правильности мер, принятых русским Святейшим Синодом и Греческими Константинопольскими Патриархами в связи с этими движениями — на предыдущих заседаниях не было, и никакого взгляда на этот предмет Подотдел, как таковой, еще не высказал» [1982] .

По предложению С. Н. Булгакова обсуждался вопрос о том,«как должен отнестись Подотдел к обстоятельству близкого окончания работ второй Соборной сессии»(очевидно, у членов Подотдела не было уверенности в том, что третья сессия вообще состоится). В результате обмена мнениями, в котором участвовали П. Н. Апраксин, С. Н. Булгаков, епископ Никольско–Уссурийский Павел, епископ Калужский Феофан, В. И. Зеленцов и А. И. Юдин, было постановлено:

а) Продолжать работы Подотдела по прежней программе, с тем чтобы в пункте первом программы (история афонского движения) обратить особенное внимание на дисциплинарную сторону движения.

б) Просить Священный Синод содействовать подотделу в продолжении его работ по его предмету и для этого во время перерыва между сессиями образовать при Священном Синоде комиссию для этих работ; при этом сообщить Священному Синоду к сведению о том, что Подотдел об афонском движении начал свои работы по этому предмету, и о программе этих работ Подотдела, и что члены Подотдела могли бы войти в эту комиссию.

в) Иметь в виду, что для полноты освещения вопросов, исследуемых Подотделом, встретится надобность в отобрании для представления Собору показаний от лиц, подвергнутых ранее дисциплинарному церковному суду за участие в афонском движении.

г) Иметь в виду, что, для выяснения и освещения народу сущности афонского дисциплинарного движения и связанного с ним религиозного умственного движения, понадобится от имени Собора издать не только определение, но и особое печатное изъяснение [1983] .

Этим, к сожалению, исчерпывается информация о заседаниях Подотдела, содержащаяся в архиве Поместного Собора 1917–1918 годов. Архив содержит текст доклада В. И. Зеленцова, написанного по поручению Подотдела и посвященного отношению русской высшей церковной власти к имяславцам с 1913 по 1916 годы [1984] (основной материал этого доклада использован нами в Главе VI), а также подборку сопутствующих документов, включающих отдельные обращения имя–славцев в адрес Собора, жалобы на имяславцев монаха Климента, письма частных лиц и печатные издания, посвященные проблематике имяславских споров. Однако у нас нет сведений о том, обсуждались ли эти материалы на заседаниях Подотдела, или нет.

Из сопутствующих документов некоторый интерес представляет письмо студента 4 курса Киевской духовной академии Кирилла Ису–пова, в котором он солидаризируется с имяславцами и ссылается на книгу священника К. Стратилатова, удостоенную премии Святейшего Синода. В этой книге, в частности, говорится:«Самое имя — имя Божие, есть не другое что, как Сам Бог. Что есть Бог, то есть и имя Его, что есть имя Божие, то есть Он Сам» [1985].«Это учение проповедническое, — пишет студент Киевской академии, — одобрено Святейшим Синодом в 1903 г. и одобрено еще денежной наградой — премией. Таким образом власть Синода сама себя изобличает в ошибке первостепенной важности и ответственности серьезной»  [1986]. В заключение Ису–пов высказывает мнение о том, что»обидчики и ругатели Афонских русских исповедников должны быть судимы и гражданским и церковным судом» [1987].

Среди архивных документов привлекает внимание датированное 1–м августа 1918 года»Обращение исповедников Имени Господня к суду Священного Собора»: автором его является иеросхимонах Антоний (Булатович). Это обращение можно считать последним манифестом имяславцев перед их окончательным уходом в подполье.

Ныне наступает давно ожидавшийся час соборного рассмотрения происшедшего на Святой Горе спора об Имени Господнем, — пишут»исповедники», — и от Священного Собора ожидается решение: I. Подобает ли Имени Божию воздавать боголепное почитание или, как выразился святитель Тихон Задонский,«отдавать всякое почтение как Самому Богу», не отделяя в сознании своем Имя Божие от Бога, или же только относительное, как того требует от нас Святейший Синод указом от 29 августа 1913 года. II. Подобает ли Имя Божие почитать за Божественное Откровение, и в этом смысле за Божественную Энергию и Божество, или довлеет его считать только словесным символом тварного происхождения, и только напоминающим о Боге. III. Подобает ли верить в действенную силу Имени Господня в таинствах, в чудесах и в молитве, или видеть в нем простое человеческое слово, никакой Божественной силы в себе не имеющее и не дающее именующему реального соприкосновения с Самим Богом [1988].

В Обращении содержится стандартный перечень обвинений в адрес имяславцев вместе с ответами на эти обвинения:

Так как нас с самого начала спора несправедливо обвиняли, будто мы обожествляем»самое»тварное имя по внешней его стороне, и даже будто»отождествляем»это»самое»имя»с самой сущностью»Сущего и»сливаем»с ней, то мы считаем долгом еще раз заявить, что мы никогда не обожествляли»самого имени»и никогда ни в одном исповедании нашем не выражались, будто»Самое Имя — Бог», но во всех наших исповеданиях, начиная с 1909 года, совершенно определенно говорили, что, называя вместе с отцом Иоанном Кронштадтским Имя Божие»Самим Богом», мы это делаем в том же смысле, как и отец Иоанн Кронштадтский, веруя в неотделимое присутствие Бога во Имени Своем, но не в смысле обожествления самого тварного имени по внешней его стороне и отвлеченно от Бога. Ибо если Бог сознается нами присутствующим во Имени Своем, то и мы должны относиться к Имени Его как к Нему Самому.

Неповинны мы также и в приписываемом нам патриаршей грамотой от 5 апреля 1913 года»ипостасном отождествлении Самого Имени Иисус с Самим Иисусом». Неповинны мы и в приписывании Имени Господню магической силы и в мнении, будто эта сила кроется в произношении самого звукового сочетания. Но с самого начала мы неуклонно повторяли, что если мы допускаем называть Имя Божие Самим Богом, то не по внешней звуковой его стороне, но понимая его как Божественное откровение<…>Но наши противники непонятным для нас образом превращали это наше совершенно православное почитание Имени Божия в Самого Бога и выражение наше»Имя Божие — Сам Бог» — в неприемлемое и для нас утверждение:«Самое Имя — Бог», чего мы никогда не говорили. Противники приписывали нам мнение, будто мы отвлеченно взятое, вне связи с Лицем Богочеловека, самое имя Иисус считаем Богом, даже тогда, когда его носили сыны: Сирахов, Иоседеков и Навин.

Так как над признаваемым нами неотделимым присутствием Бога во Имени Своем особенно много глумились наши противники, то мы считаем уместным пояснить здесь наше понимание этой»неотделимости». Богу Имя не люди дали, но Он Сам открыл его о Себе людям, и оно есть Его личная принадлежность в мире, Его достояние, присно признаваемое Им Своим, и Он — Око всевидящее и Ухо всеслышащее, — присно слышит всякое произношение Его Имени, кто бы и где бы и как бы ни произносил его, и всегда признает его принадлежащим Себе. Есть у Бога и посвященные Ему руко–творенные Святыни на земле, которые сделались Святынями не сами по себе, не по естеству своему, но ради того, что люди посвятили их Богу призыванием над ними Имени Господня, и они ради этого сделались»Божиими», и Бог признал их, ради призывания Имени Его над ними, Своими и освятил их. Но Имя Божие не люди изобрели и посвятили Богу, но Сам Бог открыл его о Себе и Сам его Себе присвоил и тем освятил, почему и невозможно отделить Имя Божие

от Бога ни в нашем сознании (ибо сознательно наименовав Имя Господне, мы не можем не знать, что имеем в виду наименовать Самого Бога, а не иное что), ни в отношении к Богу, ибо Бог всегда признает Имя Свое принадлежащим Себе и, присутствуя везде нераздельно и непостижимо всем существом Своим, благодатно и могущественно проявляет Себя в этом достоянии