— Ясно, что это существо дышит метаном. Но тут возникает другой вопрос: а как ему удается дышать вне убежища? Tax, когда ты видел его в пещере… ты не заметил никаких отличий от изображения на игровой площадке?

Я задумался.

— Ну, он был изображен в игровом снаряжении.

— А снаряжение чем-нибудь отличалось от обычного снаряжения других игроков?

— Да. Дело в том, что мы надеваем накладки, защищающие уязвимые места, локти, бедра и так далее, и позволяющие наносить более сильные удары, но в остальном обходимся набедренными повязками. Играть в одежде жарко и неудобно.

— А он, значит, был в одежде?

— Большая часть его тела была покрыта резиной — то есть везде, где у нас видна кожа, у него резина. Ну а в тех местах, где у нас накладки, резина утолщена.

— А как ты мог по настенному изображению установить, что это именно резина, а, например, не ткань? — поинтересовалась Каден.

— По цвету. Резина на изображениях обозначается черным цветом.

— А шлем у него обычный? — спросил Коджи.

Я прикрыл глаза, вызвав в памяти изображение.

— Резиновый. Толстый.

Каден ободряюще сжала мою руку.

— Постарайся подумать вот о чем… Представь, что ты надеваешь его снаряжение на себя. Конечно, оно тебе будет велико, но помимо этого… есть ли в нем что-либо, что показалось бы тебе странным?

Об этом я уже успел подумать.

— Спина. Там самое большое утолщение, больше, чем на какой-либо другой части тела. Словно подушка на спине, непонятно зачем. У игроков вообще не бывает накладок на спине, а эта вдобавок вот такой толщины.

Я показал пальцами расстояние в пару дюймов.

— А эта накладка, она цельная? — спросила Каден.

— Нет. Из трех частей, соединенных вместе, бок о бок.

— Воздушные баллоны, — заявила она, улыбаясь Коджи. — Или, точнее, метановые. Вот каким образом он покидает пещеру: берет с собой запас воздуха. Правда, емкость маловата: с таким запасом кислорода человек много не наиграл бы.

— А ему много и не надо, — отозвался Коджи. — Нам необходим постоянный приток воздуха, потому что мы вдыхаем кислород и выдыхаем углекислый газ, а у него, возможно, замкнутая дыхательная система, позволяющая использовать метан снова и снова.

— Это знание нам что-нибудь дает? — спросил я.

— Знать своего врага — самое главное в противоборстве, — ответил Коджи. — Мы точно знаем, что это существо похоже на нас телосложением, но дышит совсем не тем, чем мы. Это принципиально важно. Метан не просто отличается от кислорода, в свободном состоянии он еще и взрывоопасен.

— Мы также знаем, что вне своего убежища он как рыба, вытащенная из воды, — добавила Каден.

— У него там что, вода?

— Прости, это просто выражение такое. Я имела в виду, что он способен дышать только метаном, а значит, когда покидает логово, должен иметь с собой запас этого газа.

— У него на спине пузыри, — сказал я. И тут вдруг услышал знакомый жужжащий звук.

— Если их продырявить, — объяснил Коджи, — он не сможет дышать воздухом, пригодным для нас, и задохнется. Но угроза очевидна и для него, поэтому запас разделен на две-три емкости. Если один резервуар с метаном будет поврежден, запас у него останется.

Жужжание звучало все громче. Скоро и они смогут его услышать. А в моей голове сложился план атаки.

— Нам нужно…

Я умолк, потому что теперь рокот моторов стал слышен и им. Они устремились к окну, и я последовал за ними.

Возле «Стратосферы», как гигантские смертоносные пчелы, кружили черные боевые вертолеты.

Бог Хольт был недоволен и Каден, и Коджи, и мною. Дымя своей сигаретой, он смотрел на нас так, словно собирался отправить на жертвенный камень.

Мы по-прежнему находились в «Стратосфере», только теперь арбузный сок потягивал сам Хольт да его подручные демоны. Коджи впустил его, после того как Хольт пригрозил взорвать башню. Даже отчаянные сорвиголовы Банановой республики понимали, что с боевыми вертолетами не справятся.

— Мне следует расстрелять вас обоих за предательство, — прорычал он, обращаясь к Каден и Коджи, после чего ткнул сигаретой в мою сторону: — И тебя тоже, потому что ты явно с ними заодно.

— Тах тут ни при чем, мы его похитили, — встряла Каден.

— Никто меня не похищал, это мой выбор, — возразил я.

— Да кто, черт побери, сказал, что у тебя есть право выбора? Ты мой пленник.

— Вот как? А ты говорил, будто я твой гость.

— Это было до того, как ты вступил в сговор с врагами.

— Никакие мы не заговорщики. Пока ты дрался с науалями на углу Бродвея и Таймс-Сквер, мы разработали план, как убить Пернатого Змея.

— Слава тебе, Господи! — вскричал Хольт, возведя глаза к потолку. — Нет, вы слышали, а? Эти штатские придумали, как спасти мир!

Он снова уставил в меня сигарету.

— Послушай меня, Тах. Мы собираемся отправить тебя в прошлое, чтобы ты привел меня и одного из моих людей к чудовищу. Мы собираемся взять с собой портативную атомную бомбу. И мы собираемся взорвать ее в Тео, чтобы уничтожить чудовище раз и навсегда.

— Ничего не выйдет, — с ходу заявил Коджи. — Чтобы уничтожить чудовище со стопроцентной гарантией, вам нужно сровнять с землей гору, а бомбу такого размера и мощности вам не переправить. Кроме того, время будет работать против вас. Вам придется идти в город с места прибытия — сколько это займет времени? День? Месяц? Три месяца? Не исключено, что у мира такого запаса времени уже нет.

— Да, времени у нас немного, — повторил за ним я, хотя не был уверен, что правильно понимаю, о чем он толкует. Однако у меня уже вызрел собственный план того, как совладать с Пернатым Змеем. — Поэтому я предлагаю выслушать мои соображения.

Хольт глубоко затянулся сигаретой, прикрыв глаза, и я почувствовал, что терпение бога по отношению ко мне на пределе.

Наконец, он медленно открыл глаза и, воззрившись на меня, проворчал:

— Ладно, Тах. Излагай свой план спасения мира.

Я расправил плечи: Каден могла бы мною гордиться.

— Я отправлюсь в Теотиуакан и проделаю в спине Пернатого Змея дырку.

Воцарилось гробовое молчание. Ничего похожего на восторженные возгласы и аплодисменты почему-то не последовало.

Каден осторожно прокашлялась.

— Тах, не мог бы ты, хм, объяснить поподробнее?

— Ты же сама говорила, что он носит на спине то, чем дышит.

— Ну да, запас метана. Он ведь дышит метаном.

— Эй, — вмешался Хольт, — может быть, и мне кто-нибудь что-нибудь объяснит?

— Он… кем бы он ни был, дышит метаном. Поэтому он избрал метан своим оружием. Кислородная