молодым человеком.

– Спасибо, Эван, – тихо сказала она. – Ты очень помог, и я хочу, чтобы ты знал, как я ценю это.

Темнота скрыла краску на его лице.

– Все нормально, Даллас. Я хочу быть полезным.

Он назвал ее настоящим именем. Даллас улыбнулась и взяла его за руку.

– Ты, твой папа и я обязательно выберемся отсюда. Правда?

– Правда, – ответил он.

Обезьяны привели его к ручью. Увидев чистую воду, Эл заплясал от радости. Он лег в нее, наслаждаясь прохладой. Выпил немного. Вкус нормальный.

Если пойти по ручью, то можно достичь реки. Нужно это сделать. Ведь река, как говорила Даллас, в конце концов приведет к людям.

Эл ликовал. Это выход! И значительно лучший, чем молча дожидаться смерти.

Его подмывало тут же отправиться в путешествие, и он побрел по ручью. Но потом понял, что уже поздно, нужно вернуться и рассказать остальным, что он собирается предпринять. Кроме того, необходимо взять с собой провизию, чтобы продержаться. Кто знает, как долго придется идти? С несколькими кусочками сахара и бутылкой воды он далеко не дойдет.

До Эла внезапно дошло, что нужно было подстрелить одну из обезьян, ведь у него был пистолет, их мясо съедобно. Кажется, китайцы считают его деликатесом?

Эл поднял толстую палку, при помощи которой пробивался сквозь заросли густой травы. Иногда по дороге он слышал звуки: убегали звери, заслышав его шаги.

Эл отлично ориентировался и молил Бoгa, чтобы не сбиться с дороги. Когда наступила темнота, он понял, что не доберется до самолета вовремя. Это сильно озадачило его. Даллас, конечно, будет беспокоиться. Подумает, что с ним что-то случилось.

Но ничего предпринять нельзя. Глупо идти ночью.

Эл страшно злился на себя за то, что застрял в джунглях. В душу прокрался страх. Кто знает, что за животные бродят вокруг? Он прислонился к дереву и положил голову на пистолет. Нужно поспать. Хотя это слишком опасно. Даже очень. Но уже через минуту Эл захрапел.

Его разбудили муравьи, которые ползали по всему телу, кусали за открытые места, пожирали живьем.

Эл, ругаясь, подскочил и принялся лихорадочно сбрасывать насекомых. Но их было слишком много, некоторые даже забрались под одежду.

Уже наступил рассвет, и Эл мог тронуться в путь.

Он снял одежду, вытряхнул ее, чтобы избавиться от крошечных чудовищ, и сбросил их с тела. Оно было полностью искусано.

– Дряни! – кричал он, давая волю своему гневу, чтобы потом почувствовать себя лучше.

Только убедившись, что одежда чистая, Эл натянул ее и двинулся к самолету. Он был уже совсем рядом, когда услышал страшное рычание хищников.

Кровь застыла от ужаса, он остановился, а потом тихонько пошел вперед.

В нескольких ярдах от него две пантеры разрывали человеческое тело, словно тряпичную куклу. Они зубами впивались в мясо. Повсюду была разбрызгана кровь.

Эл сжал кобуру пистолета, его единственной защиты. Он словно прирос к земле. Вдруг это Даллас… Эван… или Поль…

Может, они все мертвы. Звери могли забраться в самолет ночью и уничтожить одного за другим…

Эл остался на месте, пока они не завершили свою кровавую трапезу и, насытившись, удалились в джунгли.

Но Эл все еще не мог сдвинуться с места. Ужас парализовал его.

С дерева спрыгнула обезьяна, порылась в костях и укрылась рядом.

Эл сделал несколько осторожных шагов, и обезьяна тут же исчезла. Узнать останки было невозможно.

Эл влез в самолет. Впереди в кресле он увидел Даллас. Она спала. А рядом с ней посапывал Эван.

Дальше на полу лежал Нино. Кристина свернулась около него калачиком. Глаза Нино были широко открыты, но взгляд ничего не выражал. Эл наклонился и пощупал пульс. Нино был мертв.

Кристина ничего не сказала, но по ее лицу текли слезы, значит, девушка знала правду.

Эл пошел дальше в спальню, где на кровати спали Поль и Берни. Кетти там не было. И тут же понял, кем лакомились хищники. Нужно только молить Бога, чтобы она была мертва к этому моменту. Скорее всего, так и случилось. Кетти, должно быть, умерла вчера, ее тело вынесли из самолета, но не похоронили. Он не мог не злиться. Кто мог допустить такую глупость?

Эл с тоской посмотрел на постель. Почему бы не упасть и не проспать несколько часов? Что на ней делает Поль? Ведь с ним-то все в порядке? Уступил бы место Даллас. Она трудилась больше, чем остальные. Сегодня он с этим разберется.

Эл опять вернулся в ту половину, что осталась от салона, и сел рядом с Даллас, а потом легонько дотронулся до ее руки. Она моментально подскочила.

– Я знала, что ты вернешься, – ласково заговорила она. – Что случилось? Я так беспокоилась. Кетти умерла.

– Знаю, – он решил не рассказывать о страшном эпизоде с пантерами.

– Расскажи, что ты нашел.

– Самолет. Живых нет. Радио тоже.

– О… – Даллас побледнела.

– Я нашел ручей. Я хотел пойти вдоль него, но было уже поздно. Я все время думал о твоих словах. Единственный шанс спастись – выбраться отсюда самим. Я это сделаю… Я найду помощь и вернусь.

– Я пойду с тобой.

– Нет. Это опасно. Ты останешься здесь.

– Ни в коем случае. Ты думаешь, я смогу спокойно сидеть и ждать? Я тоже пойду, и никаких возражений.

– Но они есть.

Даллас смотрела с открытым вызовом:

– Я больше тебя знаю о джунглях. Понимаю в животных и растениях. Я знаю, что можно есть… и все в таком роде. Я здесь не останусь.

– Поговорим позднее.

– Не о чем говорить. Мы уже четвертый день здесь, никто за нами не приедет.

– А как же остальные? Мы не можем бросить их.

– Возьмем их с собой… Они все равно погибнут, когда закончатся продовольствие и вода.

– А ты упрямая.

– Точно. Мы говорим о жизни и смерти. О нашей жизни. Я хочу выжить, а остаться здесь – это смерть. Надо использовать малейший шанс.

– Не знаю…

– Зато я знаю.

Остаток дня не принес никакой радости. Нужно было похоронить Нино, а Кристина не хотела расставаться с телом.

– Он знает, где Луис, – спокойно объясняла девушка каждому, кто слушал ее. – Я хочу, чтобы он рассказал мне.

У Поля не падала высокая температура, его бросало то в жар, то в холод, либо пробивало потом, либо трясло. Берни кашлял кровью.

Жара стояла невыносимая. Металлические части самолета притягивали солнечные лучи, как магнитом, даже сквозь кроны деревьев. Казалось, что самолет превратился в гигантский солнечный генератор.

Мухи и комары атаковали еще сильнее и никому не давали покоя. Личинок из рук Кристины выковыривали щипцами, а она при этом визжала от боли.

Эвана тошнило, и есть он не мог. Как только он проглатывал маленький кусочек, начинали мучить боли в желудке.