режиму. Настораживало в связи с этим выражение лица министра обороны Сергея Иванова. Он как-то широко и при этом очень неуверенно улыбался, словно стесняясь и пряча от окружающих свои зубы. Сначала я подумал, что просто они у него болят, но потом понял: ничего подобного. Наоборот, если не ошибаюсь, они у него больше не болят, ибо он, судя по их внешнему виду, ими активно занимается. Означает ли это, что предвыборная кампания одного из возможных преемников уже стартовала?

Разговор, который состоялся при журналистах, не представлял для них особого интереса (не хотелось не то что подслушивать, а даже подглядывать). Господин Путин рассказывал о сотрудничестве России с НАТО «в практических областях», прежде всего в «борьбе с терроризмом». Замечу (в скобках), практической эту область сделал сам терроризм.

Генеральный секретарь НАТО Яап де Хооп Схеффер рассказал, что «Россия, конечно, большая держава, которая отвечает за многое в мировых делах». После этого логично было бы ожидать, что следующую фразу он начнет с «но», – и тут наконец пойдет дело.

– И, конечно, ее присутствие в разрешении разных конфликтов незаменимо, – добавил генсек НАТО.

Было интересно, что такого случилось с господином де Хоопом Схеффером, что тот разговаривал с Владимиром Путиным с бесконечной осторожностью. Пожалуй, больше всего причин для такой осторожности у западных лидеров должна была вызвать субботняя встреча президента России с госсекретарем США Кондолизой Райс, на которой Владимир Путин, говорят, предупреждал госпожу Райс о том, что, если Грузия начнет вооруженный конфликт с Абхазией и Южной Осетией, России придется тут же признать суверенитет и той, и другой республики. Все, что будет дальше, было понятно без перевода.

Переговоры продолжались примерно час. После них с журналистами встретились мужественный Сергей Иванов и мужеподобный Яап де Хооп Схеффер.

– Могу доложить вам, – рассказал генсек НАТО после встреч с секретарем Совбеза России, депутатами Госдумы, министром обороны и президентом России, – что состояние отношений между Россией и НАТО очень хорошее. Но во всех отношениях, даже семейных, есть расхождения. Надо вносить в них вклад, чем я и занимаюсь.

Генсек НАТО намекал, очевидно, на то, что терпению его в деле укрепления семейных связей между Россией и НАТО нет и не может быть предела.

– Мы с Россией идем по восходящей, – продолжал он, – мы не во всем согласны по всем вопросам, но по многим вопросам все-таки согласны.

После этого он говорил только о тех вопросах, в которых он с Россией не согласен. Это прежде всего вопрос российско-грузинских отношений.

– Я сказал президенту, – добавил Яап де Хооп Схеффер, – что хотя НАТО напрямую не играет никакой роли (но какую-то все-таки играет. – А. К.), здесь участвуют другие организации, и мы призываем все стороны к деэскалации и соблюдению прав Грузии на территориальную целостность. Мы выступаем за мирное решение конфликтов в Абхазии и Южной Осетии. Я повторяю, что НАТО не играет здесь никакой роли (значит, все-таки не играет. – А. К.), а главное – деэскалация.

Генсек НАТО давал понять, что он предлагает Абхазии и Южной Осетии добровольно вернуться в состав Грузии, и это вдруг зазвучало как ультиматум. Яап де Хооп Схеффер сразу потерял всю свою осторожность.

А господин Иванов – свою. Министр обороны России рассказал, что генсек НАТО встретился с Игорем Ивановым, а также «с вашим покорным слугой» и с президентом России (непокорным слугой народа).

– Надеюсь, что Ивановы не запутали вам голову. – произнес он, и мне было понятно, что на самом деле он надеется на обратное. – В каждой семье есть разногласия, у нас тоже есть несовпадающие точки зрения по ряду проблем. Это вопросы расширения военной инфраструктуры НАТО в сторону границы с Россией… Затем планы США, члена НАТО, по размещению третьего позиционного района глобальной системы ПРО в Восточной Европе.

Название третьего района звучало так многообещающе, что заранее не хотелось жить.

– Не хотелось бы, чтобы сложилось впечатление, что мы чего-то боимся! – продолжал Сергей Иванов.

Нет, он мог не бояться этого.

– Просто это потребует, – продолжил министр обороны, – определенного изменения нашего военного строительства и того, чтобы Россия приняла определенные меры предосторожности. Мы следим за этими процессами.

Возможно, он имел в виду наших парней, арестованных в Грузии по обвинению в шпионаже.

– Мы понимаем, – продолжал Сергей Иванов, – что угрозы меняются, мы понимаем, что то, ради чего было создано НАТО – Советский Союз, – не существует, а вызовы и угрозы могут быть расположены в различных частях мира, и в основном они находятся вне Европы.

То есть кое-какие все-таки находятся и в Европе.

– Что касается Грузии. У нас с Грузией каких-то больших проблем нет! – с вызовом произнес Сергей Иванов, понимая, очевидно, что произносит заведомо дискуссионные вещи.

Ну, разве это проблемы, хотел он, видимо, добавить.

– Так же, как нет и санкций! – вместо этого произнес он.

– Деньги перемещаются, товары перемещаются. Прямых рейсов авиакомпаний нет, но их нет, так как у грузинских авиакомпаний долги! То, что мигрантов высылают, так их высылают во всех странах мира! Здесь, правда, могут быть перегибы некоторых ретивых чиновников… в отношении граждан России! Так это недопустимо! – твердо произнес Сергей Иванов.

Он раскрыл глаза на то, как «совсем недавно несколько сотен грузинских мигрантов были высланы из США», и сосредоточился на том же, на чем и президент России в финском городе Лахти неделю назад: что проблема на самом деле «в отношениях Грузии с ее бывшими автономиями Абхазией и Южной Осетией».

Господин Иванов, если не ошибаюсь, первым среди российских чиновников назвал эти автономии бывшими.

– По всем признакам мы ощущаем и видим, что руководство Грузии склоняется к военному решению. Это может привести к непредсказуемым последствиям для жизни и безопасности граждан этих народов. Россия здесь ни при чем!

Последние слова Сергей Иванов прокричал с каким-то страдальческим выражением лица. Возможно, вдруг дали все-таки знать о себе зубы.

Вообще-то, с конца 2006 года практически любое действие президента или правительства можно было рассматривать с точки зрения выбора преемника.

13 ноября 2006 года Владимир Путин встретился с членами правительства и вытянул из них несколько новостей федерального значения: о том, есть ли шанс к саммиту АТЭС закончить согласование российско- американских позиций по ВТО; о том, что с 2008 года бюджет в России будет верстаться сразу на три года; а также о том, что с 2007 года начнет функционировать отечественная система глобальной навигации, аналогичная американской GPS.

Президент России приехал на встречу с членами правительства в черном костюме и темном галстуке. Только что он, как и некоторые другие участники этой встречи, прощался с бывшим министром обороны Игорем Сергеевым.

– Герман Оскарович, – спросил президент России министра экономического развития и торговли господина Грефа, – как прошли ваши командировки по поводу согласования позиций по ВТО? И потом вы еще выезжали в Азию?

Герман Греф, который выглядел таким озабоченным, словно не успел еще заскочить домой после двух первых командировок и уже опаздывал в третью, – он и на встречу с президентом пришел последним и застенчиво протискивался сквозь бездушный строй подслушивающих и подглядывающих журналистов, – рассказал президенту захватывающие подробности своих переговоров по вступлению в ВТО.

– Владимир Владимирович, мы по всем принципиальным вопросам с США переговоры завершили, – объяснил он, и это была не новость, ибо об этом пару дней назад объявили американцы. – У нас остались технические вопросы и подготовка всех документов к подписанию. Это очень объемное соглашение, текст его насчитывает свыше 200 страниц. Сейчас идет техническая выверка и подготовка всех необходимых