то, что его слушатели перенесут старое осуждение на современность. «Бог предупреждал народ устами его пророков, что, если он не возвратится к нему и не восстановит в стране справедливость и сострадание, Бог обязательно сделает так, что народ погибнет как нация, попадет в плен и будет побежден соседними народами». Чтобы внушить слушателям непосредственную связь между Иудеей и Америкой, а именно виновность сынов Иудеи в «американском кризисе», Томас сравнивает современную Америку с Иудеей времен пророков. Хотя он не высказывает этой мысли, звуковое построение всего пассажа и постоянное повторение слов «еврей» и «иудеи» создает это впечатление. Совершенно очевидной становится его техника манипулирования голосом в следующей цитате: «Коммунизм является не чем иным, как синагогой сатаны, о которой говорил нам наш Господь». Интерпретация коммунизма как синагоги сатаны при поверхностном рассмотрении является только библейской метафорой; применяя греческое слово «синагога» в отношении еврейского храма, он связывает, однако, коммунизм с евреями, другими словами, предложение говорит о том, что евреи и коммунисты – одно и то же.

Трюк «Проблемы»

Когда Томас отваживается иногда неприкрыто делать антисемитские замечания, он первично делает упор на наличие «еврейской» проблемы в Америке. Но пока в демократии фарса разрешается продолжаться таким «проблемам», антисемитизм завоевал первую, особенно легкую и опасную победу, ибо выражение «проблема», которое кажется нейтральным и научным, ведет в действительности к понятийному обособлению евреев и характеризует их как будущих жертв специальных административных мер.

Трюк «проблема» требует особый техники псевдообъективности. Где Томас становится незамаскированным антисемитом, там он представляется одновременно другом евреев. Эта весьма значимая констелляция звучит следующим образом: «В каждой стране мира имеется сегодня этот огромный конфликт между евреями и правительством, а также людьми, которые воплощают ту нацию. Сегодня нет страны, которая не имела бы еврейской проблемы, ни одной. Я говорю сегодня (!) как друг евреев. Я говорю сегодня как один из людей, который принесет им Евангелие Иисуса Христа. Я говорю вам без какой-либо боязни противоречия: в настоящий момент имеется еврейская проблема, которая не умрет во всем мире. Это предвестник, предшественник того дня, того часа, когда те люди будут собраны там в большой стране, куда они возвратятся в неверии. Но в один из этих дней они обратятся к Иисусу Христу, чтобы он их освободил, и он придет и потребует назад свой древний народ… Разве это не проступок христиан этого мира, что мы упустили принести тому народу Евангелие Иисуса Христа? Мы собираем плоды того, что сами посеяли». За ханжескими обвинениями христиан, что они не смогли обратить евреев в христианство, за жестом раскаяния и намека на наказание со стороны евреев громоздятся в действительности еврейский призрак и коммунистический мировой заговор, и такая цитата из Библии подстрекает к «акции защиты», так как евреи якобы господствуют в мире, пока христиане не объединятся против них: «Они погибнут от меча, и Иерусалим будет раздавлен, пока не придет время христиан». Следующая цитата порождает настроение паники и еще более усиливает нападки на евреев: «Иерусалим опять в руках евреев, он родина евреев, он опять был для них восстановлен… Евреи в Палестине в соответствии с осуществлением пророчеств Бога, там сейчас больше евреев, чем в какое-либо время в течение двух тысяч лет истории [угроза для христиан]. 1917 год был критическим временем в нашей истории. И как бы это ни казалось странным, вы знаете, что когда генерал Алленби захватил город Иерусалим, он сделал это от имени короля Георга… с этого самого момента Бог отдал его в руки сионистов, с этого часа произошли еще и другие события: коммунисты проникли в Москву как раз в то время, когда была освобождена Палестина. Начался упадок церкви, она ослабла и потеряла жизненность. Что еще случилось? Вы видите, как распространяется по всему миру план антихриста закрепить свою власть на земле во всех христианских домах». Сионисты, коммунисты, британцы замешаны в огромном заговоре. Подобно Фелпсу и другим фашистским агитаторам, Томас тоже включает англичан в свои нападки на евреев и коммунистов; национал-социалистическим правительством британцы даже были названы «белыми евреями».

Обычно Томас начинает с отождествления евреев и дьявола (как убийц Христа), дает их описание в виде дьявольских заговорщиков в течение всей мировой истории, и этот вид нападок он предпочитает описанию их как подражателей и бесхарактерных захватчиков, как нелюдей, он проявляет этим специфическое различие между немецким и американским антисемитизмом, который должна учитывать контрпропаганда. Немецкие евреи, в противоположность американским, укоренившиеся в Германии в большом количестве много веков назад, большей частью ассимилировались; антисемиты должны были нападать как раз как на ассимилированных и обвиняли их, что евреи хотят слиться с христианами, отравить их «изнутри».

В Америке, где еврейская эмиграция в массовом масштабе началась только в XIX веке, и ассимиляция евреев незначительна, они выделяются яснее как национальное меньшинство; антисемит может их поэтому просто обвинить, что они другие, не как все, и может заподозрить их как закрытую национальную группу в конспирации и в стремлении к захвату политической власти. Антисемитский аргумент представления евреев как более слабых, однако, полностью отсутствует в арсенале Томаса. Возможно, он оказался в Германии самым рискованным. Библейский блеск, который Томас приписывает евреям, является своего рода защитой от презрения и осуждения и делает его специфическую кампанию против евреев относительно безвредной. Однако, может быть, те трюки, которые не направлены косвенно на евреев, являются более сильным психологическим оружием против них, чем его собственные антисемитские выпады.

Позиция Томаса в отношении внешней политики

Обращение Томаса к американизму нельзя сравнивать с нацистской эмфазой идеи об отечестве и германской расе, а является, может быть, учетом чувств его слушателей, только более слабым эхом. Он использует пацифизм в отношении иностранных дел так же, как и антикапиталистические тенденции во внутренних американских делах. В такой стране, которую не затронули войны с другими народами и превосходство которой всегда оставалось неоспоримым, не мог развиться сильный военный патриотизм. Вследствие этого несколько отрицательный американизм Томаса ограничивается большей частью обсуждением грозящей стране опасности, ее мнимой изнеженности и декадентства, он игнорирует ее силу и право на господствующее положение в мире. Его внешняя политика состоит в патриотической экзальтации и одновременно в отказе от стремления к власти других народов. Он содействует национализму как таковому, однако симпатизирует, точнее говоря, больше немецкому национализму, модели его фашистских идеалов, чем внешнеполитическим целям американского народа.

Некую амбивалентность в отношении проблемы войны отражает предпочтение Томасом национал-социалистов, в игре которых он также участвует. Несмотря на свой американизм, или, скорее, из-за своей фашистской концепции для Америки, он, кажется, действует успокаивающе. Он использует американскую волю к миру в качестве давления направить страну в когти агрессивных наций. Он приводит длинные и запутанные аргументы, которые заканчиваются оправданием германской подготовки к войне. «Нет никакого, абсолютно никакого сравнения с тем, что происходило в мире, и тем, что происходит сейчас. Все государственные деятели в мире дрожат на своих постах от страха перед завтрашним днем. Британские государственные деятели, каждый в отдельности, говорят, что войну в Европе долго сдержать не удастся. Франция и Германия, Италия и Англия, Россия и Япония – каждая нация готова. Они вооружены до зубов, они готовы к началу ада на земле. Не из-за того, что одна из этих стран этого желает. Мое мнение таково, что каждый государственный деятель в Европе ненавидит войну, если они знают, что это такое, она им омерзительна. Когда вам что-нибудь рассказывают о том, что кто-то потрясает оружием в мире, о людях, которые хотят войны… Я не верю, что какой-нибудь сумасшедший желает войны, несмотря на факт, что они не хотят никакой войны, их толкают неизбежно, шаг за шагом, дюйм за дюймом к бездне, в следующий большой, убийственный для людей конфликт. Почему так? Почему мы не можем сдержать войн? Как так получается, что коммунисты в этой стране проповедуют, что Америка должна разоружаться, а России разрешается вооружаться? Нет, я вообще не придаю большого значения этому виду пацифизма, и я не верю, что какой- то человек, к примеру, американец, у которого есть голова на плечах и есть глаза, чтобы смотреть, и который имеет достаточно разума, чтобы думать, был бы заинтересован в войне. Но послушайте, как так получается, что мы не можем предотвратить войну? По очень простой причине, что этот мир отверг сына живого Бога. Система мира не основана на христианской вере, мировая система – это система сатаны, которая хочет проглотить, умертвить и погубить человеческую расу. И теперь народы земли к этому готовят. Но будьте внимательны, что я вам скажу. Я знаю, когда придет война, а она придет. Вы знаете, что каждые 20 лет всегда была война… Те мужчины и женщины, которые говорят, что последняя война была только детской игрой по сравнению с будущей, вы можете себе представить сотню самолетов в стратосфере, которыми управляют роботы, с большими бомбами на высоте, где защита посредством других самолетов