Разграничение такого рода способствует, по всей видимости, ступенчатому преследованию евреев (группа за группой) – с помощью приятной рационализации, что убрать нужно лишь тех, кто и так не свой. Это есть структурный элемент антисемитского преследования, когда вначале в этот процесс втягиваются лишь отдельные группы, затем он расширяется, и так без конца. Это и есть тот механизм, который с помощью клише о «двух типах евреев» приобретает свой угрожающий аспект. Различие между «белыми» евреями и «кайками», само по себе произвольное и несправедливое, обращено, в конце концов, также и против так называемых «белых» – «кайков» завтрашнего дня.
На примере
Такие исключения личного характера в высказываниях о евреях иногда выражаются следующим образом. Например, у
О евреях он ничего не знает («Некоторые из моих лучших друзей – евреи»). Очевидно, клише о «некоторых из моих лучших друзей» приятным образом объединяет заслуги «человеческого интереса» – предположительно, личный опыт – с покорностью своему сверх-Я, серьезно не препятствуя при этом скрытой вражде.
Иногда уступки в отношении знакомых объясняются с помощью рассеянных в тексте замечаний расового характера, так что они получают слегка параноидный оттенок. Примером служит
Отец ее – шотландско- ирландского, а мать – английско-ирландского происхождения. Сама она не идентифицирует себя с ними. «У меня старое чувство неприязни к евреям, некоторая антипатия к неграм. Евреи держатся вместе, корыстны, надувают других. Евреи делают большой бизнес. Кажется, что скоро они будут управлять страной. Я знаю несколько человек еврейского происхождения, которые действительно замечательные люди, но они не чистокровные евреи. У евреев – крупные носы, изящное телосложение, это маленькие хитрые люди. У женщин – темные волосы, темные глаза. Разговаривают они довольно громко»
Эта студентка, для которой наиболее важным является идея «воспитания», относится к категории людей со следами нечистой совести.
Она знает, что ее отношение отличается предвзятостью. Она считает, что сама нуждается в поучениях и что ей самой следовало бы работать с представителями других рас.
Внутренняя слабость клише о «моем лучшем друге», хотя и стимулирующего человеческий опыт, но не претворяющего его в жизни, становится наглядной в следующей цитате, где линия между другом и «кайком» проходит таким образом, что и друг больше не признается в полной мере.
Особого внимания заслуживает утверждение этой девушки – интервьюер характеризует ее как «чрезвычайно скованную» – что присутствие евреев создает атмосферу напряженности. Есть основания предположить, что это ощущение довольно распространено, и его едва ли можно приписать подавленному чувству вины или «чужеродности». Необходимо более детально исследовать конкретные формы проявления этой «чужеродности» в социальном контексте.
Отважимся на гипотезу, что причиной является некоторое беспокойство и неуверенность самих евреев в обществе неевреев, а также в известной степени и исторически обоснованное их противоборство против «стимулирующего» общения и невинной самозабывчивости с ее тенденцией наслаждаться мгновением. Поскольку речь здесь может идти о конкретном, благоприятствующем формированию антисемитизма и независимом от традиционных стереотипов факторе, следует проанализировать этот комплекс в будущих исследованиях особенно тщательно.
Для иллюстрации нашего утверждения о том, что представление о «двух типах» евреев не связано с объектом, а в большей степени обусловлено структурой психики индивида, ограничимся двумя примерами:
испытывает по отношению к мексиканцам, японцам и неграм подобные чувства, как и по отношению к евреям. Во всех случаях он представляет своего рода дуалистическую теорию: есть хорошие японцы, которым можно позволить вернуться в Калифорнию, и плохие, которым следовало бы запретить это сделать. Мексиканцев, как и негров, следует также разделять на две категории. Когда ей заметили, что людей ее круга следует также делить на хороших и плохих, она согласилась с этой точкой зрения, но возразила – линия раздела между хорошими и плохими в этом случае будет не такая резкая. Проблему негров она считает более серьезной, но поясняет, что в больнице, а она учится на медсестру, общается с цветными сестрами и врачами. Затем она рассказала длинную историю об одной негритянке, которая за ней ухаживала и сказала ей, что негры сами виноваты в таком к ним отношении, так как стремились к равноправию с белыми. Она полагает, что это была умная негритянка, и соглашается с ее мнением.
Жители южных штатов часто применяют формулу о «двух типах» в отношении к неграм: негры с Юга заслуживают их одобрение, те же, что переселились на Север, подвергаются осуждению, так как требовали равноправия, на которое не имели права. Поскольку в глазах белых негры на Юге более покорные и представляют собой более благоприятный объект для эксплуатации, это отношение с присущим ему рациональным обоснованием патриархального и феодального толка можно назвать полуреалистическим. Однако конструкция «двух типов негров» часто приобретает совсем иное значение, как, например, в случае с
Негры сразу же становятся наглыми. Приходят на биржу труда и заявляют – и эта и та работа им не подходит. На бирже есть и другие – очень милые и интеллигентные. У нас тоже ведь есть люди приятные, а есть и плохие. Негры, которые постоянно живут в Окленде, – эти в порядке. Но и они не знают, что делать с теми, которые приехали с Юга. Эти носят с собой ножи; если что не по ним, они быстро разделаются и вспорят тебе живот.
Здесь идея о «двух типах», очевидно, переходит в манию преследования
F. Дилемма антисемита
Если антисемитизм является «симптомом», выполняющим в психике субъекта «экономическую» функцию, то можно предположить, что данный симптом не природного происхождения, а сформировался на основе конфликта. Его иррациональность возникла именно благодаря психическим силам, принуждающим индивидуума по крайней мере в некоторых сферах отказаться от принципа реальности. Предубеждения можно рассматривать как результат конфликта, однако здесь нас меньше заботят клинические доказательства детерминант конфликта, чем следы конфликта в самом явлении антисемитизма. Некоторые
