оказался слишком слаб и недисциплинирован. У лендлорда есть кое-кто на примете. Теперь нам нужно уходить, да побыстрее. Подожди перед домом, я подгоню лимузин. Ты понял?

Рикс не мог думать ни о чем, кроме одного. Эдвин здесь. Эдвин защитит его и позаботится о нем.

— Да, — ответил он.

Эдвин вывел его из Тихой комнаты. Рикс передвигался как лунатик, но трость в руке держал мертвой хваткой.

Жадная Утроба кралась по тоннелю за Рэйвен и Нью. Когда оставалось футов десять, она села на мускулистые задние ноги. Под окровавленной, со сверкающими глазами мордой в воздухе мелькал раздвоенный язык.

Все, что смогла сделать Рэйвен, — это, сжав зубы, сдержать крик. Она смотрела на зверя с изумлением и ужасом. Девушка знала, кто это. Мифический монстр, бродивший по горе Бриатоп и Эшерленду, приятель Страшилы. Пантера неотрывно смотрела на Нью, голова была опущена, а на боках перекатывались мускулы. Несмотря на угрожающую позу, Жадная Утроба стояла, как черная скала, преграждая вход в тоннель.

Вдоль треугольного черепа зверя, там, где мальчик ударил посохом, шла подпалина. «Жадная Утроба уважает посох и меня, возможно, тоже», — подумал Нью.

— Идите вперед, — приказал он Рэйвен, не смевшей отвести взгляд от пантеры.

Она двинулась вверх по ступенькам, и Нью последовал за ней. Жадная Утроба наблюдала, но с места не двигалась. Они вошли в дверной проем и оказались на самом нижнем уровне дома, в холодном зале с каменным полом. В свете фонарей виднелись толстые гранитные колонны, поддерживавшие своды по меньшей мере в двадцати футах над их головами. Помимо колонн, многие из которых были покрыты трещинами и укреплены железными скобами, здесь была дюжина стальных свай, они уходили сквозь пол вниз.

Рядом с проемом, через который они вошли, Рэйвен обнаружила каменную лестницу, ведущую на следующий уровень.

Раздался гром; приглушенный стенами, он все же донес свою ужасную силу. И снова воцарилась тишина.

Нью, который шел на несколько ступенек впереди Рэйвен, внезапно остановился. В воздухе повис слабый стон, который, казалось, пронизывал каждую косточку Нью. Мощность звука нарастала, он охватил Рэйвен и Нью со всех сторон. Усилившись, низкий стон превратился в тот самый жуткий нечеловеческий звук, который они слышали в тоннеле. Боль пронзила барабанные перепонки. Сверху сыпалась пыль, а лестница дрожала под ногами, как веревочный мостик. Шум нарастал, заставляя их кости дрожать и болеть, словно по ним били крепкие кулаки. У Рэйвен подкашивались колени, она зажимала уши, но звук колотил изнутри, да с такой силой, что было страшно: ведь все кости этак переломает, как сухой хворост. Девушка едва расслышала собственный крик боли.

Когда звук затих, под ногами прекратилась вибрация пола. У Рэйвен и Нью осталось ощущение, что они побывали внутри огромного звенящего колокола. Рэйвен глубоко дышала, пока не вернулся нормальный слух. Она ослабла и потеряла пространственную ориентацию, мышцы сильно ломило.

В лучах фонарей кружилась пыль. У Нью сильно болела голова, он наполнил легкие холодным воздухом, который неожиданно показался необыкновенно плотным и тяжелым.

— Что это было? — спросил он. Его слух еще не восстановился. — Землетрясение?

Она покачала головой.

— Не знаю. Похоже на тот шум в тоннеле, но я никогда не испытывала ничего подобного. Думала, у меня голова расколется.

Она повела лучом вокруг и замерла от страха.

Примерно в шести футах на ступеньках сидела пантера, ее глаза блестели в свете фонаря. Она быстро облизнулась.

— Не двигайтесь, — предупредил Нью. — Не думаю, что она для нас опасна. Если бы собиралась загрызть, давно бы это сделала. Медленно поднимайтесь и держитесь прямо передо мной.

Рэйвен сделала так, как он велел. Монстр взошел на пару ступенек и замер, дожидаясь, когда они поднимутся по лестнице. «Пасет нас, — подумал Нью. — Как овец пасет, гадина».

В конце лестницы был длинный коридор. Фонари высветили аркаду, ведущую куда-то во мрак. Между арками виднелось несколько закрытых на медные засовы дверей. Пока Нью и Рэйвен искали лестницу на следующий этаж, сзади по камням цокали когти пантеры.

Мальчик быстро обернулся, готовый защитить посохом себя и Рэйвен.

Но Жадная Утроба повернулась, отпрыгнула назад. «Кого или что она ищет?» — мрачно подумал Нью.

— Посмотри на стены, — сказала Рэйвен.

Когда свет фонарей заиграл на камнях, они увидели, что стены от пола до потолка покрыты тонким слоем пыли. Многие камни успели растрескаться. «Эта часть Лоджии, — подумала Рэйвен, — находится под ужасным давлением. Гранитные колонны и стальные сваи этажом ниже держат на себе всю огромную тяжесть здания».

Нью в поисках выхода осмотрел одну из арок и обнаружил нечто непонятное.

— Мисс Дунстан, — позвал он.

Это был зал шириной по меньшей мере пятьдесят футов и сорок или пятьдесят футов высотой. Каменные стены и пол — в глубоких трещинах. На длинном дубовом столе — приборы непонятного назначения, разрозненные детали, спутанные провода. Рядом со столом — загадочный ветхий агрегат, покрытый песком и пылью. По полу и стенам протянуты кабели.

А в центре этого странного зала находился потускневший медный маятник длиной футов тридцать, который удерживался смонтированным на потолке устройством с тросами, кабелями, шкивами и какими-то деревянными приспособлениями и не доходил пяти футов до пола. На стальном пьедестале точно в центре под отвесом маятника полумесяцем выстроились восемь камертонов разной величины. Самый маленький — с детский кулачок, а самый большой — примерно в фут.

— Что за чертовщина? — произнесла Рэйвен, приблизившись к маятнику.

Она посветила фонарем вверх и вниз. То, что девушка увидела, было похоже на внутренности огромных напольных часов. Она подошла ближе и протянула руку, чтобы прикоснуться к отвесу маятника.

— Не делайте этого, мисс Дунстан.

Они обернулись на голоса. В дверях стоял с фонарем в руках Эдвин Бодейн. На его кепи и длинном черном плаще блестела дождевая влага. Луч фонаря перешел от Рэйвен к Нью, и Эдвин слабо улыбнулся. У него заострились скулы и набухли темные мешки под глазами.

— Добро пожаловать в Лоджию, мастер Ньюлан.

— Вы… тот самый человек, которого я видел во сне! — догадался Нью. — Кучер!