В то время как г-н Шаплар выслушивал у себя в кабинете взволнованные сообщения своих старших служащих — под лепными карнизами, украшавшими потолок главного зала «Пари-Галери», два тихих голоса вели между собой разговор, почти что шепотом, очевидно, боясь быть подслушанными. Голоса эти исходили из двух гамаков, подвешенных там как бы для украшения магазина, и всячески старались не привлечь к себе внимания.

— Шеф, — начал первый голос, — у вас голова не кружится?

— Нет, но чертовски жарко…

— Естественно… Весь разогретый воздух поднимается сюда снизу…

— Лишь бы нас выдержали гамаки…

— Э! Не беспокойтесь, шеф, я выбрал для нас с вами лучшие гамаки, по 46 франков каждый…

Голоса ненадолго умолкли, потом раздались снова:

— Шеф, вы видели сейчас, в отделе обуви?

— Да, ужасно, двух покупателе пришлось унести…

— А в перчаточном отделе?

— Несчастные женщины!

— Вы не думаете, что пора спуститься, шеф?

— Нет, лучше продолжать прятаться. Отсюда мы видим все, а нас никто не заметит… Ах! Проклятье! Негодяй отлично подготовил свою затею…

Гамаки, висевшие под потолком, находились как раз над парфюмерным отделом, расположенным на первом этаже. И вот внезапно, неожиданно, из этого отдела раздался страшный, отчаянный вопль нестерпимой боли. В этом крике почти не было ничего человеческого, это был нескончаемый хриплый вой.

Из обоих гамаков в тот же миг осторожно высунулись головы собеседников.

— Ах ты, будь ты проклят!

— Вы поняли, шеф?

— Еще бы, черт побери!

Те, кто прятались в гамаках, под фризами потолка главного зала, были никто иные, как инспектор Мишель и король сыщиков Жюв!

Накануне вечером, расставшись с г-ном Шапларом, Жюв встретился с Фандором. Фандор взял на себя расследование таинственной истории с огнями на Сене; Жюв, освободившись, таким образом, от этого служебного поручения, отправился в Префектуру и, договорившись с г-ном Аваром, разработал план военных действий для поисков Фантомаса — хотя его имя не называлось, но Жюв был убежден, что именно этот опасный и неуловимый бандит и является виновником чудес, творящихся в «Пари-Галери». Жюв взял с собой Мишеля. Он уже давным-давно оценил по достоинству преданность, отвагу и умелые действия молодого инспектора.

Лучшего помощника ему было не нужно. Вот Жюв с Мишелем и направились в «Пари-Галери», куда проскользнули, не привлекая к себе внимания, воспользовавшись беготней и суетой служащих, занятых подготовкой к приему товаров на завтрашний день.

План Жюва был очень четким и очень простым. Он провел Мишеля на верхний этаж магазина; спрятавшись с ним в гамаках, он решил всю ночь вести наблюдение и оставаться на месте до тех пор, пока произойдет какое-то новое событие или они увидят нечто, представляющее интерес. Жюв и Мишель за всю долгую ночь не сомкнули глаз и утром чувствовали себя немного разбитыми. У человеческой энергии есть свои пределы, у физической силы свои ограничения. Бдительность обоих полицейских несколько притупилась, как вдруг совершенно неожиданно произошли вышеописанные страшные события и в отделе обуви, и с перчаточном, и в отделе искусственных цветов.

Увы! Этим происшествием не был подведен итог драматическим неожиданностям этого дня. Жюв не ошибся, когда сказал, что догадывается о причине вопля, донесшегося из парфюмерного отдела…

К автомату — распылителю духов, поставленному в отделе администрацией магазина «Пари-Галери» на радость покупательницам, подошла молодая женщина. Но едва она нажала на рычажок, пускающий в ход механизм, как ей в лицо ударила струя кислоты, и сейчас ее уносили, ослепшую, изуродованную этим чудовищным составом.

— Мишель!

— Жюв!

— Никогда еще Фантомас не действовал с такой наглостью…

— Что же делать? Что делать?

— Ничего, старина, ничего! Нам остается ждать, только ждать, и, может быть, понапрасну, вот что мучает меня больше всего… Ах, что-то будет? Знаете, Мишель, я бы десять лет жизни отдал, чтобы сейчас уже настал вечер, когда под покровом темноты я надеюсь напасть на след, хоть какой-то след, который поможет мне стать на правильный путь для разъяснения этого таинственного дела…

Мишель сперва ничего не ответил, а потом спросил со свойственной ему грубоватой прямотой:

— Но все-таки, Жюв, зачем Фантомас все это проделывает?

— Чтобы добиться освобождения Раймонды, так он дает понять…

— Но если, по-вашему, он сам похитил Раймонду…

— Ах, вот это-то… — Жюв ничего не добавил, ведь как раз то, что сказал Мишель, больше всего и смущало короля сыщиков.

Дилемма, которую высказал сейчас молодой инспектор Сюртэ, казалась Жюву совершенно неразрешимой. Ведь если Раймонду похитил Фантомас, то с какой же целью он это сделал и почему требовал ее освобождения? А если не он, то кто же похитил эту молодую женщину, ибо совершенно ясно, что г-н Шаплар в этом неповинен?

После трагических утренних происшествий протекло много спокойных, однообразных часов, в течение которых Жюв и Мишель, по-прежнему скрываясь в гамаках, продолжали неустанно следить за перемещением толпы покупателей по магазину, не спуская с них глаз и навострив уши. По-видимому дирекции удалось, с помощью денег и весьма влиятельных знакомств, временно избежать распространения слухов об утренних покушениях.

Жюв поделился с Мишелем своими мыслями по этому поводу:

— Странно, — сказал он вполголоса своему помощнику, — я почти что испытываю угрызения совести, но только…

— Угрызения, шеф?.. Почему угрызения?

— Вот потому что мы с тобой тут, старина…

— И следим за Фантомасом?

— Не в этом дело, Мишель, а в том, что, следя за Фантомасом, мы, конечно, выполняем свой долг, но так следить, как мы, не говоря ни слова…

— Как это — не говоря ни слова?

Жюв нередко выражался загадками и Мишель на этот раз потребовал уточнения.

— Объясните, друг мой Жюв, что вы хотите сказать.

— Так вот, — ответил полицейский. — Знаете о чем я сейчас думаю, Мишель? Мне безумно, чертовски хочется громко заорать, так, чтобы услышали все эти бедняги, которые тут толкутся: «Внимание! Берегитесь! Фантомас здесь!» Потому что ведь в какой-то мере преступно сидеть и ждать, не принимая никаких предосторожностей, пока Фантомас соизволит показаться… Черт дери, конечно ни Префектура, ни дирекция вовсе не желают объявить покупателям во весь голос, что здесь, в «Пари-Галери», что ни день творятся какие-то безобразия, я понимаю их молчание… но все же — не играем ли мы на руку Фантомасу и не было бы честнее закричать во всеуслышание: «Берегитесь! Опасность!»

Несколько мгновения Жюв молчал, потом добавил: