навсегда, было в нем нечто большее, чем цена, гораздо большее… Эти капельки пота на лбу Дмитрия Сергеевича, это волнение…
Он купил его для меня.
Для меня.
Какой ужас – мне захотелось заплакать… И даже не заплакать, а захныкать, точно я самое слабое создание на свете. Уткнуться в его плечо и бесконечно хныкать, слушая: «Ну, что ты, маленькая, какая ерунда… он тебе нравится?.. я рад… не плачь, не плачь…» Но Дмитрий Сергеевич больше ничего говорить не собирался, и слезы на белый свет не появились.
– Спасибо, – поблагодарила я, все еще надеясь услышать нужные слова. – Я буду носить его с удовольствием.
Он молчал – морщины на лбу разгладились, глаза потеплели.
Он молчал, и я молчала тоже.
Смотрели друг на друга и молчали.
Как дураки…
Ладно, поцелуйте меня, что ли… в таких случаях это допустимо и нормально… обещаю, я не подумаю, что вы опасный неутомимый Казанова, и далее буду прилежно считать вас баобабом – серьезным, занятым и важным. Ну, помогите же мне хотя бы немного!
Я шагнула к Дмитрию Сергеевичу и коротко поцеловала в щеку, и в этот момент мне показалось, что лучше на свете щеки не существует, вернее, роднее не существует. Наверное, я к нему окончательно и бесповоротно привыкла или… или попросту обалдела, сидя в четырех стенах.
– Давайте будем считать, что я вам на свадьбу подарила диван, который теперь стоит в малом каминном зале, договорились? – нагло заявила я, улыбаясь до ушей. – Он вам нравится?
– Очень нравится, – ответил Дмитрий Сергеевич, и теперь в его глазах плясали чертики. Он врал, бессовестно врал, потому как этого дивана скорее всего не видел или не помнил, но я ничуть не огорчилась.
– Отлично!
Он вынул браслет из футляра, надел мне на руку, застегнул и вновь посмотрел в глаза. Я почувствовала, как зудит и чешется палец, на котором удобно устроилось обручальное кольцо, как смущение довольно хмыкает и кивает, как уверенность превращается в филина и отчаянно ухает, ухает… Я знала, сейчас Дмитрий Сергеевич развернется и с чувством выполненного долга уйдет работать в свой кабинет, а я направлюсь в каминный зал, развалюсь на диване и буду представлять корпоративную вечеринку «Ла-Пэкс», клуб «Крутые хутора», веселье, танцы и море шампанского.
И кому-то в пятницу придется очень долго ждать возвращения жены домой…
Глава 16
Вопрос на засыпку: Что может быть приятнее романтического ужина?
Ответ: Его нестандартное завершение.
– Ада Григорьевна, а где вы храните елочные игрушки?
Я уже сто раз пожалела о том, что взяла отпуск, Дмитрий Сергеевич-то его брать не собирался – он продолжал жить в прежнем режиме, даруя мне лишь крохи внимания (не восхищался мною двадцать четыре часа в сутки, не приглашал в кино или ресторан, не обсуждал случившееся за день и вообще был просто самим собой – нудной Акулой сорока двух лет!). Я видела его утром во время уже традиционного поцелуя (ладно, я все же буду называть
«Наташа, как ты провела день?»
«Скучала, думала, рисовала ваш портрет, затем опять скучала и думала».
Его глаза то вспыхивали, то холодели, а я с аппетитом уплетала стряпню Ады Григорьевны и размышляла на тему: «А что бы еще отчебучить?»
Я заказала в свою спальню новый вместительный шкаф и убрала несколько картин в каминном зале.
Я смоталась к себе на улицу Декабристов, немного повздыхала о прежней жизни, взяла кое-какие вещи и вернулась отдохнувшая, готовая к новым свершениям.
Я встретилась с Середой и выпила литр кофе.
Я нашла себе кучу занятий и с некоторыми даже успешно справилась, но отделаться от ощущения вязкой безнадеги никак не могла. Этот огромный дом, этот особняк со множеством комнат, этот рай для трудоголиков при всей своей красоте и даже уюте напоминал тяжелобольного, потерявшего надежду на выздоровление пациента. Он кашлял, хрипел, охал и тем самым умолял сделать для него хоть что-нибудь. Я, правда, чувствовала это не всегда, но стоило остаться одной, как… как в глаза бросались мухоморы.
И почему-то именно сегодня – в четверг – я посмотрела на календарь и ахнула!
25 декабря.
Понимаете?
25 декабря!
До Нового года, до моего любимого праздника, включающего в себя селедку под шубой, мандарины, бой курантов, исполнение желания и тоненький луч надежды при любых обстоятельствах, остались считаные дни. То есть я об этом знала, но сумасшедшая семейная жизнь несколько притупила предпраздничные ощущения. А главное – в доме Дмитрия Сергеевича отчего-то никто не затрагивал новогоднюю тему… Будто
