собственных последователей, оно их отвлекает и концентрирует их честолюбие на приятных сторонах самого движения, а не на идеях, которые оно, может быть, однажды осуществит. Перемещение акцента с целей и средств – одна из аксиом фашистской логики манипулирования – кончается лозунгом «Что мы можем продемонстрировать миру, что есть патриоты, богобоязненные, христианские мужчины и женщины, которые готовы пожертвовать свою жизнь делу Бога, Родины и Отечества».
Эта идея звучит как лозунг Ку-клукс-клана, нативизма и шовинизма, т. е. слова, подобные этим, несут определенное деструктивное содержание, но остаются, не считая такие ассоциации, расплывчатыми. Нельзя не заметить трансформацию средств – «Свою жизнь пожертвовать на дело Бога» – в цель: тому делу, которое никогда однозначно не называется. Томасу остается только отрицательное понятие жертвы, которую он может предложить в конце. Средствами для совершения этого якобы являются христианский американский крестовый поход, его произведения и памфлеты, а также деньги, которые он требует. Чтобы им содействовать, он использует весь арсенал своей пропаганды. Пропаганда – ее основное содержание.
Техника «Бегства от мысли»
По логическому построению речей Томаса становится очевидным отсутствие программы или цели. Так как ему нечего доказывать, не надо стремиться делать настоящие выводы путем анализа подаваемого материала, то и не приводится никакая действительная аргументация. Однако, будучи американцем, Томас учитывает здравый смысл своих слушателей, поэтому он поддерживает форму рационального мышления, подкрепляя тезисы примерами и будто бы применяя метод дедукции. Но как и примеры, так и выводы – это только видимость. Логический трюк состоит в том, что постоянно за данное берутся так называемые «выводы», которые являются с самого начала существующими убеждениями каждого истинного американского христианина. Когда он для вида что-то доказывает, он в действительности хочет только усилить те общие предрассудки, которые удобны для его планов. Все решено еще до того, как начинается аргументация. В его запутанных идеях господствует нечто вроде тоталитарного порядка. Все упорядочено и установлено, что есть зло и добро, каковы силы христианской традиции, семьи, родного дома, каковы силы низкого, дегенерации и мирового большевизма. Проблем нет, противники не опровергаются, рациональная правильность тезисов не доказывается. Голая идентификация, просто классификация – это и есть логический процесс. Весь ассортимент ценностей, также самых сомнительных, рассматривается как определенный заранее. Оратор направляет все свои усилия на идентификацию группы лиц, рас, деноминаций или, что еще может быть, с помощью застывших понятий своей системы отношений, и даже в этом процессе идентификации он ни разу не старается подтвердить правильность принадлежности какого-либо явления к этим псевдологическим классам. Он подпитывается предрассудками и усиливает их, подводя их под высокопарные категории, такие, как силы зла, фарисеи или битва под Армагеддоном. Аргументация заменяется трюком «name calling-device» [5] , как этот трюк называется в книге о Кафлине, изданной Институтом анализа пропаганды. Причина – не только слабость самой фашистской аргументации, которая с точки зрения ее потребителя достаточна разумна, но прежде всего циничное презрение к мыслительным способностям последователей, как ее открыто выразил Гитлер. Томас рассчитывает на слушателей, которые не могут думать, не способны обеспечивать длительный процесс дедукции, по-видимому, интеллектуально живут, так сказать, от момента к моменту и реагируют в меньшей степени на консистентные мыслительные структуры, чем на изолированные, логически не связанные рассуждения. Они знают, что хотят и чего не хотят, но не могут освободиться от своих непосредственных и атомистических реакций. Поднять их атомистическое мышление до «разумного» процесса – это один из главных трюков Томаса. Репродуцируя в своих речах расплывчатый процесс мышления, ограниченный голыми ассоциациями, «внутренним» монологом, он дает людям, не способным мыслить, приятную возможность почувствовать себя разумным человеком. Он подсовывает беспочвенные фантазии в качестве рационального процесса.
Наиболее часто применяемая техника в логике манипуляций Томаса – это техника «ассоциирующих переходов». Выбираются ли они намеренно или связаны с ораторской привычкой, ее содержание, разнообразные выражения, идеи можно объединить не посредством логических процессов, а поверхностно, посредством каких-либо общих моментов, которые, несмотря на возможную полную логическую несовместимость, создают впечатление связи друг с другом. Типичная, очень часто в разной форме повторяющаяся мысль звучит так: «Христос говорит, по их плодам вы должны их узнавать. Ну, единственный путь проверить, верует ли мужчина или женщина в Бога, можно по их делам. Мой друг, одно из лучших средств на свете, чтобы доказать, что ты дитя Бога, – это повлиять на своего ближнего; затребуй для этого все жизненно важные труды». Трюк состоит здесь в употреблении слова «ближний», которое благодаря своему двойному значению способствует связи мыслей. С одной стороны, это слово играет определенную роль в христианском теологическом языке: идея «по их плодам вы их узнаете» истолковывается обычно как добро, которое делают своему ближнему, с другой стороны, «ближний» – совершенно реальный человек, т. е. знакомый, которому сторонник Томаса должен передавать дальше эстафетную палочку пропаганды «от дома к дому». Он должен запросить эти «жизненно необходимые произведения», чтобы в соответствии с пресловутым трюком цепного письма, тоже имеющим свое собственное побочное значение, начать цепь, завязать контакт с вашими ближними, чтобы они привлекли еще пять человек, и далее поддерживать цепочку в действии. Идею добрых дел Томас связывает с заказом его публикаций, он связывает теологическую и моральную истину со своими памфлетами. Связь, которой совершенно нет, устанавливается им с помощью понятия «ближний».
Еще более произвольна связь в следующем примере. «Сегодня утром я смотрю на пустынный берег Новой Англии и вижу там майские цветы и небольшую группу мужчин и женщин, которые провели три месяца на большом, ни на одной карте не обозначенном море, и вот что они говорили: “Во имя Бога, прислушайтесь к историческому компасу, воплощенному в весеннем цветке”. Вы призываете того же Бога, что и наши отцы, вы просите того же самого Бога, чтобы он повел вас сквозь бури, которые на нас обрушиваются. Подумайте о том, мои друзья, что христианский американский крестовый поход, может быть, не будет длиться более 48 часов, если вы не принесете настоящей жертвы силой Святого Духа. Я, наверно, не смогу больше работать, если я не получу достаточно денег в течение ближайших 24–38 часов». Здесь переход осуществляется благодаря употреблению одинакового выражения для чего-то реального и чего-то метафорического. Майские цветы были преданы морским бурям, компания Томаса находится в финансовом кризисе, он называет его бурей, чтобы иметь возможность сравнить свое движение с вознесением майских цветов. Он извлекает выгоду из ореола незабываемой американской легенды и набожности отцов-пилигримов. Набожными являются и его последователи. Быть набожным означает также приносить жертвы, поэтому во имя майских цветов их призывают к пожертвованию денег.
Совершенно формальной является связь идей в последнем примере: «В сознании Христа мы приходим и уходим и находим пастбища. Наш Бог заботится о пастбищах для своих овец. В этом причина, почему послание выходит сегодня – оно является пищей для духовной жизни».
Центральное бюро рассылает один и тот же материал одновременно большому количеству людей. В одном случае это якобы Бог, питающий своих детей духовной пищей, в другом – это мистер Томас, который вещает по радио. Посредством ассоциативного перехода с помощью языка Библии. Томас, подающий свое послание как послание Бога, достигает глубинного смысла этого трюка. Он близок к так называемому трюку «перехода» (трансфера) в упомянутом исследовании Кафлина, но содержит больше, чем идею о заимствовании престижа у чего-то устоявшегося и переносе его на нечто апокрифическое и даже низменное. Его настоящая цель, наверное, не столько подсластить фальшивую аргументацию, сколько разрушить у слушателей понятие логики и отнять у них в конце концов любое понятие правды, которое эти люди должны были бы иметь. С опорой на авторитет, включающий в себя поведение любого оратора перед толпой, что одновременно равнозначно команде, они тренируются для восприятия риторического словоизвержения. Они должны отказаться от элемента сопротивления, содержащегося в каждом акте ответственного мышления, и следовать за вождем сначала разумом, а затем лично сквозь огонь и воду. Сотни и сотни раз используемая во всех речах такая техника, как практически и все другие обсуждаемые в этом исследовании, становятся, так сказать, моделью и получают еще больший шанс быть принятыми. У Томаса – такой «стиль мышления», консистенция которого, благодаря постоянным повторениям, скрывает внутреннее противоречие в каждом конкретном случае.
«Слушайтесь своего вождя»
Азбучная истина, заключающаяся в том, что авторитарная пропаганда делает все, чтобы создавать авторитарные идеи, сама по себе не является признаком фашизма. Другие идеологии, особенно религиозные и феодально-консервативные во все времена превращали понятие авторитета в свою тему. Новым в пропаганде авторитета является то, что
