- Джейсон внизу? – неуверенно спросила Лаура.

- Нет, мужчины позавтракали рано и отправились охотиться на дичь, - ответила София.

- Они отправились на охоту? – Лаура недоуменно нахмурилась.

- Я не понимаю, в чем прелесть этого вида спорта. Сомневаюсь, что они найдут по чему стрелять. Но после долгих лет наблюдений за привычками Горацио, я пришла к выводу, что мужчинам просто нравится носить ружья по лесу, пить из своих охотничьих фляг и обмениваться неприличными историями.

Лаура попыталась улыбнуться, но тут же снова беспокойно нахмурилась. – Как Джейсон выглядел за завтраком? – спросила она.

- Так же как обычно, полагаю. – Ясные карие глаза Софии внимательно посмотрели на нее. – А как он должен был выглядеть?

- Не знаю, - пробормотала Лаура, усевшись на кровати. Она вздрогнула, почувствовав боль и ноющую пульсацию во всех своих членах.

- Я скажу горничной, чтобы приготовила тебе горячую ванну, - задумчиво произнесла София. – И пошлю тебе немного слабого чая с молоком.

- Спасибо. – Лаура продолжала стискивать простыню, ее пальцы впивались в мягкое белье и скручивали его. София ушла, и Лаура уставилась на закрытую дверь, борясь со смесью эмоций. – О, Джейсон, - прошептала она, в ужасе от перспективы увидеть его этим утром. В дневном свете воспоминания о ее собственном поведении казались унизительными – она была бесстыдна, безрассудна, и он, наверное, втайне смеялся над ней. Нет, она не может видеть его сейчас, даже ради спасения собственной жизни!

Но ведь не может же она избегать его. Горько вздохнув, она выбралась из кровати. Горячая ванна восстановила ее силы и успокоила боль. После долгого раздумья она решила надеть платье из мерцающего оливково-зеленого фая, которое подчеркивало ее глаза, делая их яркими словно изумруды. Пришла горничная, чтобы помочь ей затянуть корсет и застегнуть крошечные пуговки на спине ее платья. Юбка плотно облегала ее фигуру спереди и собиралась небольшим турнюром сзади, венчал все это большой бант. Лаура тщательно заплела и скрутила волосы в идеальный шиньон и заколола каштановую массу золотым гребнем.

Наконец, все было сделано. Она расправила плечи и пошла вниз. С облегчением она обнаружила, что мужчины еще не вернулись. Несколько женщин занимались вышиванием в гостиной, в то время как другие сидели в столовой. Еду держали на украшенных гербами серебряных тарелках для разогрева блюд, и Лаура с улыбкой оглядела все это изобилие.

София знала, как подавать настоящий бостонский завтрак, сытный и традиционный. Буфеты почти стонали под тяжестью фруктов, каш, варенья и патоки, вафель, печенья, тостов, яиц, сыра и горчицы. Тут было множество мясных блюд, включая цыпленка со сливочной подливкой, ветчину и копченую рыбу. На пустом блюде лежали несколько крошек, некогда бывших яблочным пирогом. Уроженцы Новой Англии никогда не отказывались от яблочного пирога.

- Скоро все унесут, - сообщила ей София. – Входи и поешь чего-нибудь.

Ей в руки сунули тарелку, и Лаура улыбнулась, выбирая отовсюду лакомые кусочки. Но она слишком нервничала, чтобы есть, и невзирая на настойчивые увещевания сестры, едва прикоснулась к еде.

- Еще чая? – спросила София, окружив ее материнской заботой. - Шоколада?

- Нет, спасибо, - рассеянно отозвалась Лаура и встала. – Думаю, что я поищу что-нибудь почитать. Или, может, еще раз попытаюсь поиграть. Мне не хватало игры – я забыла, как это умиротворяет. Я закрою дверь, чтобы никого не беспокоить.

- Хорошо, делай, что пожелаешь, - сказала София, посмотрев на нее с легким беспокойством.

- Лаура, ты сама на себя не похожа сегодня.

- Разве? – Она почувствовала, как порозовели ее щеки. – Со мной все просто отлично.

София понизила голос до шепота. – Только рассей мои опасения, и больше я ни о чем не спрошу: Джейсон хорошо с тобой обращался, ведь так?

- Да, так, - прошептала Лаура в ответ. Она придвинулась поближе, словно, чтобы сообщить что-то очень личное, и София послушно наклонила голову. – Пойду поиграю на пианино.

Лукаво улыбнувшись, София взмахом руки отпустила ее.

Лаура со вздохом устроилась за небольшим пианино из розового дерева, пальцы ее бегали по клавишам из слоновой кости, словно ожидая, когда же на нее снизойдет вдохновение. А затем стали в позицию, которую она заучила так давно, для мелодии, печальной и нежной. Она идеально подходила ее настроению. Пару раз она нажала не на те клавиши, пальцы ее все еще двигались неуверенно из-за недостатка практики. Сосредоточенно играя, она почувствовала, как дверь в гостиную отворилась. Пальцы ее замедлились, затем остановились. Она могла слышать лишь заглушенные ковром шаги, но она знала, кем был ее незваный гость.

Пара сильных рук скользнула по ее плечам, вверх по шее, затем обратно вниз. Ладони его были теплыми, кончики пальцев холодными. Низкий, звучный голос послал озноб по ее спине. – Не останавливайся.

Она убрала руки с клавиш и повернулась лицом к Джейсону, он сел на низкую скамейку рядом с ней. Он никогда не выглядел таким свежим и полным жизни, волосы его были очаровательны взъерошены, кожа раскраснелась от ледяного зимнего ветра.

Какое-то мгновение они смотрели друг на друга, словно все взвешивая и задавая друг другу безмолвные вопросы. Лаура опустила глаза, и взгляд ее случайно упал на его мускулистое бедро, тесно прижатое к ее собственному. Она вспомнила, как это бедро протиснулось между ее ногами, и ею завладел стыд.

- Ты оставил меня одну этим утром, - услышала она свои слова.

Джейсон склонился над ее опущенной головой, не в силах противостоять искушению уткнуться носом ей в затылок. – Я не хотел будить тебя. Ты так крепко спала.

Она вздрогнула, почувствовав жар его дыхания и попыталась встать, но он крепко обхватил ее талию и притянул обратно на скамейку. Она автоматически прижала руки к его груди. – Посмотри на меня, - тихо произнес он, - и скажи, почему сегодня ты такая напуганная.

Пальцы Лауры нервно теребили его черно-коричневый парчовый жилет. – Ты знаешь, почему.

- Да, знаю.

Она услышала смех в его голосе. Глаза ее встретились с его, и она увидела, что в их полуночных глубинах вспыхнуло веселье. Ее вдруг охватил страх. О, он издевается над ней, он смеется над тем, как она вела себя прошлой ночью, его целомудренная жена, которая стонала и отчаянно цеплялась за него словно распутница.

- Отпусти меня, - сказала она, не шутя пытаясь оттолкнуть его. – Я знаю, о чем ты думаешь, и я не позволю…

- Правда? – Его объятия становились крепче, пока она не оказалась тесно прижатой к его груди, тогда он улыбнулся в ее вспыхнувшее лицо. – Я думаю, ты восхитительна. – Он поцеловал ее в лоб, пока она беспомощно сопротивлялась. – Я думаю, что тебе нужно кое о чем напомнить. – Рот его накрыл ее губы, заставляя их раскрыться. Она больше не могла удержаться от того, чтобы ответить ему, так же как не могла заставить свои сердце остановиться. Как только ее губы приникли к его, он выпустил ее руки, и они обвились вокруг его шеи. Их языки соприкоснулись, закружились и томно задвигались вместе.

Нескоро Джейсон оставил ее губы, и она протестующе застонала. – Я думаю, - хриплым голосом сказал он, - что тебя нужно отнести обратно в постель.

Глаза Лауры тревожно расширились. – Ты не можешь вот так поставить меня в неудобное положение перед всеми.

Он жадно поцеловал ее. – Они поймут.

- Нет, не поймут! Они – бостонцы.

- Думаю, что отнесу тебя наверх. Сейчас же. – Он сделал движение, словно хотел поднять ее, и она ухватила его за плечи.

- Джейсон, нет, ты не можешь… - Голос ее затих, когда она поняла, что он просто дразнит ее. Ее хмурое от беспокойства выражение сменилось сердитым.

- Лаура, - прошептал он с улыбкой, - тебе нужно доказательство того, как сильно я хочу тебя? – Он