаб снимает все ограничения по точности разрешения координат для того, чтобы вся система работала на экономику страны, на развитие транспорта.

– Кто отвечает за группировку спутниковую, ясно. Кто отвечает за наземную составляющую, ясно, – кивнул президент России. – А кто отвечает за освоение рынка услуг?

Господин Путин имел в виду, что кто-то же должен убеждать гражданских пользоваться беспрецедентной милостью Министерства обороны, открывающего для них систему отечественной GPS.

– За освоение рынка услуг мы будем отвечать вместе с Минэкономразвития, – сказал господин Иванов, ультимативно поглядев на Германа Грефа.

– Вместе – значит никто! – как будто даже обрадовался президент России. – Нужна конкретная фамилия человека! И человек специальный, который заранее, сейчас уже начнет прорабатывать эти вопросы с потребителем.

Чтобы у потребителя к тому времени, когда система начнет работать, не было даже иллюзий, что он сможет от нее отказаться в пользу, например, американской системы.

К 2007 году интрига с кандидатурой преемника достигла, казалось, апофеоза. Но это был еще не сам апофеоз.

7 марта 2007 года президент России встретился с женщинами, которые попросили его вернуть им институт санпросвета и пропаганды здорового образа жизни. В ответ Владимир Путин рекомендовал вернуть мужчинам право бесплатного просмотра футбольных матчей. Оставалось только порадоваться за тех и за других.

В Александровском зале Кремля женщины появились за несколько минут до президента. До этого их старались сохранить в девственной чистоте, не давая возможности журналистам поговорить с ними. Об этом очень просили сами дамы. Они берегли себя для встречи с президентом.

За круглым столом сидели руководители общественных организаций, дошкольных учреждений. Татьяна Шарыпова – патронатный воспитатель. Татьяна Боровикова – председатель общественной организации «Много деток – хорошо!». Ирина Полежаева на этой встрече, сидя за столом, иллюстрировала эту мысль: ее пригласили как многодетную мать. Впрочем, судя по ее бледному и слегка растерянному виду, у нее самой уверенности в этом девизе не было.

Владимир Путин поговорил с женщинами на интересную для них тему – о материнском капитале.

– Не знаю, – сказал он им, – как вы это ощущаете, насколько, по вашему мнению, это эффективно, но первое впечатление такое, что отдача должна быть.

Под отдачей он имел в виду, что за материнский капитал женщины страны рассчитаются с ее руководством живым товаром.

Господин Путин предложил дамам высказывать идеи и предложения. Идеи и предложения не заставили себя долго ждать. Идея члена Общественной палаты Александры Очировой состояла в том, чтобы поблагодарить Владимира Путина за то, что он вносит «стратегические начала в нашу внутреннюю и внешнюю политику», и за то, что рассказывает о них в посланиях к народу России.

Людмила Котик, главврач Тульской областной детской больницы, заявила, что все меры для повышения рождаемости и снижения смертности провалятся, если форсированными темпами не повысить уровень