Панмонгольская идея атамана Семенова и генерала Унгерна была осуществлена в июне месяце 1920 г. Всемонгольским съездом на ст. Даурия. Так генерал Унгерн был выдвинут событиями на арену монгольских событий 1920–1921 гг.
Идея восстановления в Китае монархии не покидала головы генерала Унгерна. Он едет летом 1919 г. в Пекин для ознакомления с монархическими группировками. Пребывание Унгерна в Пекине ознаменовалось двумя событиями: первое — грандиозный скандал, учиненный им в старом русском посольстве, и второе — женитьба на принцессе Цзи. За неимением подлинных документов, остается неясным как первый, так и второй случай. Первый послужил лишь к веселым рассказам, но второй — женитьба — не пустой звук.
Исторически остался в семейной хронике баронов Унгернов след: “Барон, генерал Р. Ф. Унгерн — Штернберг женат первым браком на принцессе Цзи, рожденной в 1900 г. в Пекине и в браке именовавшейся Еленой Павловной”, вот и все. Баронесса Елена Павловна жила на ст. Маньчжурии, в то время как супруг жил на ст. Даурия, когда не был в походах против большевиков. Изредка супруг навещал баронессу. В 1920 г. в мае или июне месяце генерал Унгерн, снабдив жену приличными денежными средствами, отправил в Пекин, “в отчий дом”. Многое говорит за то, что судьбой своей жены генерал Унгерн не интересовался.
Кто, при каких условиях познакомил генерала Унгерна с принцессой Цзи, какую цель преследовал генерал Унгерн, женясь — остается невыясненным. Был ли брак совершен гражданским или церковным порядком — неизвестно47. По непроверенным слухам, баронесса Е. П. Унгерн в 1941 г. проживала в Чаньчуне (Сянзине) при дворе императора Пу И.
Генерал Унгерн был большой враг женщин и надо полагать, что женитьба его на принцессе Цзи имела чисто политический характер и вытекала из назойливой идеи: “реставрация китайской монархии”, и женитьбой он приближался к претендентам на китайский законный императорский трон.
Жизнь и деятельность генерала Унгерна с 1920/21 года до конца его дней полно и правдиво изложены в настоящем труде.
В заключение нужно остановиться на характеристике барона Унгерна, данной его непосредственными начальниками — генералом бароном Врангелем и атаманом Семеновым48.
Последний в своих воспоминаниях отводит генералу Унгерну много места. По мнению Семенова, Унгерн — выдающаяся интеллектуальная личность, одаренная от природы всеми свойствами “вождя”. Характеристика в изложении атамана Семенова — сплошной гимн генералу Унгерну. Небольшую, но яркую характеристику дает генерал барон П. Н. Врангель (напечатана в журнале “Белое дело”, том 5). Привожу ее полностью. “Подъесаул барон Унгерн — Штернберг или “подъесаул барон”, как его звали казаки, был тип интересный. Такие типы, созданные для войны и эпохи потрясений, с трудом могли существовать в обстановке мирной полковой жизни. Обыкновенно, потепев крушение, они переводились в пограничную страну или забрасывались судьбой в какие?либо полки на дальневосточную окраину и Забайкалье, где обстановка давала удовлетворение их беспокойной натуре.
Из прекрасной дворянской семьи лифляндских помещиков, барон Унгерн с раннего детства оказался представленным самому себе. С детства мечтал о войне, путешествиях и приключениях. Барон Унгерн с возникновения Японской войны, бросает Морской корпус и зачисляется вольноопределяющимся в армейский пехотный полк, с которым рядовым проходит всю компанию. Неоднократно раненый и награжденный солдатским Георгием, он возвращается в Россию и, устроенный родственниками в военное училище, с превеликим трудом оканчивает таковое.
Стремясь к приключениям и избегая обстановки мирной строевой службы, барон Унгерн из училища выходит в Амурский казачий полк, расположенный в Приамурье, но там остается недолго. Необузданный от природы, вспыльчивый и неуравновешенный, к тому же любящий запивать и буйный во хмелю, Унгерн затевает ссору с одним из сослуживцев и ударяет его. Оскорбленный шашкой ранит Унгерна в голову. След от этой раны у Унгерна остался на всю жизнь, постоянно вызывая сильные головные боли, что, несомненно, отразилось на его психике. Вследствие ссоры оба офицера должны были оставить полк.
С начала Русско — германской войны Унгерн поступает в Нерчинский полк и с места проявляет чудеса храбрости. Четыре раза раненый в течение одного года, он получает орден Св. Георгия, георгиевское оружие и ко второму году войны представлен уже к чину есаула.
Среднего роста, блондин, с длинными, опущенными по углам рта рыжими усами, худой и изможденный с виду, но железного здоровья и энергии, он живет войной.
Это не офицер в общепринятом значении этого слова, ибо он совершенно не только не знает самых элементарных уставов и основных правил службы, но, сплошь и рядом, грешит и против внешней дисциплины и против воинского воспитания — это тип партизана — любителя.
Оборванный и грязный, он спит всегда на полу, среди казаков сотни, ест из общего котла и, будучи воспитан в условиях культурного достатка, производит впечатление человека совершенно от них отрешившегося. Тщетно пытался я пробудить в нем сознание необходимости принять хоть внешний офицерский облик. В нем были какие?то странные противоречия: несомненный, оригинальный и острый ум и рядом с этим поразительное отсутствие культуры и узкий до чрезвычайности кругозор, поразительная застенчивость и даже дикость и рядом с этим безумный порыв и необузданная вспыльчивость, не знающая пределов расточительность и удивительное отсутствие самых элементарных требований комфорта.
Этот тип должен был найти свою стихию в условиях настоящей русской смуты.
В течение этой смуты он не мог не быть, хотя временно, выброшен на гребень волны и с прекращением смуты, он также неизбежно должен был исчезнуть”.
Никто из нас, унгерновцев, проживающих в Шанхае, не знает биографии Б. П. Резухина и не представляется возможным добыть материалы для ее написания, тогда как в истории Монголии в значительный 1921 г. нельзя обойти молчанием колоритную фигуру Б. П. Резухина, как ближайшего помощника генерала Унгерна.
Известно, что Б. П. Резухин — не коренной забайкальский казак, а приписной по окончании какого?то военного училища. Вероятно, в 1909 или 1910 г. вышел во 2–й Верхнеудинский казачий полк Забайкальского войска и зачислен младшим офицером в сотню подъесаула Н. М. Комаровского, которая квартировала в Кобдо Западной Монголии.
Когда барон Унгерн прибыл в 1913 г. в Кобдо, то здесь между хорунжими Ун- герном и Резухиным установились дружественные отношения, кои сохранялись до 14 августа 1921 г.
Маленького роста, рыжеватый блондин, с рыжими пушистыми усами, ясным, настойчивым взглядом — он располагал людей к себе. Крепкий духом и телом. По натуре был замкнутым человеком, хотя в общежитии веселый, доступный. Любил веселую компанию, послушать анекдоты, песни и поухаживать за женщинами, но в отношении последних был робким и, кажется, не имел постоянных любовниц. Всегда чисто, даже щеголевато одетый, любил комфорт, вкусно поесть и выпить, но пьяным не напивался. Кейф за рюмкой ликера и кофе и приятная беседа доставляли ему истинное удовольствие. Мало говорил. Службу всегда нес исправно. Прекрасный наездник. Он был типичным кавалерийским офицером хорошего, старого кавалерийского полка и не подходил к казачьей среде. Как истый кавалерист — воин, в его жизни деньги и сама жизнь не имели довлеющей ценности. Русско — германскую войну закончил в чине подъесаула, отмеченный наградой ор. Св. Владимира 4 ст. с мечами и бантами. Был женат. Жена застряла в Москве.
Остатки белых армий адмирала Колчака под командованием генерала Войцеховского закончили свой длительный крестный путь с переходом оз. Байкал, попали в Забайкальскую область, контролируемую атаманом Г. М. Семеновым при поддержке японских войск. Очаги большевизма в Забайкальской, Амурской и Приморской областях были густо насажены, но с ними еще справлялись. Население, хотя беспокойно, но жило старым укладом.
Армия генерала Войцеховского насчитывала ЗО^Ю тыс. человек, но большая часть их была больна тифом или выздоравливала от него. Армия была почти раздета, голодная, физически и нравственно потрясенная и не представляла ценности как боевая сила.
При жизни у верховного правителя адмирала Колчака было отрицательное отношение к атаману
