Через борт флагмана метнулся рваный клок тьмы, закрыл на мгновение звезды, скользнул по краю встающей луны и полетел к Тилару. Он попался в ловушку Даржона сира Хайтаура.

Рыцарь теней приземлился на корме плавня, его плащ развевался, а глаза светились Милостью. Он казался скорее призраком, нежели человеком, — ночь разъедала очертания его фигуры, делая ее полупрозрачной и рваной по краям.

Как только ноги Даржона коснулись крыши кораблика, его меч без промедления и лишних слов полетел к горлу Тилара.

Тилар пригнулся, но пригвожденная снаружи рука не давала укрыться в кабине. Плечо вывернуло до боли, а уклониться он все равно не успел. Клинок с шелестом чиркнул по макушке, оставив за собой полоску жгучего огня.

Из кабины на него уставился Роггер, но помочь он ничем не мог.

— Вперед! — выкрикнул Тилар. Горячая кровь капала с волос на лоб.

Делия выполнила команду, и плавень рванулся вперед.

Он надеялся, что резкий толчок лишит рыцаря равновесия. Используя рывок, Тилар выкатился из люка на крышу.

На корме Даржон припал на одно колено, но удержался на плавне.

Тилар рванулся изо всех сил, чтобы освободить руку. К счастью, плоть замедлила полет стрелы и наконечник вошел в крышу не очень глубоко. Он дернул посильнее, и рука, вместе с пронзившей ее стрелой, обрела свободу.

От боли потемнело в глазах, но Тилар в свое время свыкся с ежедневными мучениями искалеченного тела, так что боль только прибавила ему ярости.

Враги поднялись на ноги одновременно: Даржон по одну сторону высокого направляющего плавника, Тилар по другую. Меч рыцаря ужалил с подаренным Милостью проворством, но Тилар предвидел удар. Он шагнул под прикрытие плавника.

И тут осознал свою ошибку: теперь рыцарь теней оказался между Тиларом и путем к спасению, люком.

Глупая промашка, и прежде Тилар ни за что бы ее не допустил. Хоть тело его и излечилось, но до прежней остроты реакции было еще далеко. Одно он помнил точно: жалеть об ошибках нельзя. Что сделано, то сделано.

Суденышко монотонно подпрыгивало на бугристых волнах. Найти устойчивую опору для ноги на мокрой крыше было нелегко.

Тилар бросил взгляд на люк. Если запрыгнуть внутрь и захлопнуть крышку, то можно уйти на глубину. И тогда Даржону придется добираться до своего корабля вплавь.

Рыцарь прочел его намерение: ударом ноги он захлопнул люк и вскочил на него.

— Ну и где же твой демон? — издевательски спросил он.

Тилар не стал тратить слов. Здоровой рукой он вытащил из ножен меч. Лунный свет облил клинок расплавленным серебром.

При виде меча Даржон разъяренно зашипел — он узнал украденное у него на Летних островах оружие.

Тилар обогнул спинной плавник. Пронзенное стрелой запястье он прижимал к животу. В смотровом окне плавня что-то мелькнуло — Делия, закрыв ладонью рот, не сводила с него горящих тревогой глаз. Их взгляды встретились, и девушка, отняв руку от лица, коснулась стекла.

Тилар отвернулся. Время для прощания еще не наступило.

Он внимательно изучал противника. Он понимал, что с люка рыцаря не выманить, так что придется самому сделать первый шаг.

Даржон выжидал, держа меч наготове.

Тилар короткими шажками переступал по крыше, балансируя на прыгающем по волнам суденышке. За спиной Даржона сияли лампы — флот бросился в погоню. Учитывая, что сила, толкающая плавень, постепенно убывала, терять время не стоило.

Последним шагом он миновал направляющий плавник и оказался перед Даржоном.

Оба застыли в мертвой неподвижности. Как и в игре «короли и королевы», первый ход был самым важным. Нападать или защищаться. Наступать или отступать. Парировать сверху или снизу.

Вопрос решился разорвавшим темноту блеском серебра. Никто не мог бы сказать, кто начал схватку. Оба наносили удары со скоростью, рожденной Милостями, яростью и отчаянием.

Тилар развернул запястье, блокируя выпад в сердце. Меч противника скользнул по его клинку и ударил по гарде так сильно, что сталь завибрировала, а удар отдался в плече. Даржон оказался чертовски силен.

Пусть его вынудили отступить на шаг, но Тилар отбил меч рыцаря вверх. Нацелив собственный клинок вниз, он наискось резанул по складкам плаща. Однако враг остался невредим.

Даржон принял его следующий удар на рукоять и развернулся на пятках. Локоть ударил Тилара в грудь, выбив из легких воздух.

Он снова оступился в смертельном танце.

На таком близком расстоянии Тилар не мог размахнуться мечом, так что он использовал единственное доступное оружие: торчащую из запястья стрелу. Он почувствовал, что наконечник задел не только ткань.

Даржон зашипел, подтверждая попадание, и отпрыгнул назад.

Теперь у Тилара появилось достаточно места для взмаха мечом.

Даржон скорчился на расстоянии вытянутой руки от него. Стрела прорезала масклиновую вуаль, и Тилар впервые увидел лицо противника.

Поначалу его больше всего поразила бледность рыцаря — тот отличался не просто белоснежной кожей, а бескровной, бесцветной белизной. Как будто он никогда не открывал лица солнечному свету. Из- под капюшона выбивалась абсолютно белая прядь волос, сухая и хрупкая в лунном свете. Черты лица были под стать острому взгляду: искривленные от злобы тонкие губы, презрительно сморщенный нос. Как закутанный в тени призрак.

Но не бледность заставляла Тилара медлить. Порванный масклин обнажил более тревожные детали, а вернее, их отсутствие. Белизну лица Даржона ничто не нарушало.

Даже тройная полоса — знак рыцаря теней.

Пораженный и охваченный негодованием, Тилар не заметил вовремя блеск серебра. Кинжал полетел от бедра.

— Кажется, это ты его недавно потерял, — выплюнул рыцарь-обманщик.

Тилар дернулся, но кинжал пролетел под поднятой рукой, оставил длинный разрез в рубахе, рассек кожу под ней и воткнулся в плавник. Тилар узнал дрожащую от удара рукоять — тот самый клинок, которым он стреножил Даржона у ворот крепости Мирин.

Даржон тут же ринулся в атаку, выставив перед собой меч. Тилар все еще не обрел равновесия и отбил удар плохо, едва смог отвести его в сторону, но продолжить выпад не сумел.

Даржон умело поймал его меч своим клинком, а Тилара подвела порезанная рука, и он не удержал меч.

Тот вылетел из рук, прокатился по выгнутой спине плавня и соскользнул в море.

Тилар отчаянно бросился за ним, но успел только коснуться кончиками пальцев черного бриллианта на рукояти. Безоружный и раненый, он перекатился на спину.

Даржон возвышался всего в шаге от него и уже заносил меч. Глаза его обещали неминуемую смерть.

По руке Тилара стекала горячая струйка крови, собираясь лужицей на ладони. Он попытался отползти назад, но соскользнул на мокрой крыше и уперся спиной в плавник.

Если успеть вытащить кинжал… Но быстрый взгляд показал, что тот недосягаем.

Даржон шагнул ближе, кончик его клинка взлетел для последнего удара.

Тилар смахнул с глаз холодный пот и кровь, и ему вдруг вспомнилась прижатая к стеклу ладонь Делии. Только сейчас он осознал, что девушка не прощалась, но пыталась его предостеречь.

Его пальцы покрывали липкая кровь и пот. Для заклинания мийодона требовалась желтая желчь,