родилась в декабре 2184 года.
После короткого двухчасового сна ее поднял будильник. Николь выбралась из постели и, воспользовавшись выдвижным умывальником, умылась. Неторопливо вышла в коридор и направилась к кают-компании. В центре управления восседал Дэвид Браун в окружении четверых космических кадетов, возбужденно обсуждавших первые итоги.
— Итак, — говорил Ричард Уэйкфилд, — сейчас самое главное — установить на правый и левый трапы легкие индивидуальные кресельные лифты и тяжелый грузоподъемный лифт — до края Центральной равнины. Там же устанавливаем временный центр управления, собираем и испытываем три вездехода. На сегодня — подготавливаем лагерь на станции «Бета» возле края Цилиндрического моря. Сборку и размещение обоих геликоптеров оставляем на завтра. Ледомобили и моторные лодки остаются на третий день.
— Точно, — отозвался доктор Браун. — Утром во время развертывания инфраструктуры с вами пойдет Франческа. Когда будут установлены и приведены в действие легкие лифты, мы с адмиралом Хейльманом присоединимся к вам, доктор Такагиси и мистер Уилсон тоже. Сегодня все ночуем внутри Рамы.
— Сколько у вас мощных импульсных фонарей? — спросил Янош Табори у Ирины Тургеневой.
— Двенадцать. Хватит на сегодня.
— И на завтра, — добавил доктор Такагиси. — Если мы заночуем там, эта ночь будет самой темной в жизни любого из вас. Ни звезд, ни луны… не будет даже рассеянного почвой звездного света, ничего — только сплошная тьма вокруг.
— А какая там температура? — поинтересовался Уэйкфилд.
— Заранее точно не скажешь, — ответил японский ученый. — Первые зонды несли на себе только камеры, но на выходе из тоннеля температура была такой же, как на Раме I. Если эти показания принять за основу, в обоих лагерях будет градусов на десять ниже нуля, — Такагиси ненадолго умолк. — Теперь потеплеет, — продолжал он. — Сейчас мы находимся внутри орбиты Венеры. Можно ожидать, что свет включится через восемь-девять дней, а потом со дна начнет таять Цилиндрическое море.
— Эй, — поддел его Дэвид Браун, — судя по всему, вы решили исправиться. Тон-то все-таки изменился.
— Вероятность того, что Земля оба раза встречалась с идентичными кораблями, возрастает с каждым фактом, подтверждающим сходство этого космического корабля и его предшественника, прилетевшего семьдесят лет назад. Пока, за исключением момента коррекции орбиты, оба корабля ничем не отличались.
Николь подошла к ним.
— Вот и комплект. Поглядите, кто к нам пожаловал: последний, пятый космический кадет, — с обычной усмешкой проговорил Янош Табори и, заметив ее опухшие веки, добавил. — Наш новый командир прав: судя по виду, вам не худо и отдохнуть.
— А я вот, — вмешался Ричард Уэйкфилд, — могу только сожалеть. Собирать вездеход мне придется с Яманакой, а не с мадам де Жарден. Николь-то говорить умеет. А мне, чтобы не заснуть снова, придется браться за Шекспира. — Он локтем ткнул в бок Яманаку. Японский пилот в ответ даже словно бы улыбнулся.
— Пришла пожелать вам удачи, — сказала Николь. — Я уверена, доктор Браун уже известил всех, что от меня сейчас толку мало. Устала. Ничего, ко второй вылазке приду в себя.
— Ну, — нетерпеливо бросила Франческа Сабатини, последний раз обводя помещение объективом и задерживая крупным планом на каждом лице. — Готовы наконец?
— Идем, — проговорил Уэйкфилд. И они отправились к воздушному шлюзу, находившемуся прямо перед «Ньютоном».
22. ЗАРЯ
Ричард Уэйкфилд быстро опускался в почти полной темноте. Он уже миновал половину лестницы «Альфа»; здесь гравитация, порожденная центробежной силой вращения Рамы, возрастала до одной четверти земной. Свет из лобового фонаря освещал ближние окрестности. Он заканчивал сборку очередного пилона.
Ричард проверил запас воздуха — его оставалось менее половины. К этому времени ему следовало дальше углубиться в Раму, туда, где можно было дышать атмосферой корабля. Экипаж землян недооценил время, потребовавшееся на установку легких кресельных лифтов. Их конструкция была крайне проста, к тому же космонавты несколько раз проводили сборку на тренировках. Вверху трапов, где практически существовала невесомость, все шло куда быстрее. Но теперь установка каждого пилона давалась труднее — мешало все возраставшее тяготение.
На высоте в тысячу ступенек над Уэйкфилдом Янош Табори крепил анкерные тросы к металлическим перилам, шедшим вдоль лестницы. Почти четыре часа скучной и однообразной работы утомили его. Ричард вспомнил аргумент, которым технический директор отклонил их с Яношем предложение — предусмотреть автоматическое устройство для установки лифтов: «Робот для одноразовой операции не оправдает затрат на разработку и изготовление. Место роботов там, где действия повторяются».
Янош глядел вниз, но различал лишь ближайший пилон в двухстах пятидесяти ступеньках от себя.
— А перекусить еще не время? — спросил он Уэйкфилда по переговорному устройству.
— Должно быть, — отозвался тот. — Но учти — мы отстаем от графика. Яманака с Тургеневой вышли на
